шагнул внутрь, крепко стискивая рукоять своего тесака. Пещера встретила меня вонью, темнотой и сыростью, — все, как я люблю. Двигаясь по проходу, я внезапно споткнулся и успел выставить руку, чтобы не улететь головой в стену. Один из уродов прыгнул мне на спину, от этого толчка я по инерции пролетел вперед, но тут же развернулся и стащил его с себя, пока он не успел вонзить свои гнилые зубы в мою шею. Ухватившись за его горло, я прижал урода к стене и с силой сжал гортань. Лысая голова дергалась под моими руками, его искривленные руки и ноги молотили по моему телу, в надежде выбраться из хватки. Но я продолжал сильнее сдавливать его горло, наслаждаясь тем, как он щелкает зубами, цепляясь за воздух. Его глаза стали выпячиваться из глазниц, когда я крепче сжал ладонь.
— Ты хотел разорвать мне горло, урод? — процедил я сквозь стиснутые зубы. Шипение со свистом выходило из искаженного рта мутанта. Я знал, что он не сможет мне ответить, но это не имело никакого значения для меня. Я буквально мог чувствовать, как кровавая завеса опускается над моим сознанием, затуманивая мое зрения и лишая инстинкта самосохранения.
Все, что я мог ощущать в этот момент, так это невыносимое желание разорвать мутанта на части.
Я хотел скользить в его липкой густой крови, я жаждал почувствовать его страх на кончике своего языка.
Мне хотелось, чтобы он меня боялся.
— Я убью вас всех, каждого, — я приблизил свое лицо к его отсутствующему уху, на месте которого зияли пустые дыры, — я искупаюсь в крови всех твоих сородичей. Если для этого надо залить весь мир кровью, я это сделаю.
Вонзив тесак в живот твари, я медленно стал направлять его вверх, прорезая внутренности острым лезвием. Бульканье и свист выходили из гнилого рта урода, пока, наконец, кровь не закапала на его подбородок. Я разрезал его до грудины, но он продолжал таращить на меня свои, налитые кровью, мутно-белые глаза. Услышав крики снаружи, я дернул головой, после чего крепче схватился за его горло и сжал со всей силы, отнимая жизнь у твари. Можете назвать меня чудовищем, монстром, мне поебать. Когда мои руки залиты чужой кровью, когда я ощущаю ее металлический запах и привкус — только тогда в моей голове наступает просветление, и только тогда я чувствую, что еще живу.
Отряд ворвался внутрь гнезда, и я сделал шаг назад, вытаскивая тесак из тела животного.
— Ты в порядке? — спросил Кристофер.
— В полном, — отозвался я, стряхивая остатки кишок со своего лезвия.
— Отлично, двигаемся дальше.
Следуя друг за другом, мы преодолели узкий коридор и вошли в небольшую пещеру, оборудованную под гнездо. Тварей внутри не было, очевидно, они все выбежали на поверхность. Кристофер не стал рисковать, поэтому заложил несколько зарядов в дальние проходы, после чего кивнул головой, выводя нас на поверхность. Мы отошли на небольшое расстояние, затем Кристофер подорвал гнездо, взметнув в воздух облако пыли и песка.
— Дело сделано, — удовлетворительно кивнул Генри, устало опускаясь на каменный валун. Я сунул тесак за пояс и хрустнул шеей, все еще наблюдая за разрушенным гнездом впереди.
— Одним меньше, — согласно кивнул Дин, делая большие глотки воды со своей походной фляги.
— Это капля в море, — покачал головой мой брат, — сколько их еще.
— За то нам точно есть чем заняться, — весело отозвался я. Тяжесть в моей груди немного отступила, позволяя втянуть воздух в свои легкие.
— Ты выглядел немного жутко, — заметил Уилл, рассматривая мое тело.
— Я знаю, что я красавчик, спасибо, — криво усмехнулся я, вытаскивая пачку сигарет. Сделав затяжку, я выпустил дым в ясное небо и слегка прищурил глаза от солнца.
— Пошел ты, — усмехнулся Уилл.
— А есть предложения? — я выразительно приподнял бровь, обводя его тело своим взглядом. Щеки Уилла вспыхнули, но он показал мне средний палец, после чего встал на ноги и отошел в сторону Генри. Кристофер со смехом покачал головой, но предпочел промолчать. Мы стали двигаться в сторону города, периодически проверяя в бинокль пустыню. Судя по всему, веселье окончено.
Кристофер ушел к Майклу, чтобы доложить о походе, а я спустился в оружейную, так как мое снаряжение нуждалось в капитальной чистке. Уилл спустился следом и с грохотом бросил оружие на металлический стол.
— Ты чем-то взволнован? — спросил я, смывая со своих рук чужую кровь.
— Нет, — отозвался он, остановившись рядом.
Я выпрямился и медленно вытер руки полотенцем, уставившись в яркие глаза Уилла. От его тела волнами исходило напряжение.
— Я просто не хочу, чтобы ты продолжал делать все эти намеки.
— Намеки на что? — откинув полотенце в сторону, я уставился на его гладкое лицо.
— Ты знаешь, — выдавил он, покосившись по сторонам. Его щеки стали розовыми, а глаза лихорадочно заблестели. Я двинулся вперед, вторгаясь в его личное пространство. Он с шумом переводил дыхание, его адамово яблоко дернулось, когда он судорожно сглотнул. Я приблизил к нему свое лицо и тихо произнес, едва касаясь губами его уха:
— Если ты про наш маленький секрет, то он таким и останется. Если ты желаешь повторить, тебе стоит только попросить об этом.
Я видел, как шея Уилла покрылась мурашками, а дыхание становилось все более тяжелым. Я поднял ладонь и слегка сдавил его горло, наслаждаясь хаотическим биением его пульса под своими пальцами.
— Только попросить, — повторил я, проведя большим пальцем по его пухлым губам. Зрачки Уилла расширились, а горло снова дернулось под моей рукой. Я выпустил его шею и сделал шаг в сторону. Уилл быстро заморгал и шумно выдохнул.
— Это было ошибкой, — тихо произнес он.
— Как скажешь, — пожал я плечами, краем глаза заметив стояк в его походных штанах. Он быстро поднялся по ступеням, оставив свое оружие внизу. Я лишь усмехнулся, не желая погружаться в страдания Уилла, который зациклился на том, чтобы убедить самого себя в том, что он является натуралом.
К черту, у меня нет желания играть в недотрогу. Если он хочет трахаться, ему стоит определиться в своих предпочтениях. У меня же их нет, мне абсолютно все равно, кого трахать.
— Ты тут? — голос брата
