Неужели так было заметно, что его сейчас вывернет?
И теперь вода у потолка, и воздуха не хватает, и кажется даже у неё не получится его успокоить.
До того как прийти к Хэле, он вызвал к себе Элгора, Роара и Эку. Отдал чёткие указания — подготовиться к приезду эла, но так, чтобы никто кроме них не знал о том, что именно они делают и для чего. Постараться сделать всё как можно спокойнее. Приезд должен был быть неожиданностью. Радостной, чтоб их рваши забрали, неожиданностью. И благо, что всем троим не надо было объяснять, как быть и что делать.
А теперь Рэтар смотрел в полные беспокойства глаза Хэлы и сходил с ума. Пытался себя унять, успокоить, но не мог. Чутьё предостерегало, говорило об опасности.
— Рэтар? — позвала Хэла, начав хмурится, а он всё смотрел на неё и в горле стоял ком.
— К нам едет великий эла, — словно произнёс слова приговора.
— О, — отозвалась Хэла.
Нахмурилась, явно задумалась о чём-то, отведя от него взгляд, а он в нём сейчас так нуждался.
— Нам же нельзя быть в доме с ним, да? — спросила ведьма.
— Да. Серые с ним под одной крышей жить не могут, — ответил Рэтар, опираясь на стол и протягивая Хэле руку, потому что нужно было просто ощутить, что она реальная, его теплая, мягкая, нежная Хэла.
— И куда ты нас денешь? — подала ему руку ведьма, подошла ближе, прижалась, заглядывая в глаза.
— На площади, со стороны загонов тоор, там в глубине дом есть, замечала?
— Да, там корма тоорам.
— Раньше там жили серые, — пояснил Рэтар. — Но когда оказалось, что для поддержки дома достаточно десяти, то я распорядился переместить серых сюда. А то здание стали использовать, как склад. Я приказал, Элгор подготовит дом, но никто не должен знать, что о приезде эла известно. Так что скажем, что серых я решил переместить из-за смерти одной из них.
— И из-за негодования на то, что я творю беспредел, — улыбнулась ведьма.
— Беспредел? — феран ухмыльнулся. — Хорошо. Ты знаешь правила поведения серых при великом эла?
— Да, — ответила Хэла упираясь в его грудь подбородком. — Покрытая голова, чтобы волос не было видно, глаза на него не поднимать, даже когда обращается, и не отвечать, даже если спрашивает, потому что для ответа нужно получить разрешение. Нельзя колдовать, нельзя лгать, нельзя шутить, да, ничего нельзя. Дышать в его сторону тоже кажется лучше не стоит. Забыла чего?
— Нет. Всё правильно, — ответил Рэтар, с горечью ухмыляясь.
— Мы будем хорошо себя вести, честно-честно.
Он улыбнулся, хотя внутри всё выло.
— И, Рэтар, давай я всё же сниму заговор? — предложила ведьма. — Хотя бы с тех, кто в доме?
— Зачем? — не понял феран.
— Ну, как зачем, — Хэла его обняла. — Он же к тебе не помолиться едет, пирушки будете устраивать…
— И?
— Рэтар, перестань, — она повела головой. — Знатные девицы всякие, наложницы же наверняка. И вы такие будете сидеть и смотреть на них? Думаю, это вашему царю, обожающему тусовки с пьянками и оргиями, не очень придётся по вкусу.
— Обожающему что? Кто? — как же она умела вот сказать так, что даже в когда хоть вой, всё равно получалось усмехнуться.
— Царь — это эла. Тусовки — считай пирушки, народу много, все развлекаются. Пьянки понятно что. Оргии — это, — она задумалась, потом повела бровью, — когда все со всеми…
— Я понял, не продолжай, — рассмеялся он, понимая смысл слова. — Но при чём тут мы?
Ведьма вздохнула.
— Потому что ему захочется, чтобы вы участвовали, а вы не можете, ну?
— Я никогда в этом не участвовал, — ответил феран и тоска по ней скрутила всё внутри.
— Не важно, главное, чтобы было всё в норме, а уж там сами разберётесь куда эту норму применить, — хихикнула ведьма.
— Я люблю тебя, Хэла, — сказал Рэтар и она дёрнулась в его руках, словно он её ударил.
— Рэтар, — она стала испуганной, мотнула головой.
— Хватит, — остановил он протест Хэлы, глядя в глаза. — Перестань. Молчание ничего не изменит. Не упростит и не усложнит. Я люблю тебя, и мне будет очень плохо пока ты будешь так далеко.
— Я буду в соседнем доме, — прошептала она, отчаянно сжимая его рубаху.
— Это расстояние подобно пропасти, Хэла, — ответил феран. — Не иметь возможности видеть тебя, слышать, обнимать…
— Он приедет не навсегда, — ведьма попыталась улыбнуться, хотя глаза у неё были полны слёз.
— Лучше бы вообще не приезжал.
— Когда он будет здесь?
— Не знаю, — феран нахмурился, пожал плечами. — Он может приехать со своим двором и это три-четыре мирты, а может прийти через портал один, вперёд, и это может случится хоть завтра.
Хэла прикусила губу.
— Я поняла. А можно пару книг? Со сказками какими-нибудь? И тогда я возьму шахматы, поиграем с куропатками в шашки, а то песни петь запрещено, — она склонила голову набок. — Жаль партию не доиграем, а то я бы тебя сделала. И знаешь, сорочки я у тебя оставлю, потому что, ох, девки разойдутся, когда их увидят.
И ведьма явно собиралась уйти прямо сейчас, но Рэтар мотнул головой.
— Сегодня ты никуда не уйдёшь отсюда, — каждое слово рвало на части.
— Доиграем партию в шахматы? — хихикнула она и феран знал, что чувствует его отчаяние и пытается унять таким образом.
— В бездну твою партию, Хэла, ты давно меня победила, — и подхватив на руки, Рэтар отнёс её в постель.
Потому что была нужна до умопомрачения, потому что ни о чём не хотел думать.
— Я люблю тебя, — хрипло прошептала Хэла, хватаясь за него, уже находясь на грани. — И я сняла заговор.
И Рэтар понял, что сняла, потому что смог войти в неё и эти слова… хотя слышал уже их.
— Ты знаешь, что ни одна женщина не говорила мне этого? — спросил он у неё, замерев на мгновение, ловя взгляд.
— Что? — выдохнула Хэла и подняла на него прекрасное, озадаченное лицо, с прилипшими к нему мокрыми волосами.
— Мать и сестра не в счёт, — улыбнулся Рэтар.
— Не верю, — шепнула ведьма, словно ей больно было от осознания его слов.
— Тем не менее, — феран убрал с её щеки прилипшую прядь, поцеловал.
— Я люблю тебя, очень люблю, — прошептала Хэла ему в губы.
— Ещё, — попросил он.
— Я люблю тебя, Рэтар. Очень-очень!
Он зажмурился, рыкнул и подмял её под себя. У него есть ещё ночь. Целая ночь.
Утром Хэла улыбнулась ему и ушла, забрав шахматы и пару книг, что были здесь у него в комнате. И, когда она вышла, стало так пусто, словно её и не было никогда. И стало не по себе. И захотелось вернуть. И к рвашам всё, особенно эла…
Рэтар ринулся к двери, чтобы вернуть ведьму обратно, но открыв наткнулся на Гента, обеспокоенно смотрящего на ферана.
— Что? — спросил Рэтар, зная наперёд, что сейчас услышит.
— Там, достопочтенный феран, в книжной, к вам… великий эла, — едва слышно проговорил Гент.
Конец третьей части
