– Действительно, драном, – хмыкнула, вспомнив, во что превратился после взрыва мой подвенечный наряд. – И не поспоришь.
– Прошлая ночь почти вернула меня себе. Я бы не дал свершиться обряду, Ани!
– Но как ты собирался?..
– Я чувствовал, что в нужный час смогу вытолкнуть волю Блэра. Оставалось совсем чуть-чуть. Последний рывок. Я ждал подходящего момента. Его максимальной уязвимости и твоей безопасности. Но ты все сделала по-своему, – хмыкнул Демон. – Как, впрочем, и всегда…
– И как бы ты его… без жезла… – возмущенно запыхтела, разглядывая песчинки, налипшие на мое платье.
– Как и Джагжита. Мой резерв невелик, но… Тесное общение с сознанием Блэра оказалось полезным. Теперь к Темной материи я могу обратиться так же, как и к Сияющей, – вид у него был виноватый, словно Карпов в преступлении признаваться. – Приятного мало. Ощущения гадкие. Но я собирался рискнуть, Ани, и воспользоваться шансом. Быть может, единственным.
– Но у Судьбы был свой план?
– Как всегда… Как всегда, тролль побери, – Андрей откинулся на спину и уставился в сводчатый каменный потолок. – Я вернулся в себя раньше. Не так, как хотел. Не тогда. Едва встал у алтаря, как пелена чужой воли начала рассеиваться. Звуки стали громче, свет ярче, а жжение на запястье – почти невыносимым. А потом – резкая боль, стоило капле твоей крови коснуться ритуальной чаши…
Карпов приподнял манжету рубашки, обнажая золотую вязь. Она красиво мерцала в сиянии, идущем от озерной воды.
– Словно сама магия, связавшая нас когда-то, выдернула мою личность на поверхность и вытолкнула волю Блэра к чертям. Нам повезло, Ани: он отвлекся. Не заметил, что я полностью вышел из-под его контроля. А дальше…
– Ты понял, что происходит, раньше меня, да? – поражаясь собственному тугодумству, проворчала в его плечо. – И произнес клятву вместе с Блэром? Только не отказался от рода, а, напротив, принял меня в свой!
– Немногим раньше, да… Ты была слишком взволнована, чтобы прислушаться к ощущениям. Ваши капли не соединились, чаша зачадила, твое тело не приняло зелье единения… И наша связь – она кричала о себе, терзая плоть. Это могло означать только одно, – он улыбнулся. Так загадочно, что захотелось пихнуть его в бок. – Мы были связаны куда крепче и серьезнее, чем казалось. Судьба не благословила этот брак, потому что уже благословила другой… Вверила тебя иному мужчине.
– Тебе.
– Мне.
– Знаешь, я недавно увидела, что пропала из родовой книги Воронцовых. А княгиня жаловалась, что в древе Карповских рядом с твоим именем появилось какое-то пятно.
– Тебе следовало сказать мне об этом раньше. Я бы все понял.
– Я не успела, – призналась виновато. – Ты… ушел. С ним.
– Благодаря тебе я вернулся.
– Кстати, не ты один. Фридрих жив, – напомнила ему об еще одной приятной новости.
– Да, знаю. Мы уже виделись, – Андрей улыбнулся сдержанно, но его глаза лучились теплом.
– И Ромул тоже. Его рука почти зажила. А Мелисса не держит на тебя зла.
– Это она так сказала? – Карпов недоверчиво на меня покосился.
И вот когда я ему врала? Да может, пару раз-то всего и было!
– Нет, но… – я заерзала на песке. – Я слышала их разговор. Случайно. Мэл была вне себя, когда узнала, что Осворт собирался отправиться за ней в Логово арканов супружеским телепортом. Сказала, что он безумием и сумасбродством от меня заразился.
Карпов одобрительно хмыкнул, а я недоуменно округлила глаза: где я, а где безумие?
– И – тролль мне свидетель – Мелисса заявила, мол, слава Судьбе, что «благодаря чертовому Демону Ромул валялся всю ночь в отключке и не смог наделать глупостей». Думаю, это очень похоже на прощение. На большее я бы не рассчитывала.
Глава 29. Сияющая глубина
Мы лежали в обнимку на влажном песке уже минут пятнадцать. Молча. Слушая, как в груди размеренно бьются сердца. Глядя, как крупные капли стекают с каменных сводов и падают в озеро, и оно отзывается десятком мелких сияющих искр. Зрелище баюкало, умиротворяло, заставляя позабыть о страшном.
