ненавистному семейству Роберт не видел способов даже через Оливера!
Оливер светился любовью:
— Вот-вот закончатся полгода, и если ты, радость, не передумала, мы сможем пройти Церемонию! Хоть это, самое важное, осталось прежним… — Оливер смущенно умолк.
Анеля звонко рассмеялась, демонстрируя белоснежные зубы, яркий румянец и лукавый блеск пронзительно голубых глаз.
— Дааа, устроили нам родственнички! А я брата подозревала! Непростой он всегда был! Но жрица Эс… — Анеля осеклась, заметив, как лицо милого с каждой секундой становится все более мрачным, и тут же беспечно добавила: — Да! Я сказала полгода, и значит, мы сделаем, как мы задумали.
Оливер поддел:
— Ты так буднично говоришь об этом…
Анеля обворожительно улыбнулась:
— Романтик! Тебе мало, что я согласна? Или хочется погулять под звездами?
Оливер сгреб свою стройную вертлявую избранницу в охапку:
— Хочется! Мне безумно хочется гулять под звездами с тобой! Под своими собственными! Придумывать им имена! Да под любыми!!
Анеля повисла на Оливере, крепко держась за мужскую шею.
— Согласна я! Пойдем слушать море? Сейчас!
Ее мягкие каштановые волосы щекотали его нос, излучая дивный аромат. Оливер, точно зачарованный, остановился и замер, вдыхая его. Оливер никак не мог надышаться, прижимая Анелю крепко-крепко, словно опасаясь, что некий ловкий вор выкрадет сокровище прямо из его рук!
Анеля тихонько хихикала — все полгода с принятого ими решения Оливер вел себя идеально — случайные подружки и гуляния остались в прошлом, общение с фанатками выходило формальным, даже суховатым, впрочем, поклонницы приходили от подобного обращения в неистовство — суровая красота Оливера гармонировала с его манерами.
Теперь из всех женщин миров он знал только Нели, и это являлось почти невероятным чудом…
Анеле надоело висеть — ее грациозные ножки обвили талию и бедра Оливера, Анеля устроилась на нем удобнее:
— Хочу на пляяяяж! Слушать прибоооой!!
В следующий миг они уже стояли на песке, и шумели волны, только влюбленным совсем не было до волн дела.
* * *
Анамаорэ не требовалось принимать ванну в целях гигиены, но Лукас и Тамико обожали играть в помывку, поочередно обильно намыливая друг друга, сидя в небольшом водоеме и болтая обо всем на свете.
Водоем располагался в домике Тамико в царских владениях. Переселение Тамико совершилось официально, и совместное времяпровождение Тамико и Лукаса не могло вызывать кривотолки. Даже Эрику нечего было сказать против.
Тамико волновало, что случится дальше, Лукас рассказывал:
— Теперь мы почти открыто живем вместе. Когда ты станешь готова, пригласим Кацуо, а совсем в отдаленном будущем Флава. После Церемонии.
Тамико поинтересовалась:
— А кто же будет их воспитывать, если мы оба на работе постоянно? Я не наседка по характеру, ты тоже…
Лукас окутал волосы любимой забавной пенной «шапкой»:
— С Кацуо Агнес поможет, а Флавик сам себя отлично воспитает, и вероятно к тому времени он еще какими-то воспитателями обзаведется…
Тамико улыбалась: Лукас все предусмотрел и не держал от нее секретов, это было почти как с…
Неприятно закололо сердце, и Тамико предпочла вернуться в реальность уютной комнаты вместо размышлений о Магнусе, которые все еще тянули холодом…
Глава 400. Его кровь обещает наслаждение
Ладони и щеки влажные и горячие. Потоки слез струились так обильно, что казались даже нереальными. Юми вздрагивала, спазмы сводили ее плечики. Она шумно вздыхала и продолжала рыдать, ни на что не надеясь, но ожидая…
Потеря равновесия, на миг слепота, и вот плачущая Юми оказалась прижата личиком к чему-то мягкому и теплому, немного пушистому, шерстяному. Она растерялась, и первое, что осознала — запах. Знакомый и приятный.
Ощутила его носом здесь, в своей комнате.
Сквозь пелену ее шока и боли прорвался мужской голос:
— Я тут, родная моя, тут. Все, все теперь будет хорошо… Я пришел.
Искусанные в кровь губы Юми отозвались:
— Пришел? Пришел, чтобы уйти? Мираж???
— Нет! — В голосе Ричарда послышалась улыбка, все время со своего появления он ловко и нежно оглаживал исстрадавшееся хрупкое тело Юми. — Пришел и уйду, а потом опять вернусь. Это будет походить на работу и вечернюю встречу дома, ты согласна?
Ричард, наконец, отпустил Юми и посмотрел в ее зареванные карие глаза. Поцеловал Юми в лоб под густой челкой.
Юми ничего не ответила, прижалась к нему опять, и плакала, плакала, плакала.
Своя-своя, и царевич анамаорэ Ричард не знал, почему так складывается его судьба. Почему чудесная и милая девушка оказалась той избранной, с которой его сердце бьется веселее. У Ричарда не самый простой характер, их паре придется перешагивать через сложности, но Ричард сейчас искренне надеялся делать это вместе.
Ему не нужны были советы, советчики и свидетели, даже Лукас, неизбежно знающий о визитах брата в Город.
Свои проблемы Ричард решал сам.
* * *
Прохладный воздух бил в лицо, встречаемый завесой из темно-синей ткани. Ткань закрывала все, оставляя блестеть в темноте лишь глаза. Она до пят окутывала ладное тело девушки, доверчиво прижавшейся к мужчине, который уверенно правил конем.
Над ними простиралась ночь, двое неслись в пустыне, подстегиваемые азартом, облаченные в почти одинаковые просторные одеяния. Лукас, царевич анамаорэ, и Тамико, его муза и любовь.
Песок вздымался из-под копыт, сияющее светило указывало дорогу.
Прошлое оставалось прошлым. Тем, что глупо замазывать, стирать и бояться. Оно и слабость, и сладость.
Слегка подпрыгивая в седле, Тамико крепче обхватила торс любимого. Она хотела взять собственную лошадь, но Лукас настоял на единственном скакуне.
Могущественный маг Лукас обожал Тамико столь сильно, что не хотел разлучаться даже формально там, где им открыто позволялось быть вместе.
В иных мирах Тамико чувствовала себя свободнее. Ее тоска по Магнусу словно уносилась ветром, развеивалась дымом костров, рассеивалась мерцанием звезд.
Здесь было настоящее — ее настоящее с Лукасом, и хотя Тамико пока звала его «Лу», а не «мужем», себя она уже считала его женой.
Лицо Лукаса, спрятанное за маской, было умопомрачительно красиво. Он весь — сочетание угрозы и нежности. И когда они двое стояли друг против друга, и Лукас хмурил густые идеальной формы черные брови, но улыбался уголками губ, сердце Тамико разрывалось от восторга.
Опасность и страсть, его кровь обещала наслаждение.
Глава 401. Встреча с богом
Ни уговоры матери, ни запреты отца не могли остановить любопытство Самиры, впрочем, Эрик и Лалия не считали себя вправе в самом деле жестко ограничивать дочь, следя больше за выбором достойной компании для их девочки и вовлекая тех, кто сумеет сказать веское слово или подставить
