Айна слушала, не пытаясь вставить ни слова, но тут она не выдержала.
– Но Лиан! Ведь ты же мог сделать с ним что угодно! Усыпить, как тогда Илин! Или вовсе... убить его сразу, – сказать это было не очень просто, но она справилась. Чего уж там, давно стоило признать, что ее милый маленький «братик» способе на такие вещи.
Лиан вздохнул.
– Ну вот... не мог. Кешт знаешь почему разглядел во мне мага? Он сам обладал небольшим даром. Очень небольшим, но ему этого хватало, чтобы видеть мои помыслы насквозь. Он знал, конечно, что я ему добра не желал... и всегда боялся. Хотя, видят боги, долгое время я мечтал просто сбежать. Просто сбежать от этого мерзавца, и пусть бы он жил дальше, как угодно. Я жутко хотел отомстить ему за все, но каждый раз пытался всего лишь удрать. Он глушил мои способности, Айна. Все время подливал мне что-то или подсыпал. Я иногда вовсе был как пьяный, мог целый день ехать молча в повозке, точно мешок с репой. А в Герне... в Герне он что-то сделал со мной, я до сих пор не знаю, как и что... Проклятье! Он заставил меня говорить обо всем... И я рассказал ему и про свой дом, и про маму, и про тебя... Мамы уже давно нет, на отца мне всегда было наплевать, но про тебя он сразу понял, что это важно. Кешт сказал, если я попытаюсь направить свою силу против него, он отправит во дворец своего человека и тот убьет тебя. Или просто похитит и сделает так, что ты проклянешь день своего рождения.
Айна вздрогнула. Зажмурилась. Мотнула головой.
– Но это же брехня, Лиан! Попасть во дворец не так-то просто!
– Да... но ты ведь не всегда была во дворце... А в городе это минутное дело.
Она попыталась представить себе это и не смогла. Если бы такое случилось... Фарр точно не оставил бы ее в беде. Но оно бы не случилось вовсе.
– У меня ведь осталось твое кольцо. Твой оберег. Все беды обходили меня стороной, пока я его не потеряла...
Лиан снова тронул свой шрам, и Айна поняла, что этот жест давно вошел у него в привычку.
– Мне было всего восемь тогда... Ты говоришь, я сейчас ничего не знаю и не умею... может это и правда, но тогда я умел еще меньше. Мне казалось, той защиты недостаточно. Я ужасно боялся, что этот ублюдок доберется до тебя и сделает то же самое, что он делал и со мной...
На последних словах голос Лиана треснул, и Айна подумала, что ей бы и правда хотелось оставаться в неведении относительно этой части его биографии. Но к сожалению, она знала.
– Он обманул тебя, Ли... Этот человек никогда не сумел бы преодолеть твою защиту. И защиту Фарра.
Проклятье! Вот про Фарра ей точно не стоило говорить.
Глаза Лиана потемнели и стали еще острее, чем обычно.
– А... – сказало он тихо, – так значит, это он. Тот белый принц... Шершавая задница демона, я мог бы и сам догадаться! Однако... он не шутил тогда, да? Когда сказал, что хочет затащить тебя в купальню? У него это получилось?
Тут Айна не выдержала и рассмеялась.
– Ли! Ты правда помнишь, что принц Закатного Края молол десять лет назад? Боги! Даже я это забыла начисто... И вообще... какое тебе дело до того, что у него получилось? Я же не спрашиваю тебя, сколько девок ты сменил в одном только этом доме!
Тишина между ними возникла звонкая и тугая, как натянутая тетива.
– Айна... – Лиан открыл было рот, чтобы сказать что-то важное – она видела это по его лицу, по синим глазам, обращенным в самую глубь ее сердца – но в этот момент за окном послышался гулкий стук копыт и грохот тележных колес, а спустя несколько мгновений кто-то громко начал колотить в дверь и звать его тем именем, которое Айна еще не слышала:
– Эй, Сполох! Открой! Ради всех богов, нам нужна твоя помощь!
8
– Проклятье! – воскликнул Лиан, вскакивая со своего места. – Кого еще там демоны принесли?!
Спустя пару мгновений он уже распахнул входную дверь, и Айна услышала громкие женские всхлипы, стенания и мольбы. Она осторожно выглянула из кухни и увидела, что на пороге стоит крепко сбитый лысеющий крестьянин с окровавленным свертком в руках.
