Он украдкой поглядывал на друга, остававшегося стоять в дверях.
— Ваша предосторожность вполне оправдана, – согласился с ним Тибальд. – Что привело вас сюда? Какое-нибудь срочное послание?
— Нет, – Аллель опустил глаза.
Виктория улыбнулась, приблизившись и обняв его, как доброго друга.
— Мы очень рады тебе, – сказала она. – Садись с нами ужинать. Расспросы оставим на потом.
— Благодарю, – литиат одарил ее лучистой улыбкой, и девушка поняла Кайну, невольно залюбовавшись прекрасным юношей.
— Да, прошу, друзья, – король догадался, что жене известно больше него и доверился ей.
Все заняли места за столом. Литиаты ничем не выдавали своего волнения, сохраняя невозмутимый вид. Они молча ели с кроткими улыбками на прекрасных юных лицах. Вандерширские капитаны завели разговор и прошедшей войне, обсуждая слабые и сильные стороны выбранной стратегии. Тибальд слушал их, иногда не соглашаясь и оправдывая Виктора, выбравшего тот или иной тактический прием. Виктория улыбалась, не вмешиваясь в разговор мужчин. Она хотела быстрее поесть, чтобы вернуться к дочке.
— Вы сразу из лагеря последовали за нами или шли с обозом? – спросил король, взглянув на темноволосого мага.
— Мы были в пути уже день, – ответил Аллель, не поднимая глаз от тарелки, потому что все смотрели на него и Кайна тоже. – Но не успели далеко отойти.
— Намереваетесь остановиться у нас на какое-то время? – продолжал Тибальд.
— Если вы позволите мне? – ответил маг, взглянув на него.
— Вы желанный гость в моем доме, – произнес король. – Можете жить с нами сколько пожелаете. Думаю, Виктория согласится со мной.
— Конечно же, я соглашусь! – воскликнула девушка. – В этом унылом неуютном месте без их светлых лиц просто не обойтись. Зачем Виктору столько литиатов? Будет справедливо, если в Холоу поселятся хотя бы двое.
— Да, без ваших знаний и силы нам сейчас туго придется, – согласился Тибальд.
— Я обещал королеве быть с ней рядом, сколько потребуется, – произнес Кайна. Виктория увидела, каким взглядом одарил его гость, и решила, что просто обязана помочь им.
— Если твой друг пожелает, то сможет жить с нами в этом замке, пока мы не отстроим столицу, – Виктория посмотрела на Аллеля. – Потом вы будете жить с нами в городе.
— Обещаю, вы не пожалеете, что сделали меня своим другом, – ответил маг, опять улыбнувшись ей. Тибальд поднял тост за новый Холоу. Солдаты добавили к нему “за короля и королеву”. Все выпили и продолжили ужин.
После Виктория и Тибальд пошли к себе. Капитаны, тоже радуясь тому, что с ними теперь еще один маг и спать будет спокойнее, пожелали всем доброй ночи и разошлись по комнатам.
— Мы не ждали гостей, – начала королева, пока они вчетвером с литиатами поднимались по лестнице. – Комната для вас не приготовлена, а мебели тут лишней нет.
— Да, это правда, – спохватился король, совсем упустив эту мелочь из памяти. Ему непривычно было жить в таких стесненных условиях после роскоши дворца.
— Но ведь вы очень дружны, я слышала, – продолжала Виктория, хитро прищурившись. Маги шли следом, глядя каждый перед собой и держась на расстоянии. – Думаю, вам нетрудно будет разделить одну комнату. Она довольно большая.
Оба одновременно подняли на нее глаза, только если во взгляде Кайны она заметила страх, то в глазах Аллеля мелькнули озорные искры.
— Это неудобно, но ничего другого на ум мне не приходит, – продолжала королева, едва сдерживая улыбку. – Не к слугам же его поселить. Они же до смерти перепугаются.
— Да, ты права, – король тоже обернулся и посмотрел на магов. – Вы не возражаете?
— Нет, – первым ответил Аллель. – Если только Кайна позволит?
— Ты не против такой компании? – спросила Виктория, остановившись и взглянув на друга. Они дошли уже до обсуждаемой комнаты.
— Нет, – произнес тот, не поднимая глаз.
— Замечательно, – заключил Тибальд, обняв жену за плечи. – В таком случае, доброй ночи. Прошу не опаздывать к завтраку.
— Доброй ночи, – в один голос ответили литиаты.
Виктория рассмеялась, прижавшись к мужу. Они дошли до своих покоев и скрылись за дверью. Королева хотела поскорее остаться с мужем наедине, чтобы рассказать ему обо всем.
— Ты с ума сошел? – спросил Кайна, открыв дверь и пропустив гостя перед собой. – Хочешь, чтобы Велиамор шкуру с меня спустил?
Аллель вошел и осмотрелся по-хозяйски. Кроме широкой кровати с бархатным пологом в спальной мага не было никакой мебели. Сундук для вещей литиат мебелью не посчитал. На сером каменном полу лежал мягкий новый ковер, к стене крепился погашенный факел. Два больших окна открывали прекрасный вид на пустынный луг. Луна заливала его своим призрачным неясным светом, вторая только взошла, сверкая бледно-фиолетовым серпом.
— Его тут нет, – ответил Аллель. Он щелкнул пальцами, и факел вспыхнул зеленоватым пламенем. Кайна отошел от двери и сел на широкий подоконник, глядя на гостя, хозяйничавшего в его комнате.
— Он все равно узнает, – произнес он задумчиво. – То, что ты здесь, уже разозлит его.
— Ты ему жизнь спас! – возмущенно воскликнул Аллель. – Он тебя не тронет.
— Я не боюсь его, – Кайна все больше хмурился. – Просто не хочу расстраивать.
— Значит, ты так холоден, потому что не простил меня? – спросил литиат, став серьезным.
Кайна молчал, глядя на свои руки.
— Отвечай мне! – не выдержал затянувшейся паузы Аллель. – Ты не простил? Мне уйти? Я уйду, обещаю.
В его тоне раздражение смешивалось с мольбой, но Кайна не спешил с ответом.
— Ты молчишь, значит, еще не решил, – гость приблизился и взял его за руку. – Я уйду, только если ты велишь мне. До тех пор я останусь, и буду делать все, что захочу. Мне все равно, что скажет брат.
— Ты рисковал, отправляясь сюда в одиночку, – произнес, наконец, Кайна.
— Чем? – Аллель улыбнулся, уже зная, что прощен. – Своей жалкой пустой жизнью?
Собеседник поднял на него взгляд, оставаясь хмурым.
— А ты думал, я забуду тебя? – усмехнулся Аллель. – Я знаю, ты веришь Велиамору, всем его доводам.
— Он прав, – Кайна опять опустил глаза. – Но я сам все испортил. Теперь мы и дружить не сможем.
— Если ты думал, что я смогу долго довольствоваться лишь дружбой, как ты, то я разочарую тебя, – Аллель сел рядом, не выпуская руку друга из своих ладоней. – Я люблю тебя и хочу большего, чем просто дружба.
Он поднес ладонь Кайны к губам и поцеловал. Литиат отвернулся, чувствуя, как сердце бьется в груди, готовое вырваться наружу, но молчал и не двигался.
