Но теперь они в безопасности… так почему же он смотрит так удрученно?
— Кандик, перестань меня так сжимать, — Илли, сообразившая, почему вдруг начало хмуриться лицо сестры, самоотверженно бросилась ей на помощь, — сколько раз тебе говорить, на дриад не действует эльфийское обаяние! Иначе наши прабабушки так и ходили тут до сих пор в садовниках.
— Но они‑то этого не понимают, — чуть виновато возразил принц, — вон какими глазами на вас смотрят.
— Мне все равно, как они смотрят, — так же громко сообщила Илли, — для меня важнее всего другое, куда хочется смотреть мне. А мне хочется смотреть только на тебя.
— Любимая, — вспомнив, что в эльфийском лесу более свободные правила, чем в королевском дворце, и влюбленным не запрещается целоваться, Кандирд немедленно воспользовался своим правом.
Лира, невольно прислушивающаяся к этому разговору, вздохнула с легкой завистью, и вдруг заподозрила, что Ингирд тоже ревновал ее к эльфам. Ну да… крутилась возле нее целая толпа красавчиков… но не для них же она цветет?
— Лира… — баронет сообразил, что Илли объясняла все это не только мужу, и шагнул к дриаде, — ты подумала?
— Ага… — вдруг засмущалась девушка, даже покраснела, и, вспомнив, о чем она обещала подумать, пробормотала, — ладно, прощаю.
— Спасибо, — с чувством выдохнул Ингирд и сделал еще шаг, — можно мне проводить тебя?
«Куда?$1 — хотелось засмеяться Илли, а еще шутливо подтолкнуть их друг к другу, но взглянув на замерших подруг и обнаружив, с каким умилением и затаенным блеском в глазах смотрят на Лиру и баронета освобожденные дриады, принцесса только крепче прижалась к мужу. И хотя отлично понимала, что не очень‑то прилично стоять рядом с влюбленными и откровенно таращить глаза, как дети на фокусника, никогда бы не решилась не только что‑то сказать, но даже подать сестрам пример, уйдя первой.
Они столько лет были лишены даже надежды на то, что будут когда‑нибудь свободными, и смогут больше не водить бесконечных рабов и друзей колдуна, а заняться тем, от чего расцветает душа дриады. Лечить, сажать деревья и цветы, и любить, преданно и истово.
— Помоги мне открыть путь для Апи, — тронув Илли за руку, тихонько пробурчала мать, и отвернулась от куда‑то побредшей дочери и неотступно следовавшего за ней баронета, — их поймаем чуть позже.
Апраксия с Зароном уже ждали сигнала, и возникли среди кучки дриад почти моментально. И сразу с энтузиазмом взялись за дело. Уточнив, где путницы будут лечить бывшую пленницу колдуна, Апраксия вытащила ее из стазиса и дриады тут же облепили сестру со всех сторон, потащили к фонтану.
— Присмотри за Лирой, — только и донеслось до магини, и они остались с оборотнем вдвоем.
— А где ее искать‑то? — не обнаружив девушки, выкрикнула вслед им сеньора, но отвечать ей было некому.
— Ищи по следам, — вдруг засмеялся Зарон, и Апраксия сердито нахмурилась было, нашел тоже время шутить!
Но ее муж усмехнулся, приобнял магиню мощной рукой, и, развернув, указал на землю:
— Ничего не видишь?
— Нет, — присмотревшись, помотала она головой, — я же не оборотень!
— Чтоб увидеть, куда пошла влюбленная дриада не нужно быть оборотнем, — с ласковой укоризной фыркнул он и поцеловал ее в волосы, — нужно просто уметь смотреть. Подсказать? Сравни цветы тут и там.
Вот теперь она увидела. Прямо от фонтана наискосок через пологий склон шла похожая на клумбу, буйно цветущая полоса, метра три шириной. Словно кто‑то проехал здесь весной на сеялке с цветочными семенами и теперь пришла пора их цветения.
— Жаль, что рвать нельзя, — вздохнул оборотень, топая рядом женой вдоль этого цветочного сумасшествия, — я бы собрал тебе букет.
— Мне достаточно и твоего желания, — улыбнулась нежно магиня, и вдруг что‑то вспомнила, — а ты не обидишься, если я задам вопрос, как к оборотням относятся собаки? Они на вас не бросаются?
— Нет, кроме тех, что обучены специально. Ты же знаешь, почему предок Тимаргла Нелюдимого основал наше герцогство? За нами охотились ничуть не меньше, чем за дриадами. Вот он и захватил те леса и первое время весь народ жил на границе. Мы и сейчас сторожим их не хуже чем эльфы. Никому не хочется увидеть своего ребенка в ошейнике на арене, сражающегося за свою жизнь с кучей вооруженных гладиаторов.
— Сволочи, — мрачно произнесла Апраксия, остановилась и махнула рукой.
Большая черная спящая собака ниоткуда выпала к ее ногам, и Зарон от неожиданности остановился.
— И сколько еще у тебя сюрпризов?
— Осталось несколько негодяев, которых Элинса не успела отправить в родной мир. Вернее, сил у них в тот день не было… ну ты же помнишь.
— А что они тебе сделали? — теперь этот вопрос интересовал его гораздо сильнее, чем в ту ночь.
— Некоторые пытались ограбить, кого‑то я поймала на попытке обидеть девушку, трое добивали мужчину в парке, — хмуро вздохнула она, — короче бандиты.
— Ну и зачем ты их вернешь в тот мир? Накажи тут, как наказывают бандитов.
— Не знаю… я как‑то об этом не думала. Нужно посоветоваться с Хингредом, — заканчивая водить над псом руками, вздохнула она, — тем более он просил привести их с Бенгальдом, как только Элинса закончит лечение. Тоби? Ну как ты себя чувствуешь?
Обнаружив, что вокруг нет заборов, пес решил, что его вывезли в поле на прогулку и повел себя соответственно. Носился вокруг магини кругами, повизгивая от счастья, падал с разбегу в траву, прыгал за бабочками. Затем, явно обнаружив что‑то интересное, понесся к густо цветущим кустам сирени.
— А вот и она, — Зарон указал на сидевшую возле кустов дриаду, увлеченную разговором с баронетом, — и не одна. Будем подходить?
— Нет, — прислушавшись к эмоциям, живо замотала та головой, — посидим лучше тут.
И решительно плюхнулась в траву.
— С удовольствием, — фыркнул оборотень и вмиг оказался рядом с ней, — интересно, а почему эльфов не видно? Неужели им неинтересна цветущая дриада?
— Интересна, — сообщил голос верховного анлера и тот медленно проявился рядом с ними, — поздравляю. Я имею в виду ваши браслеты. Стулья сделать?
— Спасибо, — вежливо поблагодарила магиня, — а стульев не нужно, сейчас дриады вернутся и мы пойдем в шатер. Элинса сказала что нужно что‑то обсудить. А почему вы ходите за ней невидимкой?
— Ее мать объявила перерыв, — усевшись на возникшее из травы кресло, вздохнул анлер, — и она права. Мы слишком обрадовались всем тем чудесам, что творятся вокруг Тэнлирель, и забыли про деликатность.
— Что‑то я не слышу радости в вашем голосе, — напрямик сообщила Апраксия, — вы не рады?
