— Ты, — я обернулась к Генри. — Я уже составила свою последнюю волю и передала министрам. Премьер-министр тебе поможет. И у тебя обязательно получится, я в тебя верю!
Генри, в ужасе смотря на меня, застыл, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Я ободряюще улыбнулась ему- он справится.
— Береги мою страну, — шепнула я на прощанье.
Обняв его на прощанье, мы с Иеном двинулись к выходу из собора, и нам вслед неслись жалобные стенания- Генри никак не хотел управлять страной вместо того, чтобы читать учебники и играть в шахматы. Поэтому из него и выйдет хороший правитель — те, кто хотят править, почему то делают это из рук вон плохо.
Глава 38
Иен, не отпуская моей руки, толкнул дверь- и вместо ступенек собора мы вышли на дорожку заснеженного парка. Вправо и влево от нас разбегались дорожки, покрытые ровными прозрачными камнями, а впереди высились шпили ледяного дворца. Зимний двор!
— Это твой дом? — я обернулась к Иену и вздрогнула- он уже успел принять свой истинный вид — светлые, отливающие холодным пеплом волосы и льдисто-голубые глаза, и приводил в порядок свой фрак- точнее, переколдовывал в серебристое, расшитое металлической нитью одеяние.
— Что с тобой случилось? — я ткнула пальцем в рваную дыру на рукаве, на моих глазах затягивающуюся и покрывающуюся вышивкой.
— Альфред послал за мой взвод железных солдат, — пояснил он, — людей бы я зачаровал, но они чарам не поддаются. Пришлось пробиваться, поэтому я и опоздал. К счастью, успел, — закончил он и снова крепко прижал меня к себе, словно боялся, что я исчезну.
— Хорошо, что успел, — я улыбнулась в ответ. — И хорошо, что все вышло, как вышло. — Я не могла сейчас полностью облечь то, что чувствовала, в слова, но впервые за долгое, долгое время меня охватило чувство свободы- я никому ничего не должна и вольна делать то, что захочу! От этого хотелось беспричинно улыбаться и танцевать.
— Идем, — Иен потянул меня вперед. В моем наряде он не стал ничего менять, просто поправил выбившуюся из прически прядь.
— Куда?
— Я же обещал позвать тебя на зимний бал, — Иен на ходу подмигнул мне, и я закатила глаза, и мы закончили хором:
— А альвы никогда не врут.
Мы неторопливо шли к ледяному дворцу- я предпочла бы вообще не появляться при эльфийском дворе, но раз Иен ведет туда, значит, надо. Дорожки, на вид ледяные, были совсем не скользкими, а деревья по обе стороны дорожки укутывал пушистый снег- как в зимней сказке.
— По возможности, ничего не говори, — напутствовал меня Иен, — ты еще не знаешь наших обычаев. — И главное- что бы не сказала королева, не возражай ей! Если тебе что-то не понравится, скажи потом мне, и я все улажу, но ей только кивай и улыбайся.
— А она тебя послушает? — с сомнением произнесла я. С детства наблюдая придворную жизнь, я видела, что если батюшке кто-то попадался под горячую руку, он не торопился потом раскаиваться и менять свои решения.
— Послушает, — кивнул он. — Мер- моя сестра. Двоюродная, — добавил он, видя мои расширившиеся от ужаса глаза. — Поэтому я не принц и никаких обязательств перед короной, вроде взять в жены принцессу, у меня нет.
— Хорошо, — выдыхая, отозвалась я. Я не по наслышке знала, что принцы и принцессы не принадлежат себе и должны думать о политике- но если Иен не принц, то он более — менее свободен в своих действиях. Ладно, могу молчать, если нужно- в детстве я привыкла молчать и не высказывать своего мнения- до того, как я стала наследницей, меня воспитывали по принципу "Принцессу должно быть видно, но не слышно".
Мы на миг замерли перед высокими дверьми, потом они сами распахнулись перед нами, и изнутри гулко прозвучало: "Принцесса Александрина и Иененнхольм Сторхольм".
Мы шагнули в зал, и легкий гул голосов стих. Мы в полной тишине двинулись по проходу в толпе, и наши шаги гулко отражались от высоких потолков зала. Пол был таким е прозрачным, как дорожки в саду, и под его толщей легкими тенями метались серебристые рыбы. Я мельком отметила, что у большинство собравшихся альвов волосы были самых причудливых цветов — и сиреневые, и зеленые, и розовые, и лишь несколько макушек было такими же пепельными, как у моего спутника. Совершенные лица, изумрудно-зеленые, фиалковые и даже по кошачьи рыжие глаза- и дикое безумство фасонов платьев и камзолов.
— Ты вернулся, Иенненхольм, — разнесся по залу высокий, хрустальный голос, и я подняла взгляд на сказочно красивую девушку, сидящую перед нами на чем-то, напоминающим гигантский кусок стекла. Ее платиновые волосы, в пику вычурным прическам придворных, гладкими волнами спускались до самого пола, украшенные лишь тонким венцом на макушке, и она единственная из всех была одета в простое белое платье-наверное, светлые волосы и одежда в этом мире- привилегия правящей династии. Тут я с ужасом осознала, что и сама одета в белое подвенечное платье, и, гадая, будут ли из-за этого проблемы, опустилась в реверанс. Иен рядом со мной склонился в легком поклоне.
— Я рада, что ты вернулся, — проговорила красавица и подняла на него взгляд таких же, как у Иена, льдисто-голубых глаз. Такого цвета я не заметила ни у кого, кроме них двоих- но я успела разглядеть ничтожно мало. — Но ты нарушил правила. Оно того стоило?
— Да, — спокойно отозвался Иен, и королева окинула меня внимательным взглядом, а затем снова повернулась к альву:
— Мне придется тебя наказать, — в ее голосе послышалось сожаление.
Я, ничего не понимая, похолодела. Какие правила он нарушил? И какое будет наказание? В голове всплыла фраза Иена- о том, что у них нет тюрем, и провинившихся просто превращают в оленя или зайчика. Лет на пятьдесят.
Вздохнув, королева поднялась и медленно спустилась со своего возвышения к нам, после чего, приподняв мой подбородок ледяными и белыми, как снег, пальцами — она была на полголовы выше- долгим взглядом посмотрела в глаза. Не знаю, что она там увидела — я стояла спокойно, как говорил Иен, и в свою очередь изучала королеву. Наконец
