— А если её разрубить на кусочки и закопать в разных местах? — нервно спросила Коранна, прикоснувшись к пустому ноющему животу. — Ну в крайнем случае, отрубить ей голову. Или они живут и без головы?
— Ну если жизнь не дорога, то можно, — пожал плечами Шерхар. — Она с собой всех нас захватит.
— Как?
— Проклятье крови, — вздохнул светловолосый Гор. — Долгая и мучительная смерть и проклятье на детей, внуков и правнуков. Мне-то в общем-то не жалко, мои давно мертвы, а вот у остальных…
— А как таких раньше убивали? — лязгнула зубами Коранна.
— Раньше? А их не убивали. Они либо своей смертью умирали, что, впрочем, бывало не часто, либо… У людей было заклятье.
— Мы не нашли, — тоскливо вздохнул Шерхар.
— Поэтому убью я, — спокойно сказал Борей. — У меня нет детей.
— Можно взорвать пещеру к чертовой матери, — предложил Эрхан. — Никто не выберется.
— Глупо, — вздохнула Лиэль. — Мне все равно жить осталось немного, давайте уж я.
— Браво, — засмеялась Тироль. — Кто следующий? Какое прекраснодушие!
Волшебник Корт аккуратно полировал ногти о жилетку.
— Все высказались? — спросил он. — А как насчет этого?
Он извлек из кармана смятый пергаментный свиток и кинул его Шерхару, так похожему на Тариэля.
— Вообще-то это подарок для моего друга, — вздохнул он. — Ты его брат? Он рассказывал о тебе.
Шерхар развернул пергамент, пробежал его глазами и выразительно зачитал первую строку:
— Хоррой-амга-домеро…
Его перебил нечеловеческий визг.
Не сразу поняли, что визжала Тироль.
— Ты! Человечишка! — извивалась она. — Как ты нашел? Где?
Из её прекрасных уст изрыгались потоки проклятий.
— Заткните ей рот, — попросил Шерхар. — И в самом деле, откуда?
— Места знать надо, — довольно ответил Корт. — Я уже несколько лет из библиотеки копии себе снимаю.
— Позвольте мне, — мягко произнес Харриан, дотрагиваясь до подбитого глаза.
— В каком смысле? — подозрительно спросил Шерхар, пряча пергамент за спину.
— Я не маг, — улыбнулся муж королевы. — Совсем не маг. Ни чуточки не маг. И детей у меня, наверное, больше не будет. Старый я.
Все посмотрели на него недоверчиво и взорвались дружным хохотом.
Харриан взял пергамент и начал читать:
— Хоррой-амга-домеро…
Полный мук вопль, столб дыма. И на месте черноволосой красавицы осталась горстка пепла.
— И это все? — разочаровано спросила Коранна. — Триста лет копала, вынашивала планы захвата мира, подсаживала демона девочке, похищала меня, и вот так все кончилось? Горсткой пепла?
— Тебе мало, женщина? — горько спросила Юлия, склоняясь над бездыханным Тариэлем. — Она убила его. Она погубила его дочь. Она сломала жизнь тебе и твоему мужу. Поставила на уши университет…
— Ну положим, жизнь ни мне, ни Коранне она не сломала, — мягко пожал плечами Корт. — Неужели вы думали, что я брошу свою жену, мать своих сыновей из-за глупых подозрений? Мне нужен был предлог, чтобы сбежать на остров, не вызвав подозрений, и я сбежал. Если бы она заподозрила, что тот свиток у меня, она бы попыталась меня остановить.
— Как она могла это заподозрить? — нервно спросила Коранна.
— Юлия несколько лет составляла каталоги книг, бумаг и свитков, — ответил Корт. — Уж она-то, с её отличной памятью, знала, что я забирал, а что нет. Знала?
— Знала, — нехотя ответила Юлия. — Я так и думала, что все они ищут не там. Только я решила…
— Что я хочу убить Тариэля?
— Сначала да. Но потом она (Юлия указала на Лиэль, стоящую на коленях возле Тариэля) меня убедила в обратном. Она была так в тебе уверена…
— Спасибо, — серьезно ответил Корт. — Спасибо, дочка.
Коранна закусила губу.
— Корт, — тихо сказала она. — У меня никогда больше не будет детей. Эта… змея… она все испортила. Даже тебе не поправить.
— Не беда, — улыбнулся Корт. — Добро бы ты бездетная была, а у нас четверо сыновей. Разве этого мало?
— Но ты хотел дочку?
— Глупенькая, — улыбнулся Корт. — Какая дочка? У нас скоро внуки появятся!
— Техномагия опять же, — задумчиво сказал Эрхан. — Новый виток в развитии университета… Да и университету встряска на пользу. И мне на пользу. И Лиэль с демоном справилась. И летать научилась.
— Забавно, — сказал Гор. — Получается, впервые в жизни Тироль никому не навредила, а даже принесла пользу? И зачем мы её прикончили. Если б она это узнала, сама бы умерла от злости!
— Да как вы можете! — зло воскликнула Лиэль. — Как вы можете! Тариэль… он…
— Ну-ну, девочка, — присел рядом с ней на корточки Шерхар. — Не убивайся так. Т'ига народ крепкий, не так-то просто его убить. Да и Тироль о проклятье крови знала. Не думаю, что он помер, во всяком случае не навсегда.
— Что значит, не навсегда? — быстро спросила Юлия.
— Он не мертв, — сообщил внимательно осмотревший Тариэля Борей. — Он словно спит. И почти полное отсутствие магического фона.
— Надо отнести его к Эрин, — тихо сказал Эрхан.
— Я, пожалуй, пойду, — хмыкнул Гор. — Я не хочу слышать, что скажет девочка.
— И я, — кивнул Варан. — У меня дел… по горло.
— И меня дома заждались, — закивал Борат.
Шерхар тяжко вздохнул.
— Это мой долг, — сказал он. — Он мой брат. Я смогу переместится с ним, пожалуй.
— В это место нужно прислать исследовательскую экспедицию, — задумчиво сказал Эрхан. — Возможно, тут немало ценного.
— Механизмы уж точно, — с восторгом ответил Корт. — Я с радостью останусь.
— Только не я, — зябко обхватила себя руками Коранна. — Я хочу домой, к детям. А ты оставайся, конечно.
Шерхар поднял на руки тело брата и растворился в воздухе. Лиэль и грифон синхронно взмахнули крыльями. Остальные, прихрамывая, медленно двинулись к выходу…
— Эрхан, постой, — тихо сказала Юлия. — Ты всегда был добр ко мне.
— Юлия, — устало сказал Эрхан. — Я не держу на тебя зла. Пока. Иди куда хочешь, только не возвращайся больше в университет.
— Не в этом дело, — прищурилась Юлия. — Я-то уйду, только…
— Что будет война с темными силами, это и так понятно. Марциус не просто так забрал тех двух.
— Черт с ней, с войной, — упрямо топнула ногой Юлия. — Заткнись, да? Коранна ждала ребенка. От Тариэля. Сына.
— Надеюсь, ты не скажешь об этом Корту, — поморщился Эрхан. — Коранне и так пришлось несладко. Корт сам болван. Чего ты от меня хочешь?
— Я хочу… скажи ей… если будет нужно… что её сын в безопасном месте.
— Нерожденный младенец? — удивился Эрхан. — Где?
Юлия недобро улыбнулась и погладила себя по животу.
Конец
