В гостиной Гине долго отказывался от аванса за дом, заверяя, что сам внесёт деньги, а Аннет потом вернёт сумму частями, как сможет, но Ане удалось впихнуть ему в руки увесистый мешочек с монетами. Возникло устойчивое подозрение, что стоимость дома в купчей будет сильно преуменьшена в сравнении с его реальной ценой, но тут уж ничего не поделаешь. Выпроводив Гине и успокоив перепуганных детей, которым успели донести о её «аресте», Аня вытащила учебник по магии.
— О-оооо! — сказал Павлюк.
— ООО-ООООооо!!! — поправила Мариша. — Откуда?!
— Оттуда! Пошли в лес, что вплотную подходит к берегу реки, попробуем заниматься: я проштудировала первые главы, вроде бы разобраться можно. С собой берём запасную одежду, шланг, помпу и лопаты. Что значит: зачем? В целях противопожарной безопасности! Прошу помнить, что я — не маг, и вести себя предельно осторожно: в направлении друг друга вооружёнными магией пальцами не тыкать, заклинания формировать по очереди, для проверки их действия отходить от наблюдателей на двадцать шагов. Все наблюдатели оценивают эффект, выглядывая из-за деревьев!
— Надо ещё спички взять и топор на случай, если заблудишься или дикие звери нападут, — предложил Павлюк. — Когда в лес идут, всегда спички и топор с собой берут.
— Давай, — согласилась Аня, не готовая пока признаться, что нападения зверей им следует опасаться в последнюю очередь: против Василиска ни одна стая не выстоит, да и пытаться не будет. Весной все волки разбежались, когда царя змей увидели. Остался только каменный вожак.
«Я буду помнить о том, что к детям в змеиной ипостаси поворачиваться нельзя! — твёрдо сказала себе Аня. — Буду помнить!!!»
В общем и целом первая тренировка прошла успешно. По крайней мере, под конец изнурительного занятия дети не путались в струях воды и огня. Помпа в последние полчаса не пригождалась, куча песка, принесённого ведрами с берега, осталась неизрасходованной. Топор, спички, вёдра, лопату и прочий инвентарь Павлюк старательно запрятал в расщелину на скалистом участке берега и замаскировал схрон камнями и валежником.
— Контроль надо отрабатывать, — рассуждал Павлюк на обратном пути домой. — Контроль — основа основ!
— Отрабатывать будем, но не дома и под присмотром, — строго предупредила Аня, сильно впечатлённая разрушительными способностями своих детишечек. Пожалуй, она напрасно сетовала на Земле, как трудно растить троих сыновей: она тогда просто не пробовала растить двоих магов!
В почтовом ящике их ждало несколько записок. Корина с Артёмом сообщали, что свежайшую курицу и яйца оставили в коробе в сарае, и хорошо бы перенести их в холодный чулан. Феррина писала, что чуть с ума не сошла от беспокойства, узнав об утреннем принудительном посещении Аней управы, и что если бы она нашла подругу дома, то была бы более спокойна. В связи с этим от Ани требовалось немедленно по возвращении отписаться, а не то её начнут разыскивать с собаками. В ящике нашёлся и магический конверт, с уже подписанным адресом дома ювелирши. Третья записка пахла слащавыми духами: некая дама сообщала, что завтра в полдень она придёт на консультацию антисвахи по личному делу. Тон записки подразумевал, что уж на этот-то раз предупреждённая владелица брачной конторы будет на месте и освободит указанное время от прочих посетителей.
Утро встретило Аню новым букетом, но созданное цветами хорошее настроение сильно подпортили шепотки по всем углам Эзмера: кумушки толковали о намерении магистра жениться. Значит, прозрачный намёк господина Оэна она истолковала верно. Почтовый ящик по возвращении с прогулки с Ариной Гине неожиданно поразил обилием дорогущих магических писем: студентки академии магии высказывали желание завязать с ней заочное знакомство — на всякий случай. Некоторые писали о том, что женихи у них с детства имеются, и если при встрече после долгой разлуки те не оправдают ожиданий, то они всенепременно воспользуются услугами конторы «Амарок улетел». Аня смело отправила в топку печи всю эту девичью околесицу: кто действительно до смерти перепугается грядущего замужества, найдёт её и без долгой заочной переписки. Поддерживать связь с учащимися столичной академии было опасно: имя Аннет Сток могло достаточно широко разнестись сплетнями по столице, чтобы достичь ушей настоящей Аннет Сток. Да и желания связываться с магинями у Ани как-то не имелось.
