«Сын удерживает ее, — подтвердил целитель слова Даора. — Чудесный мальчишка, очень сильный, пойдет в маму. Смерть пришла за ней, но он не дастся. Потрясающая воля к жизни. Но пожалуйста, поторопись, я почти не справляюсь».
Маленький Келлан, напуганный снами мамы, наверняка звал своего отца.
И не было ничего такого, что бы Келлфер отказался сделать, если это помогло бы Илиане и Келлану выжить.
— Вероятно, демон предложит занять место Вера, которого ты так кстати убил, — раздался сзади голос Даора. — Если они приходят к нам, то обычно пользуются услугами посредников, чтобы создать алтарь или подчинить себе других.
— Это паразитизм, — заметил Келлфер, с трудом отвлекаясь от мысли об Илиане.
— Скорее, гастрономический интерес, — будто озвучил его мысли Даор. — И тебе могут предложить стать поваром.
— Понимаю.
— Займешь?
— Займу, если он предложит то, что нужно мне.
— Он наложил проклятие. Идти на поводу глупо.
— Однажды ты встретишь человека, ради которого захочешь сделать все, — раздраженно сказал Келлфер. — Тогда я постараюсь удержаться от слова «глупость».
— Сомневаюсь, — хмыкнул Даор. — В том, что встречу, не в тебе.
— Тогда просто держи свое мнение при себе, — нервно отрезал Келлфер.
Никогда раньше он не позволял себе так говорить с Даором Карионом. Все же черный герцог был почти вдвое старше, и куда сильнее. На неуважение он обычно реагировал сминающим ударом, а оскорбить Даора и вовсе казалось самоубийством. Даже Келлферу, привыкшему, что Даор жестко обрывает любого, кто поведет себя недостаточно корректно.
К его удивлению, обычно острый на язык черный герцог промолчал.
.
Пещера была пустой. Свет куда-то пропал, и темнота была бы слепой, если бы не расширявший зрачки заговор: подобием кошачьих глаз Келлфер различал хотя бы силуэты сталактитов и сталагмитов, зубами прореживающих эту голодную пустоту. Звук шагов гулко отражался от гладких сводов, множась и затихая где-то наверху. Келлфер поднял голову: там, в темноте, что-то мелькало, будто грот был сужающимся кверху колодцем, упиравшимся в самое небо. Бурлящие облака, чуть подсвеченные по краям луной и почему-то не скрытые туманом, неслись над ними.
Не забывая об осторожности, шепчущий наудачу открыл портал в Синие земли — блеснул освещенный живым огнем сад, потянуло черемухой — и тут же закрыл его. Здесь заговорам ничто не мешало, будто вся сбивавшая шепчущих аура осталась позади. Дышалось и шепталось легко.
— Я не находил этого места, когда был тут последний раз, — задумчиво протянул Даор.
— Тут шептать даже проще, чем в Приюте, — поделился своим наблюдением Келлфер. — Удивительно.
— Демон рядом, — не разделяя этого шаткого энтузиазма, предупредил Даор. — Чувствую.
Тут же яркая, взрезавшая чувствительные глаза вспышка заполнила пещеру. Келлфер инстинктивно рванулся вверх, чтобы уйти от волны поражения, но воздух не дрогнул, камни не посыпались — ничего не поменялось. Белизна моргнула неровными краями, а затем будто втянулась сама в себя, образуя вытянутый по форме пламени проем. Холодный белый свет, совсем не напоминавший солнечный, высветил из темноты похожие на чудовищ нагромождения минералов и застыл, не мерцая. Почему-то казалось, что в гроте все еще темно, хотя Келлфер видел теперь тени и даже блики на какой-то алмазной россыпи, слезами проступавшей в неровных стенах.
Он пригляделся к световому столбу: если бы не эти ослепляющие лучи, то можно было бы понять, что скрывается внутри, но кто бы ни стоял там, окруженный этим ледяным сиянием, рассмотреть его не удавалось. Кажется, фигура была худой и высокой, но это могло быть и его собственное воображение, пытавшееся упорядочить то, с чем Келлфер никогда не сталкивался.
Да, подобное Келлфер, ни разу не покидавший пределы Альвиара, видел впервые. За неясным свечением скрывался разум, это было очевидно, но природа света была столь чужда привычной реальности, что тянула внимание на себя, выступая щитом для невидимого существа.
— Ты здесь, — не спросил, а скорее заметил Келлфер. — Ты меня ждал.