Но страшное само напомнило о себе – тихим, заунывным пением, донесшимся с плато. Почти сразу к нему присоединился глухой стон, мужественно сдерживаемый ихтиоподом: Рован с трудом, но все же поднялся на поверхность. И не один, а с Присциллой. Точнее, с зеркалом, ставшим ее домом и тюрьмой.
На подгибающихся ногах он вышел на берег, прислонил дьяволицу к стене и сам осел на песок. Огрызки вырванных люмьеров болтались на ребрах, никак не желая отрастать.
– Плохой знак, – прошептали с каменного острова тонким голоском Атарины. – Он никому ее не показывал. И сам не показывался. Раз решил вынести на сушу, значит, прощается. Со всеми нами.
– Нет, нет, – я замотала головой. – Никто его не отпустит. Никаких прощаний!
Вскочила, подбежала к Ихти, ощупала лицо. Какой холодный! Какой бледный! Серый даже… Цветом он походил сейчас на камень. Застывший и неживой.
– Не знаю, чем помочь, – обиженно всхлипнула, оборачиваясь к Андрею. – Это не может окончиться так!
– Счастливые финалы, пигалица, случаются далеко не всегда, – хмуро ответил Демон. – Ты слишком много читала сказок.
Кап, кап, кап – падали капли с потолка на камни.
«Кап, кап» – вторил им женский голос.
– Ты слышишь?
– Что именно, Ани?
Я помотала головой, вытряхивая из волос песок. Почудится же.
«Озерная вода умеет хранить секреты… креты… креты…»
Голос словно отражался от стен пещеры. Да морфову же бабушку! Слишком уж реалистичные глюки!
«Меня призывает сияющая глубина. Но тебе туда еще рано… ано… ано…»
Я дернулась и обернулась к Атарине, которая, наконец, изволила сбросить «оптическую иллюзию» и предстать перед нами во всей хвостатой красе.
– Там на дне что-нибудь есть?
– Конечно, есть, – расстроенно протянула русалка. – Озеро хранит много секретов. Да только они никому не открываются. Лишь дразнят. Ужасно несправедливо!
– Точно! Сияющая глубина! Я ведь видела: там что-то блестит на дне. Хотела потрогать…
– И чуть не утонула, – напомнил Демон, подошел ближе и предупредительно положил руку на мое плечо. – Оно гораздо глубже, чем кажется, пигалица.
– На самом деле, озеро все время разное, – с умным видом пояснила русалка. – Иногда кажется бесконечным, иногда позволяет мазнуть хвостом песок на дне… Оно играет. Манит, дразнит, а затем отталкивает, как неугодного. Не всякого вода пропустит к тайнам графини.
– Я хочу поплавать, – решительно заявила и потопала к берегу, на ходу сбрасывая платье.
– Ани! – грозно рявкнули сзади, но я уже мочила ноги.
– Атарина меня подстрахует, – успокоила напрягшегося Демона. – Почти уверена, что сейчас озеро впустит меня. Я ведь, как-никак, тут хозяйка теперь.
– Что ты надеешься там найти? – скептически уточнил Карпов.
– Ответы. Помощь. Высшую магию.
На самом деле, я сама не знала, что ищу. Но ведь лучшего тайника и не придумаешь! Особенно учитывая, что Блэру запрещено касаться воды на территории Воронцовых.
Гребок, еще гребок… Я все дальше удалялась от берега, затылком чувствуя, как скребет по мне пристальный демонический взгляд. Карпов готов был в любую секунду броситься следом.
Плавала я паршиво, но сияющая материя, растворенная в воде, будто бы сама поддерживала и направляла. Она ласково гладила кожу, щекотно обволакивала руки и ноги, подталкивала, освещая путь на глубину…
Надолго задерживать дыхание я не умела, поэтому усердно плыла вниз. Надеясь, что достигну дна до того, как в легких закончится кислород. И жмурясь от яркого света. Потому что это дно самым натуральным образом светилось!
Ладонь наткнулась на что-то упругое, что тут же промялось под пальцами и отпружинило от меня. Я невольно отпрянула в противоположную сторону и приоткрыла глаза.
Передо мной простиралась бесконечная плантация сияющих… пузырей!
Больших, маленьких и совсем крошечных. Мутных, прозрачных, переливающихся радужными бликами… Словно гигантская мифическая рыба отложила пару десятков разнокалиберных икринок.
