Во двор с криками вбежали несколько парней. Аяна кинулась вниз по лестнице.
– Её нет, – сказал один, вихрастый, из рыбацкого. – Мы не нашли её. Мы все собрались, и все свистели. Мы даже просвистели «срочный сбор». Собрались все, кроме неё. Ни в одном дворе никто не свистнул «нашлось». Она не могла уйти в верхнюю деревню?
Аяна прикинула.
– Нет. Она была здесь ночью. До рассвета. Поищите ещё раз на сеновалах в общих дворах. Ищите везде!
Она схватилась пальцами за виски, потом бросилась в зимние комнаты.
– Сола, что сказал вчера Воло?
– Он приходил ко мне за сонным снадобьем вечером. Сказал, у Ретоса закончились порошки, и, если кто-то поранится, то его придётся шить наживую. Я сходила к Нети и намешала ему крепкое, – сказала Сола, отпивая из кружки отвар лойо.
– Это я знаю. Что он говорил?
– Ничего. Спрашивал, сколько можно выпить без вреда для здоровья. Я написала ему подробно прямо на листке, сколько капель на сколько тюков веса и на какое время сна необходимо, чтобы он перевёл Ретосу, и тот случайно не ошибся. Я до сих пор в бешенстве, что Воло оставил бутылку на столе. Там загущённый сок с горючкой, если бы парни выпили чуть больше, то мы бы нашли их... в совершенно другом состоянии.
– И всё?
Сола вздохнула.
– Ещё он говорил о тебе. Спрашивал, что я думаю по поводу тебя и Конды. Я честно сказала, что против этой связи, но, к сожалению, поделать ничего не могу, потому что это ваш с ним выбор. Он спросил, как у нас поступают с детьми, которые озорничают? Я сказала, что у нас детей бранят и объясняют, почему так делать нельзя. А он сказал, что у них озорников запирают, чтобы подумали как следует, и ушёл.
Она вдруг внимательно посмотрела на Аяну, прищурившись и наклонив голову к плечу.
– Ты думаешь...
Аяна кивнула. Она не просто думала – теперь она была уверена. Она поцеловала Солу и резко встала.
Во дворе, переговариваясь, стояли мальчишки.
– Мы не нашли её, – покачал головой Сэл. – И её вещей тоже. Её сумки нет в нашем тайнике.
– Мой плащ пропал, – тонко и жалобно сказал Верделл, который спускался с крыльца, держась за стенку и хватаясь за живот. – Я оставил его наверху, но там его нет. Мне шила его мама. Кирья, а как же я теперь вернусь домой?
Аяна чувствовала, будто вокруг неё возникает незримое движение. Это было похоже на маленькие закрученные вихри по углам двора, в которых кружатся сухие листья перед грозой, или на те потоки, которые подхватывают чаек, оттолкнувшихся от скал и раскрывших крылья. Она смотрела на маму, которая медленно шла к ней от очага, потом снова на Верделла. Незримый поток подталкивал в спину, поднимал дыбом волоски на теле и холодил невидимую рану, которая пульсировала в груди. Её сердце было далеко, в бескрайнем море, в смуглых длинных пальцах Конды.
Она поцеловала маму в висок. Мама вздохнула и обняла её, глаза её были заплаканы.
– В этом вашем Ордалле теперь будет слишком много того, что было моим, – сказала Аяна, грустно глядя на Верделла.
Продолжение - "Сокровище пути". До встречи в следующей книге!
Конец
