— Не понимаю, почему он не рассказал ей о пророчестве? – недоумевая мотал головой Аллель. – Тогда она поняла бы его.
— И осталась бы из сострадания? – спросил Кайна, единственный, кто лучше других понимал Велиамора и был равным ему по силе.
— Ты всегда защищаешь его, а он тебя нет, – возмутился литиат. – То, что он скрыл от нее правду, вот это неправильно. Она бы не из сострадания осталась, а поняла бы, что он любит ее и о ней заботится.
— Он и так заботился, – Кайна потрепал друга по волосам. – Ничего вы не понимаете. Все вам надо рассказывать и объяснять. Как бы он ей объяснил?
— Передал бы слова Иоланты, что его первенец может появиться на свет только ценой жизни матери, – ответил просто Аллель. Они с Кайной были посвящены в секрет Велиамора, который тот долгое время хранил от всех, даже от родного брата. Только спустя многие годы, когда пророчество все же исполнилось, и мать Бенедикта умерла при родах, он рассказал обо всем Аллелю, желая облегчить душу. Аллель рассказал единственному, кому доверял. От Кайны этот секрет не перешел больше никому.
— Что молчишь? – спросил Аллель, заметив, что друг притих, хоть и не спит.
— Подумал, не захочешь ли ты в один прекрасный день обзавестись детьми? Тогда меня придется бросить, – ответил Кайна, с замиранием сердца ожидая ответ.
— Зачем мне еще дети? – произнес Аллель, сдерживая улыбку.
— Еще? – не понял Кайна.
— Один у меня уже есть, – литиат прыснул, спрятав лицо.
— Это ты меня считаешь ребенком? Сам-то… – возмутился Кайна, оттолкнув смеющегося друга от себя и сложив руки на груди.
— То, что ты старше, ничего не значит, – бросив в него подушкой, ответил Аллель.
— Погаси огонь, – велел Кайна, напустив на себя серьезность и вернув подушку на место. Аллель недовольно поджал губы, но подчинился. Факел погас также как и вспыхнул, мгновенно и без следа, словно вовсе не горел.
Литиат вернулся на подушку, все еще хмурый. Кайна сгреб его в охапку, притянув к себе, и рассмеялся.
— Значит, я ребенок? – повторил он, удерживая вырывавшегося парня железной хваткой, так что тот не мог и дыхнуть.
— Ладно, я пошутил, отпусти, – Аллель освободился от его рук, переводя дыхание. Силой Кайна тоже превосходил его.
— Будешь знать, как смеяться надо мной, – предупредил его друг, повернувшись на бок, спиной к нему. Аллель сидел какое-то время, обиженно глядя на его покрытую синяками и ожогами спину. Потом вздохнул и лег рядом, прижавшись к нему и обняв рукой.
— Мне никто не нужен, только ты, – сказал он тихо, но вслух, почти в самое его ухо. Кайна не ответил, взяв его руку и прижав к своей груди.
Утром солнечный свет заливал столовую. Король с королевой сидели во главе стола, радуясь хорошей погоде за окном и приветливым лицам друзей. Капитаны, тоже отлично выспавшиеся после всех битв и длительных походов, были в приподнятом настроении и постоянно шутили, развлекая королеву. Виктория уже совсем к ним привыкла, жалея только, что придется расставаться с милыми молодыми людьми. Принцесса спала в колыбели, принесенной в столовую, поскольку королева не желала расставаться надолго с ребенком. Тибальду не составило большого труда удовлетворить это ее желание. Нянька, полноватая крестьянка, сидела рядом с колыбелью, иногда немного покачивая ее, чтобы девочка не проснулась, разбуженная смехом господ. Даже маги, обычно хранившие застенчивое молчание, поддерживали беседу. Они сообщили королевской чете, что с радостью останутся в Холоу, и будут следовать за ними везде, куда их позовут. По светящимся счастьем глазам литиатов, Виктория поняла, что ее вечерняя хитрость принесла свои плоды.
После завтрака девушка пожелала прогуляться. Муж и маги согласились сопровождать ее. Офицеры откланялись и обосновались в гостиной, предпочитая прогулке чтение и беседы.
Тибальд взял ребенка на руки, и они с королевой первыми вышли на мощеную дорожку, огибавшую замок и, проходя мимо ворот кладбища, возвращавшуюся обратно к главному входу. Литиаты шли позади, тихо переговариваясь. Они не надели свои обычные мантии, оставаясь в светлых полотняных штанах, заправленных в высокие сапоги из светло-коричневой кожи, и просторных белых рубашках. На смуглой коже Кайны, видневшейся в расстегнутом воротнике рубашки, не осталось и следа от ран, покрывавших его тело еще вечером. Аллель тоже не стал закутываться в одежду, закатав рукава и освободив шею. Его кожа тоже стала гладкой, без единой царапины. Но об этом знали только они двое, остальные даже не догадывались, что скрывают маги под своей странной длинной одеждой.
Дорожка была ровной и обсажена с двух сторон зеленым кустарником. За годы он одичал и разросся, садовник успел остричь лишь несколько штук возле входа. Виктория держала мужа под руку, разглядывая заброшенный сад с редкими деревьями.
— Все сложилось удачно, – произнес Тибальд, поправив широкополую шляпу, скрывавшую его лицо от солнца. Виктория несла маленький матерчатый зонтик, хотя ее белоснежной кружевной шляпы хватило бы на двоих. Королева была в легком светло-розовом платье, перехваченном чуть выше талии и свободно спадавшем до земли. Нижние юбки и корсет она не носила. Теперь, когда никто не указывал им с мужем как следует жить, Виктория смогла проявить свой талант в полной мере. И первое, что она сделала, это кардинально изменила гардероб. В ее распоряжении были две девушки, неплохо владевшие иглой, и с их помощью королева намеревалась преобразить весь свой небольшой гардероб.
— У нас теперь целых два придворных мага, – продолжал Тибальд, одетый в обычный мужской наряд, темно-синие штаны и длинный синий камзол, шитый серебром. – Вот только боюсь, надолго они не задержатся.
— Почему? Разве им плохо у нас? – спросила встревоженно девушка. Они проходили мимо старинного кладбища и деревьев стало больше. На дорожку упали длинные тени, скрывшие гулявших от солнца.
— В Холоу магов долго еще будут считать врагами, – вздохнул король. – Им надоест, и они вернутся к своим в Вандершир.
— Пока они с нами, – возразила Виктория, обернувшись и помахав литиатам. Те шли, не прячась от солнца. – И будет не лишним дать им какие-нибудь должности.
— Кайна уже и так мой советник, – ответил ей муж. – А два советника даже лучше.
— Пусть Виктор не думает, что все маги достанутся ему, – произнесла сурово королева. – Эти мои.
— Какая ты властная, любовь моя, – усмехнулся Тибальд. – Ты за этим свела их? Чтобы они оба остались тут?
— Нет, я не такая расчетливая, как ты обо мне думаешь, – возмутилась Виктория. – Просто не переношу, когда влюбленным мешают быть вместе.