— Ждал, — отозвался свет приятным, глубоким, вибрирующим голосом, будто пронизывавшим и камни, и плоть. — Вер указал тебе путь по моему приказу.
Келлфер подошел к проему ближе. Почему-то опасности он не чуял, только интерес и воодушевление. Он нашел демона — и демону что-то было нужно. Илиана будет спасена.
— Вер мертв. Он не хотел, чтобы я дошел сюда. Твой слуга предал тебя, потому что считал, ты хочешь заменить его мной.
— Так или иначе, свою функцию он выполнил.
Холод, свивавшийся в слова, точно не был человеческим.
— Покажись, — потребовал Келлфер.
— Это не нужно, — прошелестело мерцание.
— Как тебя зовут?
— И это не нужно, — в голосе послышалась явная усмешка. — Люди нетерпеливые и так любят давать имена.
— Мне нужна твоя помощь.
— Верно, — согласилось пятно.
Оно двинулось по кругу, так, что Келлфер был вынужден обернуться, продолжая следить за ним взглядом. Даор застыл на пути света — и мерцание обогнуло его, будто не заметив.
— Ты снимешь проклятие с Илианы? — спросил Келлфер напрямую.
— Не-е-ет, — протянул голос так же низко, зазывно. — Поздно. Она уже мертва. Умерла с твоим именем на устах, обращаясь к мороку, созданному Вером. Умерла, уверенная, что ты предал и бросил ее. Умерла, выкрикивая проклятия. Изгнала из себя мешавшее ей почить дитя и убила себя сама, чтобы не чувствовать боли, на которую ты ее обрек.
57.
— Ты мне врешь, — уверенно сказал Келлфер.
— Ты можешь сходить и узнать, — вздохнул демон. — Сам же открывал портал. Но я не рекомендую, вдруг не найдешь путь назад. А мне все еще есть что тебе предложить.
Келлферу казалось, что его сердце перестало биться. Лицо онемело, и руки стали тяжелыми, ватными, он не смог бы поднять их, даже если бы захотел. Он вспомнил, как ощутил укол, будто его грудь пронзила металлическая спица, и как решил не обращать на него внимания, решив, что боль принадлежит испугавшемуся Веру. Тот момент?..
— Я не верю, — сказал он снова, менее уверенно. — Это невозможно.
— У твоего друга есть кровь этой женщины. Пусть проверит, — пропел демон.
Келлфер метнулся к Даору. Тот стоял, мрачно глядя перед собой, и молчал. Келлфер знал это выражение лица: прямо сейчас друг что-то создавал, и это могла быть только нить поиска.
Когда Даор встретился с ним взглядом, все так же ничего не говоря, Келлфер все понял и без слов.
В ушах билась кровь, шум съел и Разлом, и демона, и Даора. Келлфер отступал назад, шаг за шагом, пока не ткнулся спиной во влажный камень. Не было слез и крика, не было оглушающих мыслей, не было ненависти и вины. Ничего не было, будто его задули, как свечу. Пустота, холодная, постепенно заполняемая потоком всепоглощающей боли.
«Моя Илиана».
Кажется, он сказал это вслух. Кажется, он положил ладонь себе на грудь — туда, где рвалось сквозь ребра пронзенное сердце, и толчки отзывались в ногтях. Крик ничего бы не изменил.
Рядом оказался Даор. Друг что-то говорил, но Келлфер не слышал его слов.
«Моя Илиана».
Будто волны моря низко загудели, и вместе с этим визг, шум, тысяча мыслей одновременно нахлынули на Келлфера. Он схватился за виски, не контролируя себя. Мелкие камушки поднялись в воздух, дрожа, воздух стал еще темнее.
— Послушай его, — раздался спокойный, тяжелый голос Даора.
— Ты убил ее! — взревел Келлфер, целясь в демона сильнейшим ударом, какого никогда не создавал раньше.
Даор закрыл лицо предплечьями, выставляя щиты, но краем глаза Келлфер увидел, как его отбросило назад. Вся пещера содрогнулась, застонали осыпавшиеся мелкой крошкой своды. Верхняя часть колодца рухнула им на головы, но Даор успел подхватить ее воздухом, спасая продолжавшего бить по сияющему проему Келлфера. Булыжники упали с грохотом у края грота, громадной кучей закрывая выход. По плитам под ногами пошли широкие, множащиеся трещины, что-то в самом чреве горы сместилось, зашаталось.
