Затем он повернулся, чтобы отбить следующий мяч.
Было что-то завораживающее в звуке вылетающего из машины мяча, повторяющихся ударах битой, в движении его тела, когда он замахивался для удара.
Прежде чем она осознала, что похожа на гребанного сталкера, прошло уже четыре подачи.
Она должна была что-то сказать.
— Это выглядит так… успокаивающе.
— Хочешь попробовать?
— Что? Нет! — Боже, она стояла здесь и пялилась. Она даже не могла вспомнить, зачем спустилась сюда. — Прости, я просто… Я…
— Я сожалею о том, что произошло в пятницу. — Майкл кинул в машину новый жетон. — Не только о том, что произошло на парковке. — Он бросил взгляд через плечо. — А и за то, что был такой задницей. — Теперь она должна повернуться и уйти. Но она не хотела. — Все в порядке.
Он приостановился перед ударом. Этот удар выбил из нее дыхание. Еще один взгляд. Он постучал битой по земле.
— Уверена, что не хочешь попробовать?
Эмили быстро покачала головой.
— Я никогда не играла в бейсбол. И не думаю, что самая быстрая подающая машина это самое подходящее место для первой тренировки.
Он фыркнул. Смех? Она не была уверена. Она чувствовала, что они давно уже потеряли ключ к тому, что было настоящей уверенностью.
Потом он сказал.
— Тогда почему тебе так сильно нужна эта работа?
— Я хочу переехать в Нью-Йорк.
Слова вылетели прежде, чем она смогла остановить их. Но он удивил ее своей благодарностью, которая последовала за извинением. И по какой-то причине, было гораздо легче разговаривать с ним в то время, как он полностью сосредоточен на мяче и повернут к ней спиной.
— Нью-Йорк? — Удар. Прежде чем упасть мяч оттолкнулся от сетки. Она сглотнула.
— Да. У меня есть подруга, которая окончила школу два года назад и сейчас работает дублером на Бродвее. Она говорит, что поможет мне найти работу.
— Ты хочешь работать на Бродвее? — Удивление в его голосе было почти осязаемым.
Она напряглась, готовая к насмешкам, которые она получила от своего отца, когда упомянула об этом в прошлом году. Именно по этой причине она делала вид, что собирается поступать в другой колледж, держа свои настоящие планы при себе.
— Да, и что?
Он ничего не сказал, лишь вернул биту обратно на позицию.
— Я, конечно, понимаю, что у меня нет никаких гарантий или чего-то вроде этого, — сказала она, скрестив руки на груди. — Наверное, все закончится пустым ожиданием списков и уже через шесть месяцев я позвоню родителям, чтобы одолжить у них денег.
Мяч летел прямо на него. Удар.
— Я могу себе это представить. Как ты выступаешь с этой песней Wicked.
Ее челюсть отвисла почти до земли.
— Ты узнал музыку? — И был ли это…комплимент?
Он пожал плечами.
— Мой отец подарил маме билеты на день рождения прошлой весной. Всем пришлось пойти. Какой-то бред на счет культурного развития.
Его отец подарил его маме билеты? Она не могла вспомнить, когда в последний раз ее отец дарил что-либо маме.
— Я думаю, что жизнь в городе сведет меня с ума, — сказал Майкл.
Она думала о ландшафтной фирме его родителей и сможет ли такой парень, как Майкл выжить там.
— Думаю, что тогда, нам не суждено быть вместе.
Она хотела, чтобы слова прозвучали легкомысленно и с сарказмом, но получилось наоборот, искренне и честно.
— Думаю, что нет.
Машина загудела, предупреждая о последнем ударе. Майкл ударил сильно, мяч летел высоко, прежде чем удариться о сетку и упасть.
Она ожидала, что он использует еще один жетон, но он подошел к ограде и просунул пальцы сквозь сетку ровно на пять дюймов от ее руки.
И снова, он был слишком близко. Ее сердце пропустило удар. Она уставилась на него снизу вверх, и перестала дышать.
— Хочешь научиться? — сказал он.
— Научиться? — Ее голос прозвучал как писк.
Он провел по ограде концом биты.
— Как отбивать. — Она не могла. Она и так уже потратила слишком много времени на разговоры с ним. И это могло быть опасно. Но какая-то часть ее сердца уже сказал ее разуму засунуть эти мысли куда подальше.
Потому что она уже сказала да.
Его мозг продолжал спрашивать, какого черта он делает, но Майкл проигнорировал сомнения и повел Эмили к самой медленной клетке. Всю вторую половину дня ее присутствие заставляло его немного дрожать, что было не совсем неприятно. С того момента, как он поймал ее в офисе, всю красную, запинающуюся и пытающуюся выключить свою музыку, он боролся с желанием протянуть руку и дотронуться до нее, увидеть была ли эта дрожь обещанием чего-то большего.
Она не доложила на него. Это должно было что-то значить. Ведь так?
Особенно сейчас, когда она стояла с ним в клетке размером восемь квадратных футов, слушая, как он говорит о таких вещах, как позиция и положение рук, направление мяча.
Боже, он должен заткнуться. У него кружилась голова, и он нервничал, так что это было чудом, что он смог образовать связные предложения. Он протянул ей биту.
— Давай, просто попробуй.
Она даже не пошевелилась, чтобы взять ее.
— Я, скорее всего, ударю себя по башке и получу сотрясение мозга.
— Давай. Даже мой брат мог отбивать здесь мячи, когда ему было восемь.
Она поморщилась.
— Сейчас я чувствую себя уверенней. — Но она взяла биту и попыталась взять ее, как он показывал.
Она выглядела смешно и очень мило, он пытался не засмеяться.
Он быстро обругал себя.
О чем он думал?
Резкие слова готовы были сорваться с его языка, слова, от которых она бы ушла. Он мог остановить это прямо сейчас. Они могли снова стать смертельными врагами. Она просто сделала ошибку. Это не значило, что она помогла ему. Или приняла его.
Она посмотрела на него, и он был уверен, что она видела сомнения на его лице.
Также, как он видел сомнения на ее.
Майкл сунул руки в карманы, чувствуя, как напряглись его плечи.
Прежде чем он смог что-либо сказать, она спросила.
— Я выгляжу как идиотка, не так ли?
Он выдохнул.
— Вовсе нет. — Затем он остановился и почти улыбнулся. — Ну ладно, может быть.
— Скажи мне, что делать, чтобы мяч не попал мне в голову.
Так что он показал еще раз, и она снова заняла позицию, и, когда она сказала, что готова, он кинул жетон в машину.
Первый мяч она даже не попыталась отбить. Она бросилась назад и чуть не выронила биту.
— Вот дерьмо, это слишком быстро!
Он поймал ее за плечи, не дав ей ударить себя, пытаясь поставить ее прямо так, будто это был один из его братьев.
Она замерла, всего на мгновение, но этого было достаточно. Он опустил руки.
Она ничего не сказала, так что он попятился назад и прислонился спиной к сетке, создавая отчетливую дистанцию между ними.
