истину. Но, как я уже говорил, всегда найдутся добрые люди, готовые открыть ребёнку глаза на мир вокруг. Мне тоже разъяснили, что к чему. Так я узнал, что я вовсе не гордость своего отца и не счастье своей матери, а выродок, которому среди нормальных людей не место. Чтобы там не придумывала в своих мечтах Рита, не думаю, что мне бы позволили однажды стать хозяином Солрунга. Слишком много нашлось бы недовольных, слишком много нашлось бы тех, для кого я наследником Форсальда никогда не был.
Но всё сложилось так, что шанса проверить это судьба мне не предоставила…
***
– В тот день мать ушла на берег моря. Милорд Форсальд отсутствовал уже несколько дней – повёз рабов на продажу в Левент после очередного своего разбоя. А потому мы были вольны делать, что пожелаем. Я крутился подле Риты. Старая волчица взялась чесать пух для прядения, негромко напевая себе под нос. Я под этот унылый мотив вскоре уснул, прикорнув на одном из тюков с овечьей шерстью. Проснулся, услыхав сквозь сон, как громко всхлипывает моя мать… Первым порывом, естественно, стало броситься к ней, обнять и утешить, но что-то удержало меня. И я остался лежать с закрытыми глазами, вслушиваясь в их разговор с Ритой и пытаясь разгадать, что стряслось на этот раз…
***
– Ах, Рита, Рита! Что же мне делать? Что делать? – исступлённо повторяла Анладэль снова и снова и больше не добавляла ничего.
Это начинало злить обычно сдержанную рабыню.
– Ну, чего ты раскудахталась? – шикнула Старая волчица, отложила чесалку, бросая своё занятие. – Кайл спит. Разбудишь мальчонку. Садись да говори толком, что стряслось!
Анладэль метнулась по комнате, как случайно залетевшая в дом птица, устало и обречённо рухнула на один из мешков, обхватила руками голову.
– Великая Мать, за что ты так жестока со мной? Где же твоё милосердие? – сквозь слезы проговорила Анладэль. – Рита, Рита, как же быть?
– Хватит на меня страх нагонять, девонька! Что стряслось? Говори! Миледи обидела?
Анладэль затрясла головой, вскинула лицо. Испуганные глаза горели синим пламенем.
– Я видела лэмаяр на берегу. Я пришла туда… А он ждёт меня! О, Рита! Дэриаль! Мой Дэриаль! Одному Великому Небесному известно, как он меня отыскал!
– Постой, постой! Дэриаль, это тот… Суженый твой? Ты ж говорила, что его убили.
– Так я думала! А он выжил! Рита, его выходили. Он на ноги встал и отправился меня искать. Не верил, что живой найдёт, а всё равно отправился! Думал, хоть место отыщет, откуда моя погребальная ладья в море ушла. Они ведь считали, что я убью себя, как положено лэмаяри. А я струсила! Я предала честь моего народа, Рита! Но он простил меня… Мой Дэриаль! Он простил. Его ведь могли схватить, убить, рабом сделать! А он не побоялся! Искал. И нашёл. Я поверить не могу! Рита, он сказал, отец мой тоже жив остался. И ещё сестрёнка младшая, Талиаль. А братьев всех убили. И маму тоже… Вернее, она сама… Ах, почему я так не смогла? Лучше бы я умерла!
– Да что ты!
– Ты бы видела его глаза, Рита! Он сказал, что пришёл за мной. А я ответила, что не могу уйти с ними. Я сказала ему про Кайла. Рита, ты бы видела его глаза! Мой Дэриаль искал меня столько лет, чтобы узнать, что я родила сына от человека, уничтожившего наш народ. Что же делать, Рита? Они не примут его, никогда не примут. Но ведь это мой сын! Мой! О, Небеса… Да он даже не похож на человека!
Анладэль зарыдала горько, отчаянно.
– Он сказал, я должна выбрать. Выбрать, кто мне дороже. Мои родные, мой народ, мой возлюбленный или полукровка, прижитый от проклятого смертного. Рита, но ведь Кайл не виноват! Он просто дитя. Дэриаль велел мне проститься с ним и возвращаться на берег. Он будет ждать меня ночью… Только меня! Он никогда не признает моего сына. И никто из моего племени. Так он сказал. Но это неправда… Рита, когда они увидят Кайла, они полюбят его! Они всё поймут и простят меня. Ведь так? Они не смогут его не любить, ведь он самый чудесный мальчик на свете. О, Небеса!
– Так и что ты решила-то? – нахмурилась Старая волчица.
– Я не знаю, – растерянно молвила лэмаяри. – Что же нам делать, что делать?
– Послушай старуху, Анладэль! Тут и думать не о чем. Оставь всё, как есть. Не будет тебе жизни без сына. Неужто ты сбежишь и бросишь его?
– Нет, нет, что ты! – всплеснула руками «дочь моря». – Я никогда не брошу его! Никогда! Я должна найти способ вывести его из замка. Рита, заклинаю, помоги нам! Дэриаль будет ждать меня. На берегу, у камня, что похож на большую птицу. Я должна прийти до полночи. Я могу покинуть замок хоть сейчас. Но Кайла не выпустят вместе со мной. Я должна придумать что-то. Может, спустить его на верёвке со стены? Или спрятать в какой-нибудь мешок и вывези на телеге с надёжным человеком? А там я его встречу…
– Да ты разум потеряла, девонька! Что ты удумала такое? Куда и зачем ты бежишь? Тебе же сказано, сын твой – отродье, Свободному Народу он не нужен! Никто тебя там с ним не примет. Знаю, жизнь у тебя не сахар… Так ведь привыкла уже, вроде… Милорд тебя не обижает. А там, у своих, ты больше никогда не будешь любимой дочерью Старейшины. Хочешь, чтобы тебе в спину плевали? А так и будет! Ты их позор и бесчестье, девонька! Так подумай, на что хочешь сына обречь? Думаешь, они позабудут, кто его отец?
– Я всё ещё дочь своего народа! Я – лэмаяри. Они не могут не принять меня и моё дитя.
– А ну как поймают тебя? Об этом ты подумала? Знаешь, что делают с беглыми рабами?
– Знаю. Вешают, – бросила холодно Анладэль, глядя в пол. – Нас не поймают. У лэмаяр, пришедших за мной, ладья. Мы уйдём по морю. Мой народ покинул Герсвальд. Они нашли необжитые земли у островов Аишмаяр. Там никакие смертные нам не страшны. Там теперь живут последние из моего рода. Там никто нас не найдёт. Никогда!
– До Аишмаяр ещё добраться надо! Если тебя схватят, ты не только себя погубишь. Или ты позабыла закон
