Темный проем, две ступеньки, прохлада и сухость, а еще запах. Почти неуловимый запах отчаяния и боли. И кровь. Через два шага отчетливо запахло кровью. Но не из вен или артерий… Это меня учили определять по запаху — серьезное кровотечение пахнет иначе. Здесь же — поверхностные ранения, но очень болезненные.
Выругавшись сквозь зубы словами, услышав которые бабушка сначала упала бы в обморок, а потом отхлестала бы меня по губам, я скользнула к растянутому на полу обнаженному мужскому телу. Да, не зря они поминали кнут. Верхний мир, светлые госпожи, добро и сказка, угу…
— Кончай притворяться и вставай, — шепотом скомандовала я, вытаскивая втулки из креплений у стены — Лильрин был растянут цепями так, что сам не смог бы до них достать. — И не делай глупостей, если не хочешь еще больших унижений. Убивать они тебя не собираются, и не надейся. А вот надругаться — запросто. Поэтому не будь идиотом и помоги мне. Быстро!
Я намеренно надавила на больное место каждого мужчины — их взаимоотношения никогда не были для меня секретом, как и знания о том, что помимо обычных любовных шалостей у мальчишек бывает и по-другому. А тот, кого взяли силой, навсегда теряет достоинство, почти как женщина. Собственно, в своих глазах и глазах таких же идиотов он и опускается на ее уровень — на уровень слабого зависимого недочеловека. Так что я знала, чем пугать упрямого недоумка, чтобы он не встал в позу.
— Будь ты проклята, тварь… — прошипел сквозь в кровь искусанные губы Лильрин, поднимая голову и глядя на меня как на демона мерзостей, выползшего из преисподней на свет небес.
— Да, и тебе спасибо за все хорошее, — сдержав горький смешок, отозвалась я. — Потом будешь ругаться. А пока… За мной! И тихо. Стой! — Я, совершенно выбиваясь из роли приличной девушки из хорошей семьи, сама схватила дернувшегося встать мужчину за обнаженные плечи. Он рванулся и явно попытался меня поймать, но… я выпустила свои новые способности раньше, чем сработал разум: не успела даже подумать, что глупо рискую, что он может меня убить, наплевав на свою дальнейшую судьбу. И как только моя душа потекла в его тело — из него словно стержень выдернули, Лильрин растекся по полу бессильной тряпкой. Зато раны на его лице, спине и ягодицах затянулись на глазах. А еще… а еще я вдруг поняла, что, пока держу его голыми руками за любую обнаженную часть тела, он физически не может мне навредить и ослушаться. Почему? Не знаю, но так странно действовал мой дар.
— Бегом! — Оставив разгадки на потом, я сорвалась с места и потащила его за собой, больше ни о чем не рассуждая и не теряя времени даже на то, чтобы толком разглядеть свою добычу. — Тихо… лезь за мной!
По ступенькам наверх, потом тенью через двор… Хорошо, что от пыточной до жилого дома всего несколько десятков шагов, а стража все еще чем-то занята у ворот. Вскарабкаться по выступам стены в свое окно было бы просто, если бы я не боялась даже на секунду отпустить контроль над этим непредсказуемым «подарком судьбы». Вдруг взбунтуется? Заорет, ударит… Или резко ослабнет и просто упадет? С ума сойти… чем я занимаюсь?
Перевалившись через подоконник и чуть ли не силой втащив Лильрина следом, я подтолкнула его к кровати и сама рухнула рядом. О боги… Что я только что сделала? Не просто впустила голого(!) мужчину к себе в окно, но и легла с ним в постель! Разом подтвердила все возможные подозрения в женской легкомысленности и развратности. И самое обидное, ни одной неприличной мысли ведь в голове… Даже мускулистое обнаженное тело в непосредственной близости ни разу не волнует и не вносит никакого дополнительного трепета в мою девичью душу. Единственное желание — запихать это тело под кровать и забыть о нем до утра. Но не выйдет.
Дыхание чуть подуспокоилось, и я повернула голову в сторону Лильрина. Он все это время, пока мы пробирались через двор, молчал, даже в той жуткой пыточной всего разок обругал и больше не издал ни звука, но вот смотрел на меня… м-да. Такой смеси ядовитого презрения и усталой брезгливости я никогда не встречала. А еще там, на самом дне его глаз, был… страх. Не страх-страх, а какой-то другой… страх. Ну, короче, за яростным сопротивлением миру прятались обычные человеческие чувства, а еще злость на самого себя за то, что он мне поддался, и… и что?
