Когда-нибудь она напишет Амрену письмо. Попросит прощения за то, что была слепой дурой, что поддалась глупой ревности… Но сообщать ли ему о беременности? Вдруг он приедет, заявится к ее отцу… и что он скажет? «Здравствуйте, я тот, кто обрюхатил вашу дочь»? Да отец просто-напросто сотрет его в порошок! А что, если Амрен и вовсе захочет отнять у нее ребенка?..
Бьянке казалось, что она сходит с ума. Тяжелые раздумья стаей крикливых ворон кружились в голове, ни на минуту не оставляя в покое. Она была сломлена, раздавлена, у нее не оставалось больше сил на то, чтобы принимать какие-либо решения. В конечном счете, она сдалась и решила просто плыть по течению. Сперва нужно отвезти Мию домой, повидаться с родными, а там — будь что будет.
Через несколько часов судно бросило якорь в порту, и сестры сошли на берег. Пряный запах рыбы и водорослей, гулкий звон корабельных колоколов, пестрая толпа на исхоженной до гладкости мостовой — Бьянка осознала, что долгое путешествие, наконец, подошло к концу.
Девушки наняли экипаж и велели отвезти их в княжеский дворец. Сидя в коляске, Бьянка жадно всматривалась в живописные улицы Форталезы, которые так отличались от овеянных пустынными ветрами закоулков Мирсадина. Легкомысленные домики — голубые, желтые, нежно-розовые — кокетливо улыбались лепными балкончиками и пышными цветами на подоконниках, а с противоположной стороны на них строго взирали здания из красного и коричневого кирпича под крутыми ступенчатыми крышами. Несмотря на события прошлых лет, в Форталезе, наряду с ангалонцами, по-прежнему обитало множество хейдеронцев.
Интересно, чем сейчас занимаются родители? Как же Бьянка по ним соскучилась! Они с Мией задержатся у дядюшки самое большее на пару дней, а потом отправятся домой в Хейдерон, чтобы поскорее увидеть свою семью.
Перед глазами замелькали кованые ограды роскошных особняков. Искусно подстриженные деревья горели золотистым багрянцем, устилая изумрудные лужайки опавшими листьями. Блеснула сизая гладь канала — экипаж въехал на мост. Дворец дядюшки уже совсем рядом. Сердце замерло в предвкушении.
Коляска остановилась у ворот. Расплатившись с извозчиком, сестры подошли к полосатой будке привратника.
— Что вам угодно? — строго осведомился гвардеец в синем мундире, ослепляющем блеском начищенных пуговиц.
— Доложи его светлости о том, что прибыли его племянницы, — потребовала Бьянка.
— Племянницы? — прищурился стражник, недоверчиво оглядывая их скромные платья, задешево купленные у одной из попутчиц на корабле.
— Бьянка и Мия Кернхард.
— Хм… — гвардеец был явно наслышан об исчезнувших принцессах. — Ну ладно. Марко!
За оградой показался взъерошенный лакей.
— Чего?
— Проводи барышень во дворец. Дамы утверждают, что они — якобы пропавшие племянницы князя.
— Еще одни? — хмыкнул Марко.
— Выполняй, что тебе велено! — гаркнул страж. — Его светлость приказали обо всех докладывать ему лично.
— Слушаюсь, — недовольно проворчал тот.
Привратник отворил витую калитку и впустил девушек в парк.
Марко повел их по широкой аллее, обрамленной стройными кипарисами и фигурно подстриженными кустами. На полпути ко дворцу в центре роскошной клумбы журчал большой мраморный фонтан. Вокруг него стояли скамейки, и на одной из них сидел какой-то мужчина, уронив в ладони лицо.
Бьянка равнодушно скользнула по нему взглядом и… застыла как вкопанная.
— Отец! — то ли криком, то ли всхлипом вырвалось у нее из груди.
Мужчина вздрогнул и медленно, будто не веря своим ушам, поднял голову. Светло-серые глаза, испещренное шрамами лицо… Не может быть!
— Отец! — Бьянка зарыдала и со всех ног бросилась к нему навстречу.
Он порывисто встал со скамьи, и сестры с плачем повисли у него на шее.
— Бьянка! Мия! Девочки мои! — в изумлении бормотал король Зигурд, крепко сжимая дочерей в своих объятиях. — Неужели это не сон?
— Папочка, мы вернулись, — всхлипнула Мия.
— Слава Ньоруну! Доченьки мои! Вы живы! — его голос дрогнул, а по щекам градом покатились слезы.
