Р-р-р! Шантажист! Манипулятор!
– Ну вот откуда? Откуда в такой красивой девчонке столько вредности, а?
Оттуда.
– В такой невероятно красивой, безумно притягательной, нежной... – Дан перешел на шепот, а я почему-то смутилась.
В бытность мою... ну почти человеком, меня не раз называли красивой. А вот слышать, что я притягательная и нежная как-то не доводилось.
– Голову рядом с тобой теряю, – продолжал нашептывать блондин. – С ума схожу. Всё на свете забываю.
Так, может, дело не во мне? Может, это ранний склероз? – продолжая бороться с приступом смущения, мысленно буркнула я.
– Девчонка... Моя маленькая, вредная девчонка...
Я засопела и попыталась отползти, но увы – одно неосторожное движение, и чуткий нос уткнулся в герцогскую подмышку. В этой форме нюх и без того чуткий, а тут... драконья с)тцность растаяла и заявила, что с места не сдвинется.
Дантос тихо хмыкнул. Ну да, странноватое поведение, не спорю. Но поделать ничего не могу. Таю. И едва сдерживаюсь, чтобы не замурчать.
– Может, всё-таки превратишься? – А теперь меня не уговаривали. Меня... соблазняли! Самым наглым, самым бессовестным образом! Нет, ну а чем ещё объяснить эти хрипловатые, проникновенные нотки, которые в его голосе появились?
Стоило вообразить, как пальцы Дана скользят по коже, как его губы накрывают мой рот, и по телу прокатилась волна нестерпимого жара. Драконья сущность тут же заворочалась и как будто застеснялась.
– Астра...
Меня словно молнией пронзило. Я подняла голову и взглянула на Дантоса. Его глаза потемнели, дыханье стало тяжелей.
– Превратись...
Я нервно сглотнула и уже хотела кивнуть, как раздался уверенный стук в дверь.
– Дан, к тебе можно? – донеслось снаружи.
Дурман, которым меня овеяло, никуда не делся. Но голос императора всё равно узнала.
– Входи! – выдержав ну очень долгую паузу, крикнул герцог. Вздохнул печально.
Я повернула голову, чтобы увидеть, как распахивается дверь и в комнату входит высокий полноватый брюнет. Жакар шагал следом, тащил перевязанную алым бантом коробку. Большую и явно тяжелую.
– Ого. А что это? – озвучил мои мысли Дантос.
– Подарок, – просиял Ронал. И добавил с какой-то особой, потрясающе светлой улыбкой: – Для Астры.
Нет, о страстных взглядах, горячих прикосновениях и прочих поцелуях я не забыла. Но у меня появился повод сделать вид, что ничего такого жутко смущающего не было, и я этим поводом воспользовалась.
Вскочила, спрыгнула с кровати и бодро подбежала к Жакару...
Подарок! Подарок мне! Дай-дай-дай!
Мажордом поставил коробку на пол и моё сердечко замерло в предвкушении. Люблю подарки. Особенно большие и алой ленточкой перевязанные.
– Прикажите подать чаю? – спросил Жакар у светлости.
Дан бросил взгляд на Ронала и отрицательно качнул головой.
– Ничего не нужно, Жакар. Иди.
Дедок отвесил учтивый поклон и вышел, а император...
– Дан, ну ты даёшь! Приезжаю с охоты, а тут такие новости. Не смей больше так меня пугать. Понял?
На лице светлости, уже далеко не бледном, а очень даже румяном, вспыхнула сдержанная улыбка.
– Да ладно, – отмахнулся он. – На мне всё равно, как на собаке, заживает.
– Угу. Нашел чем гордиться. – Ронал был хмур, а драконье чутьё подсказывало: он в самом деле о друге тревожится.
Император опустился в стоящее подле кровати кресло, обернулся, чтобы взглянуть на маленькую красивую меня.
– Спасибо, малышка, – тихо сказал он. – Этот дурак мне очень дорог.
– Почему сразу дурак?
– Ну а кто постельный режим в первый же день нарушил? – рыкнул император.
– Доложили... – Не вопрос, констатация факта.
Ронал отпираться не стал.
– Конечно. И не только об этом.
Дан вопросительно изогнул бровь, а император не постеснялся пояснить:
– Мне обо всём доложили, Дан. И даже о том, что ты намерен девочку к драхам отправить.
– То есть ты ради этого пришел? – в голосе герцога Кернского послышался холодок. – А я-то думал, о здоровье моём волнуешься.
– А что о нём волноваться? На тебе же всё как на собаке заживает, – вернул реплику монарх. И уже действительно хмуро, с чувством, и почему-то шепотом: – Дан, ты сам заверял, что Астра – то самое счастье, которое тебе провидица из Рассветного предсказала. Ты не имеешь права её отпускать, потому что иначе...
– Я помню, что сказала старуха, – перебил Дантос жестко. – И я знаю, что делаю.
Счастье? Предсказание? Иначе?..
Я невольно навострила уши, но... сделала это по-умному.
– Ву! – сообщила нетерпеливо и обошла вокруг оставленной Жакаром коробки.
Кто там про совесть вспоминать любит? И как этот кто-то смотрит на факт: подарок принесли, а открыть не удосужились? А у меня рук нету! Только лапки!!! Как мне эту коробку распечатать? Ну как?!
Удивительно, но мой гениальный план не сработал. Тема предсказания, старухи и моего возвращения на «родину» была закрыта.
– Я знаю, что делаю, – решительно повторил Дантос.
– Ладно, – отозвался Ронал. Потом одарил прогуливающегося вокруг коробки дракона пристальным взглядом и полез во внутренний карман камзола.
– Что ещё?
– Да так... – в голосе императора послышались ворчливые нотки. – Вернон просил передать.
Я опять обернулась, чтобы увидеть до боли знакомые ножны.
– А почему ты? Почему не сам? – спросил блондин.
– А... Вернон сказал, что ты в последнее время неадекватно на шутки реагируешь.
Герцог Кернский поджал губы и насупился.
– Я надеялся увидеть результаты экспертизы, – пробормотал он.
– Да что там... – отмахнулся Ронал. – Результаты как результаты... Артефакт неактивен. Вернее – сломался артефакт. И восстановлению не подлежит.
– Как это?
– Там, как выразился Вернон, рабочее тело сдохло.
– Что-что? – пораженно переспросил блондинчик.
– Рабочее тело. Запас магии, который обеспечивает передачу энергии от объекта к субъекту, – Ронал явно цитировал, и я мысленно поаплодировала его памяти. Я б такое не запомнила.
– Запас? А разве его нельзя пополнить?
– Там какая-то очень хитрая смесь была, – пояснил Ронал. – Определить её состав не задалось, следовательно, пополнить, чтобы вернуть кортик в активное состояние, не получится.
Хм... я, конечно, всё понимаю, но какая, к бесу, смесь? Там древняя магия в чистом виде! Впрочем... а знают ли спецы из управления про этот особый вид? Как-то... никогда не задумывалась.
Ну и потом, Дан... при всём моём уважении и доверии... если бы артефакт подлежал восстановлению, я бы его не вернул.