Однако связаться пришлось: вчерашняя надушенная записка оказалась начертана рукой девушки, магией не обделённой. Хуже, что девушка и гонором была не обделена и принадлежала к сливкам магического сообщества. Ане не было нужды слушать её пространный рассказ о великих предках, чтобы понять это: манеры девушки, её баснословно дорогие украшения-артефакты, высоко задранный нос и яркая, модная одежда говорили сами за себя. Прослушав лекцию о значительности рода клиентки, Аня ловко вклинилась в паузу в её саморекламе:
— Так какая мелкая проблема привела на мой скромный порог столь высокую особу?
Девица не проявила чувствительности к иронии, серьёзно кивнула и сказала:
— Мой муж меня тиранит невозможно! Поговорите с ним, убедите не поступать со мной подобным образом!
— Ваши высокопоставленные родные не способны повлиять на него?
Девица скривилась, как от лимона:
— Папа поддерживает тиранию моего супруга, и матушка тоже поёт с ними в одну дуду.
— Простите, а в чём именно заключаются… хм-ммм… акты тирании? — поинтересовалась невольно заинтригованная Аня. Родители должны были крепко баловать дочурку, чтобы вырастить такой образец самовлюблённой дамочки, и очень странно, что они не насели с криками на её мужа-тирана, а поддержали его.
— Я — художница, — с пафосом произнесла девица, — а мой муж против моего творчества! Он мешает моему вдохновению, врывается в мою мастерскую, требуя внимания, совместных обедов, но хуже всего — детей. Я не готова стать матерью, я мечтаю о выставке моих картин, но он категорически отказывается организовать её и мне не даёт заняться этим!
— Давно вы увлеклись изобразительным искусством? — уточнила Аня, постукивая карандашом по столу и практически не сомневаясь в ответе.
— Где-то через полгода после свадьбы, и муж сразу показал свою жестокую сущность! — театрально всхлипнула девица.
Вот когда Аня жгуче пожалела, что разводов в этом мире не существует как данности: идеальная невеста для господина Локса напротив неё сидит! Они бы на пару патетически восклицали, производили экспрессивные жесты и с упоением толковали о символизме, реализме и романтизме. И одновременно впадали бы в «творческий экстаз». От девицы фонило фальшью за километр, вряд ли её картины заслуживают признания потомков больше, чем пьесы Локса. Позиция родителей и мужа совершенно понятна.
— Вы уже пришли к выводу, что моё предназначение — плодить магически одарённое потомство, а не бездарно размалёвывать холсты, — неожиданно проницательно и тихо произнесла клиентка, смотря на Аню странным взглядом: высокомерным и холодным, но при этом с самого дна глаз просвечивала какая-то отчаянная решимость. Как у человека, схватившего в запале пистолет и на краткий миг действительно готового расстрелять всех, кто стоит на его пути. Девушка в самом деле пришла с надеждой на помощь. — Мне рассказала о вас кузина, учащаяся в академии магии, и я подумала: раз Аннет Сток настолько хорошо знает мужские повадки, что способна отговорить взрослого, самостоятельного человека от женитьбы, то убедить моего мужа устроить маленькую выставку картин для неё труда не составит. Я же не прошу ничего экстраординарного, просто попробуйте поговорить с моим супругом! Так, как это умеете только вы, и как я вряд ли когда-то сумею.
«А девица и сама не чужда психологии: грамотно сформулировала просьбу, чуток принизив себя и превознеся меня, — усмехнулась про себя Аня. — Прям неловко отказываться от работы после такого проявления веры в мои способности. Странную раздвоенность ощущений вызывает у меня эта девица: её не сочтёшь приятной особой, её увлечение писанием картин наверняка случайная блажь и художник она от слова «худо», но она совершенно точно ищет выход из тупика».