***
Огонь уютно потрескивал в камине, глубокие тени причудливо плясали на увешанных гобеленами стенах. Спрятав ноги под пушистый плед, Бьянка свернулась в кресле с книгой в руках. Пару недель назад они наконец-то вернулись в Хейдерон. Все эти месяцы король Зигурд, поручив государственные дела старшему сыну, пребывал в Форталезе, где возглавлял поиски пропавших дочерей. Несмотря на то, что сыщикам так и не удалось напасть на их след, он не сдавался, и продолжал упорно рыть носом землю, тщательно обыскивая каждый уголок. Их чудесное появление в княжеском дворце стало для него огромной и неожиданной радостью. А когда Бьянка и Мия снова переступили порог родного замка, то пришел черед матери и братьев ликовать и возносить благодарственные молитвы.
Бьянка велела Мие молчать о том, что с ними произошло. Она выдала родственникам заранее припасенную ложь, что все это время они обе провели в гареме одного мирсадинского богача, а затем там случился пожар, и им удалось бежать. Чтобы отец не пытался отомстить, Бьянка соврала, что дом того человека сгорел, а сам он погиб в огне. Его же она впоследствии собиралась объявить отцом своего будущего ребенка.
Но до сих пор она так и не сообщила родителям о беременности, день ото дня откладывая этот неприятный разговор. Понести без мужа — большой позор для любой женщины, а уж тем более для принцессы. Ей было стыдно. Она и так причинила родным столько горя! Черные волосы матери заблестели сединой, у отца на лице проступили новые морщины — и ей вовсе не хотелось добивать их еще и этой безрадостной новостью.
Бьянка перевернула страницу и осознала, что не помнит ни слова из прочитанного. Мысли витали далеко отсюда — в краю золотистых песков и безоблачного неба. В памяти всплывали знойные дни и жаркие ночи, горячие ласки и сбивчивый шепот… Она так и не написала Амрену. Часами сидела над пустым листом, но не смогла выдавить из себя ни строчки.
— Как долго ты собираешься это скрывать? — голос Мии бесцеремонно выдернул ее из мира грез.
Бьянка подняла глаза. Сестра сидела напротив и, оторвавшись от вышивания, вопросительно смотрела на нее.
— Что? — переспросила она.
— Когда ты наконец расскажешь родителям о беременности?
Бьянка тяжело вздохнула. Господи! И без нее тошно.
— Тебе-то какая разница? Смотри, не вздумай никому проболтаться!
— Да я и не собираюсь, — пожала плечами Мия, — но что ты будешь делать, когда станет заметен живот?
— Не знаю. Что-нибудь придумаю.
— Что ты придумаешь, сестрица? — усмехнулась та. — Чем дольше ты тянешь, тем сложнее будет избавиться от последствий.
— С ума сошла? — нахмурилась Бьянка. — Я не собираюсь убивать ребенка Амрена.
— И где он, твой Амрен? — фыркнула Мия. — А что, если ты его больше никогда не увидишь?
— Да если бы не ты… — гневно начала Бьянка и осеклась: они договорились больше не вспоминать о случившемся.
— Снова ты начинаешь, — обиженно буркнула сестра. — Я ведь уже тысячу раз попросила за это прощения.
— Ладно, оставим эту тему.
Мия вернулась к вышиванию, но через минуту заговорила вновь:
— Я слышала, родители собираются подыскать тебе жениха.
— Что?! — Бьянка потрясенно уставилась на нее.
— Ну да, — пожала плечами сестра. — Сколько можно в девках сидеть? Отцу и так придется дать за тобой очень щедрое приданое. Сама понимаешь, с таким лицом на тебя мало кто позарится.
Бьянке захотелось придушить малолетнюю пигалицу.
— Надо было оставить тебя в гареме, — сердито проворчала она.
Мия с досадой цокнула языком.
— Ну что ты сразу обижаешься? Взгляни правде в глаза, сестрица. Ты должна как можно скорее обо всем рассказать родителям, чтобы они успели выдать тебя замуж, пока еще не видно живота. Ты же не хочешь, чтобы о тебе судачили? Зачем нашей семье такой позор?
Бьянка не ответила. Мысли роем проносились в голове. Муженька, значит, ей подыскивают. Решили поскорее пристроить безобразную дочурку? Нет, отец ее, конечно, любит и вряд ли насильно погонит под венец с первым встречным… Но что будет, когда он узнает о беременности? Наверняка будет настаивать на скором замужестве, чтобы скрыть ее грех. Начнутся расспросы, уговоры… Нет, об этом даже думать не хочется. Надо что-то предпринять!
