Он потянулся к моей руке, которая светилась пугающе ярко.
– Извини. – Смутившись, я начала раскатывать рукава халата. Но Эвран мне не позволил. Он поднес тыльную сторону моей ладони к своему рту и слегка коснулся губами моей кожи. Я задрожала, и он шагнул ближе ко мне. Воздух вокруг нас казался заряженным, как будто надвигалась гроза, хотя небо было ясным.
– Мне нужно тебе кое-что сказать. – Он убрал волосы с моего лица другой рукой, а затем на мгновение положил ладонь мне на щеку. Я поддалась напряжению, мечтая быть достаточно храброй, чтобы рассказать ему о своих чувствах, что люблю его гораздо больше, чем друга.
– Что же? – тихо спросила я, надеясь, что он сможет сказать то, что не смогла я. Халат соскользнул с моих плеч, и я позволила ему упасть. Холод стоил того, чтобы просто увидеть, как загораются глаза Эврана, яркие, желто-зеленые в моем сиянии.
Он наклонился ближе, и я непроизвольно подалась навстречу; Эвран мог считать меня звездой, но правда была в том, что он поймал меня в свою орбиту с того момента, как мы встретились. Я уже несколько месяцев мечтала, чтобы он меня поцеловал. Мне просто нужно было, чтобы он сделал первый шаг.
Вместо этого он выпрямился, и холод, который я до этого игнорировала, внезапно стал резким и кусачим. Я проследила за его взглядом и увидела наши сцепленные руки. Мое свечение странно мерцало, как свеча на ветру. Когда я снова взглянула ему в глаза, он смотрел на мою руку не с восхищением, а с ужасом. Он резко бросил ее и отступил назад.
– Мне так жаль, – сказал он, проведя рукой по волосам. – Я не хотел…
– Что не так? – спросила я, когда мою грудь заполонило ужасное чувство пустоты.
Он покачал головой.
– Ты права. Уже поздно. Нам пора идти. – Он развернулся и направился обратно к дороге без меня.
Две недели пролетели быстро, все свободное время, которое я некогда проводила в лесу с Эвраном, теперь я тратила на обучение Мины. Отчасти я была рада этому предлогу не видеться с ним. Я могла притвориться, что это лишь от того, что я занята, а не потому что он намеренно меня избегал.
А если время от времени мои мысли меня предавали и возвращались к Эврану и нашей последней встрече – что я сделала не так, что я могла сделать по-другому, – я переключалась на свое предстоящее обучение. Возможно, в глубине души я надеялась, что общение с матерью Эврана каким-то образом сблизит меня с ним, но мне также было искренне интересно, на что похожи гобелены Марганы, как она из обычной пряжи может создавать нечто реальное: не только гончих, но и золото для королевской казны. Некоторые даже говорили, что она соткала саму королеву. Это была настоящая магия.
В утро отъезда Мины ее упакованный дорожный сундук стоял у входной двери, как черный кот в ожидании, когда мы перейдем ему дорогу.
Отец быстро позавтракал и схватил свой плащ, удивив всех нас.
– Мне нужно идти в лавку.
– Разве ты не хочешь проводить Мину? – спросила Адель.
– Мы с лордом Дариусом расстались по-плохому. – Он почти не смотрел нам в глаза. – Боюсь, что, если он снова меня увидит, это пробудит старые враждебные чувства. Тебе лучше уезжать без меня. Я приеду навестить тебя в Короне как только смогу. – Он обнял Мину и поцеловал ее в лоб, а затем поспешил прочь, больше не сказав ни слова.
Мы смотрели ему вслед, и впервые у меня возникло ощущение, что во время пребывания отца во дворце произошло нечто большее, чем он нам рассказывал. Я знала, что он боялся Дариуса и уехал оттуда внезапно. Но не то чтобы у них была ссора. По словам отца, он сказал Дариусу, что хочет больше простора и свежего воздуха для своей растущей семьи.
Когда, наконец, раздался стук, мы с Миной выглянули в окно. Дариус посмотрел на меня золотистыми глазами, как сокол, выследивший свою добычу, и мое сердце бешено заколотилось в груди, как глупая маленькая птичка, которую вот-вот съедят.
Адель глубоко вздохнула и открыла дверь.
– Лорд Дариус, – сказала она. – С возвращением.
– Добрый день, Адель. Лиора. Мина.
Когда мы присели в реверансе, я выглянула из-за его спины во двор. Там ждала небольшая повозка для двух человек с одной лошадью. Я с облегчением заметила, что не было никаких признаков дворцовой стражи или гончих.
Дариус оглянулся через плечо, чтобы посмотреть, что привлекло мое внимание.
– Сегодня я отправился в путь один, так как эта поездка будет короткой. Адель, ты не могла бы сходить в соседний дом и позвать Маргану? Я бы хотел поговорить с ней перед нашим отъездом.
Взгляд Адель метнулся ко мне. Я знала, что она не хочет оставлять меня наедине с Дариусом, но в то же время она не могла ему отказать. Я кивнула, и она поспешила выйти, а я провела его в нашу гостиную. Он вытер лоб носовым платком, хотя, казалось, не вспотел.
– Я бы с удовольствием выпил холодной воды, прежде чем снова отправлюсь в путь, если это не слишком вас затруднит.
– Мне придется сходить за ней к колодцу. – Я обрадовалась предлогу избежать его общества. – Мина, не могла бы ты принести кувшин с кухни?
Я еще никогда не видела сестру такой тихой, ее большие глаза смотрели в пол. Она кивнула и поспешила прочь.
Вместо того, чтобы ждать в гостиной, Дариус последовал за мной во двор. Я огляделась, как будто здесь был кто-то, кто мог мне помочь, но мы были одни. Я неохотно повернулась к нему спиной, чтобы набрать воды.
– Постарайся не слишком беспокоиться о своей сестре, Лиора.
Я наклонилась, чтобы взять ведро, приказывая своим трясущимся рукам слушаться. Дариусу стоило лишь подтолкнуть меня вперед, и я бы упала в колодец вниз головой.
– О ней позаботятся во дворце, – продолжил он. – Я обещаю присматривать за ней.
Я завязала веревку и повернулась к нему.
– Правда? Почему?
– Ведь это я забираю Мину во дворец. Определенно это делает меня ответственным за нее.
Я уставилась на Дариуса, в очередной раз пытаясь примирить этого молодого человека, который выглядел не старше Люка, с чудовищем, которым он был, судя по рассказам.
Я снова подумала о девочке, которая плакала бриллиантами, вспомнила рассказы отца о том, как ее пытал Дариус, чтобы вызвать ценные слезы. В лавке Адель подслушала, как покупатели пересказывали истории о его злодеяниях. Однажды он обнаружил мальчика, чей голос был таким чистым и прекрасным, что мог заставить людей забыть все их тревоги. Мальчика посадили во дворце в огромную птичью клетку и заставили выступать перед королем до конца его дней.
Хотя у меня и не было магии, которую мог бы использовать Дариус, это не означало, что я