Этот сверток был человеком.
Хуже того – он был ребенком.
Айна попятилась, зажимая рот рукой – ей хотелось отмотать время назад и не видеть того, что предстало ее глазам. Мальчишка лет десяти был похож на залитую кровью куклу из балагана, которой перерезали веревочки и сбросили вниз.
– В кухню! – выдохнул Лиан. – Быстро! Кладите его сюда!
Мешая ферестрийскую речь со словами Закатного Края, люди за спиной у крестьянина пытались рассказать о том, что мальчишка упал со скалы, да так неудачно – прямо под колеса проезжавшей мимо телеги... Но Лиан их уже не слышал. Он ворвался в кухню и одним движением сбросил все, что стояло на широком обеденном столе – миски с грохотом разлетелись по полу, заставив Айну вздрогнуть.
Мальчишку осторожно уложили туда, где еще недавно красовался румяный пирог.
– Подите прочь! – рявкнул Лиан, выбросив руку в сторону стенающих родственников. – Все! Вон отсюда!
Он даже не обернулся в их сторону, но стоило только последнему из крестьян скрыться за порогом кухни, как Лиан простер над ребенком свои ладони, и Айна впервые увидела со сторонык а к именно магическая сила рвется наружу, чтобы исцелять и возвращать к жизни.
Это было страшно.
Это было красиво.
Ей показалось, что из пальцев Лиана веером разлетелся золотой свет, от которого воздух пошел рябью и вся кухня наполнилась неуловимым тонким звоном. Ей показалось – мир вокруг изогнулся, расплавился и стал текучим, как мед. И время замедлилось, а потом и вовсе застыло.
Мальчишка на столе выгнулся дугой. Лиан стоял над ним, запрокинув голову и обнажив яростно стиснутые зубы. Его глаза были зажмурены так, что лицо вокруг них перечеркнули бесчисленные морщины. В этот момент он походил на древнего духа, а не человека во плоти. Да и не было в этом застывшем янтарном пространстве ничего человеческого – только дикая первозданная магия, старая, как сам мир.
А потом все разом кончилось.
Лиан со стоном осел на лавку, уронив голову и руки на стол. Он тяжело дышал, а рубаха на его спине была мокрой насквозь. Мальчишка, который еще несколько минут назад выглядел как готовый мертвец, теперь походил на обычного спящего ребенка. На месте жутких ран остались только темные следы.
– Айна... – голос Лиана показался ей не громче, чем шелест листьев в безветренный летний полдень. – Ты здесь?..
Она быстро подошла и прикоснулась к его плечу.
Руки Лиана все еще мелко подрагивали.
– Скажи им... пусть забирают мальчишку...
– Ли, – Айна с тревогой смотрела то на ребенка, то на целителя. – Они ведь все поймут... Ни один обычный лекарь не может возвращать к жизни после таких увечий...
Лиан издал звук, похожий на усмешку.
– Да тут и так все знают... Я устал прятаться. Устал бояться, – он стиснул пальцы в кулаки, словно пытался спрятать внутри владевшую ими дрожь. – Иди...
И она пошла. А что ей оставалось делать?
Открыв дверь на крыльцо, Айна увидела, что тот жилистый крестьянин стоит в обнимку с рыдающей женщиной и пытается ее утешить. Трое других мужчин сидели рядом на земле и неотрывно смотрели на окна кухни. При виде Айны они вскочили, а рыдающая женщина вскрикнула и укусила себя за ладонь.
– Он жив, – просто сказала Айна, легко вызывая в памяти слова чужого наречия. – Можете забрать его.
Женщина влетела в дом первой, едва не расшибшись на ступенях крыльца. При виде исцеленного мальчишки она снова разрыдалась и кинулась осыпать его поцелуями. На Лиана она даже не взглянула. Зато ее супруг первым делом рухнул в ноги спасителю их сына и попытался лепетать что-то про любую награду и благословение небес.
Лиан с трудом поднял голову от стола и, глядя в пустоту, глухо обронил:
– Вы же знаете мою цену...
А потом встал и, пошатываясь, вышел вон.
Айна не стала дожидаться, пока крестьяне покинут дом, она устремилась следом за ним с ощущением, что это единственно правильное решение.
