Кристиан дивился с каким жаром и огнем в глазах говорил князь.
-- Послушай, неужели ты так влюблен в ту гувернантку, что поправший ее честь, вызвал столько ненависти к себе? - произнес он тихо. Гордон смутился.
-- Нет, - ответил он, немного успокоившись. - Я сам еще не разобрался в своих чувствах к Эвлин. Знаю только, что должен на ней жениться.
-- Вот это точно бред, - рассмеялся Кристиан. - Возможно, будь я твоих лет, то рассуждал бы также. Когда-то честь много значила для меня, но не теперь.
Гордон удивленно смотрел на друга. Тот стал серьезен и даже выглядел как-то по-другому. Черты его все больше заострялись, а голос становился грубее, что придавало словам больше веса и значимости.
-- В жизни есть только одна важная вещь - собственное счастье, - начал он. - Я понимаю это только теперь, когда окончательно потерял надежду быть когда-то счастливым рядом с любимой, в кругу верных друзей в родном доме.
Гордон хотел возразить, но граф продолжал.
-- Не принимай поспешных решений, не руководствуйся долгом и честью в сердечных вопросах. Женись только на той, которую полюбишь по-настоящему. Пусть это банально, но это единственно правильная причина для брака. Эвлин может быть самой лучшей женщиной во всем королевстве, самой красивой и умной, самой верной и доброй, может даже любить тебя. Но если ты не испытываешь к ней того же, тогда оставь ее. Это будет лучшее, что ты сделаешь для нее и для себя.
-- О чем ты говоришь? Как я оставлю ее, когда обещал жениться. Я поступлю как та скотина Макмилон! - Гордон вскочил и стал ходить по комнате. Он сотни раз думал об этом, но не мог представить, что обманет Эвлин.
-- Купи ей дом, назначь содержание. Обеспечь ее и детей, а тогда объяснись. Скажи, что не любишь ее так сильно как она тебя. И найди себе достойную замену, чтоб поплакав у него на плече, она не жалела об утраченном.
-- Ты так жесток, хладнокровен, когда это не касается тебя, - возразил Гордон с усмешкой. - Легко рассуждать о других.
-- Это не все, - прервал его граф. - Когда решишь все с Эвлин, окажешь услугу и мне.
Гордон вопросительно посмотрел на друга и замер в ожидании. Кристиан не спешил.
-- Поскольку ты так говоришь о герцоге, я не могу позволить ему морочить голову Николь. Я прошу тебя оградить ее от него, - произнес он медленно. - Приложи к этому все усилия.
-- Мы сделаем это вместе, я не вернусь в Уайтпорт без тебя, - начал Гордон.
-- Я прошу, пообещай мне, что не позволишь ему завладеть моей Николь, - Кристиан осекся и отвернулся. - Не позволишь завладеть принцессой, - повторил он твердо.
-- Я сделаю все, что в моих силах. Мне противна сама мысль, что принцесса водит с ним дружбу. Но она не знает, с кем имеет дело. Он ловкач, даже сестре голову морочил. А она не так проста, - Гордон запнулся. - То есть я не имел в виду, что Николь проста. Она очень умная и образованная девушка.
-- Ты сделаешь это, я знаю, - Кристиан пристально посмотрел на друга. У князя мурашки пробежали по спине от этого взгляда. На мгновение ему показалось, что Кристиану известно о его тайных мыслях.
Гордон боялся даже думать о Николь в присутствии мага и графа, не желая выдать волнения, которое его охватывало при мысли о ней. Долгое время он сам не понимал природу этих чувств, но теперь ясно осознал, что честь принцессы волнует его куда больше, чем честь его невесты. Возможно, его горячность в разговоре о Макмилоне и его отношениях с Николь дали повод Кристиану заподозрить что-то. Гордон отогнал все эти мысли и посмотрел на графа. Тот молчал, продолжая о чем-то напряженно думать.
-- Я устал немного, - произнес Кристиан. - Я слышал, старик Рэмо хотел говорить со мной. Пусть придет, а потом дайте мне время до вечера, чтоб немного отдохнуть.
Гордон кивнул и вышел, обрадованный этой возможностью избежать дальнейшего общения с другом, перед которым он чувствовал себя виноватым.
-- Как я должен объяснить ему все? - спросил граф, когда Гордон уже выходил. - Что Велиамор сказал им?
-- Никого не удалось взять живым, поэтому Велиамор сказал, что это разбойники из пограничных земель. Он не хочет пугать их разговорами о войне, они и так натерпелись.
-- Что ж поделать, если война уже здесь? - Кристиан отвернулся. Гордон вышел и через минуту в комнате уже стоял отец Николь.
-- Прошу садитесь, Робин, - Кристиан улыбнулся. - Благодарю за гостеприимство, оказанное мне и моим друзьям в такой нелегкий для всех час. Жалею только, что не успел раньше.
-- Если бы не ваши друзья, милорд, нашей деревни уже и в помине не было бы, - старик тоже улыбнулся.
-- Прости, но снова огорчу тебя известием. Деревню нужно оставить и ехать в столицу или в Нордэнд. Соберите самое необходимое и сегодня же отправляйтесь. Эти земли не охраняются больше вашим господином, - улыбка на лице графа померкла.
-- Но как же? Вы же снова с нами. Теперь мы восстановим все, вы вернете свое, - старейшина с нараставшим страхом ждал ответа господина.
-- Я смертельно болен. Вам нужно искать другого господина или стать свободными людьми и жить в городе. Николь не оставит вас. Она устроит всех в столице, ведь она теперь принцесса, законно коронованная, - бесстрастно продолжал Кристиан.
-- Но как это? Чем же вы больны? Неужели и маг не может излечить вас?
Графа удивило, что старика больше всего теперь заботит именно этот вопрос.
-- Нет. Даже он не может, - ответил он.
-- А как же Ники? Моя малышка всегда любила вас. Что будет с ней?
Граф понял, отчего беспокойство Рэмо, он очень любил свою приемную дочь.
-- Она в надежных руках, король найдет мне достойную замену. Не горюй об этом, лучше думай о семье.
-- Если так угодно судьбе, - старик вздохнул.
-- Скажи мне еще об одном, - попросил Кристиан. - Ты знаешь ведьму Лидию, из деревни в охотничьих угодьях?
-- Да, господин, - кивнул Рэмо. - Она помогала нам, после того как мы потеряли нашу всевидящую.
-- Ты слышал что-то о ней? Кто-то из их деревни спасся? - с надеждой спросил граф.
-- Да, очень многие, - опять закивал староста. - Только наша деревня и люди из ее деревни и уцелели. Они пришли к нам, когда их деревня сгорела. Лидия предупредила всех о приближении разбойников. Кто поверил, выжил. Они все тут.
-- А ее сын? - граф старался говорить прежним бесстрастным тоном, но голос его предательски дрогнул, что не укрылось от старика.