— Не надейся, насиловать я тебя не буду, — не удержалась от яда в голосе, но потом мысленно плюнула и продолжила скорее устало: — И раб из тебя паршивее некуда, могла бы отправить тебя обратно в нижний мир — отправила бы и думать о тебе забыла. Но пока мы в одной лодке, и нам придется как-то выплывать. Поэтому я не дам тебе самоубиться о первого же палача. Если надо будет — силой не дам.
Хм, судя по его взгляду — я разговаривала со стеной. Он меня не услышал. Ну и демоны с ним. Жаль только, что поспать не получится: я контролирую ситуацию, только пока держу свою «добычу» за руку. А если отпущу — кто его знает, что выкинет взрослый и теперь полностью здоровый мужчина, к тому же профессиональный воин. Если бы не чудеса с непонятным даром, я бы его и из темницы против воли не вытащила, и вообще…
Впрочем, спать в любом случае бы не получилось. Во дворе нарастал шум, там кто-то все громче топал, бряцал оружием, и негромкие разговоры сменились отрывистыми командами. А не прошло и пары минут, как в мою дверь кто-то постучал. Хорошо еще, что я перед тем, как выбраться во двор, задвинула засов изнутри. А то, боюсь, была бы уже полна комната посетителей.
Дверь снова затряслась — кажется, в нее стали колотить ногами.
Глава 11
— Госпожа! Госпожа, откройте! — В дверь ломились все упорнее, и я, резко выдохнув сквозь зубы, сползла с кровати. При этом пленника своего я отпустить не рискнула, и он был вынужден тенью следовать за мной — как есть, голый, всклокоченный и злющий.
— Что случилось? — как можно более спокойным образом спросила я, положив руку на засов, но выжидая, прежде чем отодвинуть его.
— Госпожа, опасность! Откройте быстрее! — Судя по всему, за дверью был кто-то из молоденьких девчонок, сопровождавших эссу Маирис во дворе и потом за ужином.
— Да что случилось-то?
— Госпожа, немедленно откройте, — на смену перепуганному девичьему пришел решительный мужской голос. — Иначе мы высадим дверь. Мы должны убедиться, что вы в безопасности. Сбежал ваш раб, и…
Я зло усмехнулась, оглянувшись на Лильрина, одним резким движением откинула щеколду и толкнула дверь.
— Кто вам сказал, что он сбежал? — немного недоуменно и даже чуточку обиженно вышло. Ввалившиеся в дверь двое мужчин застыли истуканами, а толпа девчонок за их спинами и вовсе сначала онемела, а потом разродилась сдавленным писком.
Еще бы. Стою тут перед ними в одной непривычно тонкой нижней рубашке, которая больше подчеркивает, чем скрывает (ну, какую сами выдали, бесстыдники). И держу за руку абсолютно голого мужчину, который нависает надо мной, как скала над ростком гусиной полыни. При этом вид у нас обоих какой угодно, только не тот, что бывает у любовников, взглядами Лильрина можно стены прожигать, да и я сама не горю гостеприимством.
— М-м-м-м… — сказал незнакомый мужчина, который пару мгновений назад так решительно ломился в мою дверь. — М-м-м-м… — повторил он среди воцарившейся тишины.
— Лейсан, детка, что происходит? — На пороге появилась наконец эсса Маирис в халате поверх такой же, как у меня, бесстыжей ночнушки и смешных меховых шлепанцах. — Что ты… ага.
— Я всего лишь забрала его в комнату, чтобы… попробовать, — со вздохом пояснила я, пожимая плечами и стараясь не думать, что там за громы и молнии мечет сейчас из глаз Лильрин, которого выставили голышом на всеобщее обозрение.
— Попро… — возник за спиной Маирис лорд… Шнаер. Точно, я вспомнила его имя. Вот уж кто смотрел на Лильрина не менее злым взглядом. — Что вы хотели попробовать, госпожа? Почему среди ночи и без ведома забрали этого… шадага из камеры и как вам…
— Но ведь он мой. — Я пожала плечами, изо всех сил пытаясь представить себе, как это — быть нахальной дурой. — Я же правильно вас вчера поняла? Мне не спалось, столько всего произошло. — Это уже адресовалось Маирис, которая наблюдала за представлением чуть прищуренными глазами. — И эти силы, которые вылечили лорда. — Внимательный взгляд в сторону последнего. — И вообще, все чужое, незнакомое. А он, — я чуть мотнула подбородком в сторону молчаливого Лильрина, — хоть и зло, но привычное. А еще я хотела попрактиковаться… Вдруг те силы мне почудились, вдруг это был сон? Вы понимаете?
