Она была очень близка к тому, чтобы встать, потопать к ним, схватить своего мужчину за плечи и встряхнуть его. Затем она потребовала бы, чтобы он рассказал что происходит, что он от нее скрывает.
Ты доверяешь ему. Ты знаешь, что он никогда не навредит тебе. И это было правдой. Она сделала это. Она доверила ему свою жизнь. Очевидно. В противном случае, она никогда бы не спала, по-настоящему не спала бы с ним.
Боги, это было потрясающе. Просыпаться от обольстительных снов и чувствовать своего мужчину возле себя. Она была, словно в коконе, блаженствовала в его силе, когда мощные руки смыкались вокруг нее. Спать, всё ещё держа его в объятиях, и смотреть на черты его лица, как они расслабляются, становятся мальчишескими.
Никогда в своей жизни она не была так удовлетворена.
-Так что ты думаешь на счет этого? Ты с нами?- спросила Бьянка. привлекая её внимание.
Дерьмо! Она не слышала не единого слова сказанного сестрой.
- В чём именно? Повтори ещё раз, потому, что твои объяснения были настолько странными, что смутили меня.
Бьянка знала её очень хорошо и закатила глаза.
- Ты очень плохая врушка.
- Кто я? - Почти сразу спросила она, самодовольно приподняв подбородок. - Ты не поймала меня последний раз. Ты главная. Продолжай.
- Я рассказывала тебе о том, как мы были в Риме, в Колизее. Кстати, Колизей очень стар, точно такой, каким должен быть - только путь другой.
Кайя предположила, что если ты такая же красивая, как и Бьянка, то тебе не обязательно быть умной.
- Би, дорогая. Ты такая, такая изящная, но ты так - же очень невменяемая. У тебя есть идеи, как опровергнуть сделанное заявление?
- О чем ты говоришь? Я обладаю идеальным здравым смыслом, если ты хорошенько обдумаешь все, о чем я тебе говорила. Теперь угадай что? Колизей скрыт от глаз смертных. Мы будем скрыты от глаз смертных, в области, к которой нам не нужен портал для доступа. Здесь, но не здесь.
- И как им это удалось?
- Джульетта. Каким-то образом.
Только от одного имени она стиснула зубы. Джульетта подставила её, договорилась с простыми смертными - врагами Сграйдера - об её убийстве. Сука должна заплатить. Скоро.
- И?
- И мы будем драться как Гладиаторы. О чем я и пыталась рассказать тебе раньше, если бы ты обратила внимание. Так что во всяком случае, ты очень хороша со своими руками, и наша команда нуждается в тебе в этом раунде. Ты готова? Тебя довольно сильно избили на Аляске.
Она нужна им? Когда они привезли домой свою первую победу без неё? Кайя оглядела сестру критическим взглядом, выискивая признаки обмана или притворства. В прекрасных янтарных глазах Бьянки покоилась только невинность и уверенность. Только решимость напрягала эти красные губы.
Значит, никакого притворства. Также, никаких упреков за её прошлые поражения. Бьянка верит в нее.
Может ли она доверять себе?
Её новая способность могла бы причинить ее сестрам боль, да, но она определенно поможет ей во втором состязании. Для победы Страйдер нуждался в ней.
Она посмотрела на него. Он все еще был в кругу своих друзей, но сейчас повернулся к ней. Светлые волосы Сграйдера спутались, щеки пылали. Они всегда краснели, если Кайя была рядом, как будто, он постоянно был возбужден. Ей это нравилось.
Его ресницы были такими длинными, что загибались вверх. И, вау, они были идеальным обрамлением для этих грешных синих глаз. Губы припухшие, восхитительно красные. Может они и не занимались сексом, но определенно целовались. Много. При каждой возможности она присасывалась к его языку.
Без вопросов, она увлеклась им.
Кайя углубила исследование. Она заметила порезы на его пальцах и ладонях. У Страйдера были такие же раны и прежде, но те зажили. Не так ли? Она нахмурилась, ненавидя то, что он снова был травмирован. Еще больше ненавидя то, что она не знала, почему и как. Не она ли нанесла ущерб?
Мысль заставила её желудок сжаться. Она просто, ну, любила его чертовски сильно. Кайя не знала точно, пока не прокричала те слова, но так и было. Он был сильной личностью. Он был дьявольским. Он был веселым и обаятельным, с нахальным ртом, которому она не могла сопротивляться. Он заставлял её смеяться. Он подтолкнул ее к краю пропасти, зная, что она сможет это преодолеть. Он дразнил её и не боялся. Он знал её, понимал её, иногда был нежным, иногда грубым. Он беспокоился о ней, доверял ей.
Он также поженил их.
Это знание шокировало её, черт возьми. Да, Страйдер считал, что это его маленький секрет, но она знала его. Кайя не была уверена, почему он не признался или даже почему он это сделал, но она была достаточно упряма, чтобы дождаться его признания. И она была просто дьявольски хитрой, чтобы дразнить его пытаясь вывести его на чистоту.
В конце концов, ей нравились его методы.
Она также любила саму мысль о том, что она принадлежала ему так - же, как и он ей. И она в точности знала, что он принадлежал ей. Она чувствовала его. Он был частью её разума, в её крови, душе, сердце и эта связь была более глубокой, чем она когда-нибудь испытывала.
Очнувшись в его руках, она знала, что что-то отличалось между ними, и она потратила много, действительно много часов, ломая голову, что же это могло быть. Небольшие вспышки памяти пришли и ушли — вспышка лезвия, капля темно-красной крови, ощущения пресса кожи Страйдера, шепот его дыхания. Слова, - Ты моя, и я твой. Мы едины. С этого момента мы одно целое.- Ах, да. Они поженились, и она никогда не была счастливее. Она обязана этому человеку многим.
Она смотрела как он вытащил пачку Ред Готе из заднего кармана и высыпал содержимое в рот. Страйдер жевал, работая своей мощной челюстью. Её грудь сжималась от его чувственности.
Он, должно быть, почувствовал её пристальный взгляд, потому что он посмотрел на неё и подмигнул. Снова её грудь сжалась. Она должна защищать его. Несмотря на последствия, она должна его защитить.
Она должна была заполучить этот Жезл.
Она обратила свое внимание на сестер и подняла подбородок.
-Я буду сражаться, - сказала она.
И снова Страйдер сидел на местах для зрителей и смотрел как его женщина - жена! - соревнуется. Но Римский Колизей отличался от трибуны “Пивоварного Городка” в Висконсине. Он был здесь раз или дважды, помнил травертин, известковый туф, кирпич и мрамор, и никогда не думал, что придется снова все это увидеть. По крайней мере, не в таком идеальном состоянии. Как будто не прошло столько времени, как будто древний мир как-то вписался в настоящее.
Здесь было четыре этажа. Первые три имели широкий арочный проход, приспособленный для нобилей, а четвертый, нижний, имел прямоугольные проемы, предназначенные для одного человека. От арены поднималась сетка, чтобы защитить зрителей.
