сердца. И еще, — тут он разом посерьезнел, — наверное, затем, что я по-настоящему хочу дышать только рядом с вами.
Эти странные слова прозвучали поразительно искренне — и почему-то решили все.
— Я… — произнести следующее слово оказалось невероятно трудно. Может быть, потому что Демьен поднялся с колена, шагнул ко мне вплотную и смотрел теперь глаза в глаза.
— Скажите, что согласны, — тихо подсказал он.
— Я согласна… — зачарованно повторила я. И мой — теперь действительно мой! — мужчина снова улыбнулся широкой шальной улыбкой.
А я тряхнула головой, пытаясь привести саму себя в чувство.
— Я хочу нормальную свадьбу! Чтобы присутствовали все мои домочадцы! — боже, откуда это вообще у меня? Я сроду не любила шумных свадеб!
Демьен, не переставая улыбаться, поднял мою руку, которую продолжал сжимать в ладони, и прикоснулся губами к самым кончикам пальцев.
— И… и брачный контракт! — я что, повторяюсь?
— Несомненно! — Демьен поднес к губам следующий мой палец и так же нежно к нему прикоснулся.
— И жить будем в моем дворце!
Тут мужчина на мгновение задумался, а затем тряхнул головой.
— Но спальня будет общая! — выдвинул он встречное условие и поцеловал кончик моего мизинца.
— А… — я запнулась и растерянно кивнула. — Ладно…
— И дом поставим на моей земле! — Демьен развернул мою руку и нежно прикоснулся губами к ладони.
Да что он творит вообще!
— Хорошо!
— Что ж… — он снова улыбнулся и вкрадчиво продолжил, — надеюсь, теперь, когда мы обсудили все условия — я наконец могу поцеловать свою невесту?
Отвечать я не стала. По крайней мере, словами.
Впрочем, слова в этот момент, пожалуй, были бы лишними.
— Ну, во всяком случае, климат здесь гораздо приятнее, — сообщила Лариса, жмурясь на солнце и вытягивая ноги. — Да и местная мода мне нравится куда больше.
Она кивнула на мой наряд. Я была одета по вербинской моде — в длинное темно-синее приталенное платье с расклешенными рукавами.
Я пожала плечами.
— Вообще-то, честно говоря, зенаильские балахоны гораздо удобнее. А дома я вообще хожу чаще всего в шальварах… мужу нравится!
— Еще бы! — хихикнула моя собеседница.
Мы сидели на ступеньках, ведущих в сад. Можно было спуститься, устроиться в беседке… или пойти к бассейну. Но сейчас было почему-то удивительно хорошо просто сидеть вот так — именно здесь.
Весточку Ларисе я отправила, как только обосновалась на новом месте. Описала страну, город… и свой дворец. Потом мы обе хлопали себя по лбу — ведь она с самого начала могла попытаться открыть дверь из своего дома на Земле именно в мой дворец — и тогда дверь перемещалась бы вместе с ним.
Во всяком случае, теперь Ларисе это удалось — и, уверена, она еще не раз зайдет ко мне в гости, чтобы вот так посидеть, поговорить, передать весточки от земной родни и знакомых, расспросить о моих делах…
Мой рассказ получился долгим.
Время от времени мы подливали себе в высокие бокалы кисловатого напитка из графина со льдом и цедили его через трубочки. Трубочки были пластиковые — Лариса принесла.
— Сафира и Зарема продвигают в Зенаиле идеи женской эмансипации и моногамии. Уже достигли немалых успехов. Правда, Фариду все-таки пришлось взять еще пару жен — главы родов надавили. Но эти девицы у Сафиры по струнке ходят. А Заремин Саид вообще боится в сторону даже посмотреть, по-моему. Потому что стоит ему посмотреть — и она тоже посмотрит. А самое смешное, что если она ему изменит, то ему же придется ее измену скрывать. По зенаильским законам женщин за супружескую измену казнят, а этого он не захочет в любом случае. Сафира, конечно, еще работает над отменой этого варварства…
— А вы здесь чем занимаетесь? — Лариса поболтала трубочкой в бокале.
— Ну… Демьен таки стал новым министром иностранных дел. И вечно пропадает на работе! Нет, я рада за него, конечно, но все же предпочла бы видеть своего мужа чуть чаще! Маруф… потом обойдем дворец, покажу вывеску. Она с другой стороны, с парадного входа. Театр мы открыли прямо здесь, во дворце. Он все равно слишком большой для нескольких человек. А жилой мы оставили бывшую женскую половину… Джарис танцует в театре. Она — настоящая звезда программы! Все приглашенные артисты и близко с ней не стояли. Джарис — прима. Вечно под дверями ее поклонники стадами топчутся, спасу от них нет. Айсылу шьет наряды для театра и отвечает за спецэффекты. С ее иллюзорной магией здорово получается! Но свое маленькое ателье она тоже открыла. Правда, чтобы сделать там заказ, нужно записываться чуть ли не на полгода вперед. Но у меня блат! Рами тоже играет в театре, обеспечивает музыкальное сопровождение. Лейсан… Лейсан не выступает. Должен же кто-то быть и просто домохозяйкой! Ей вполне нравится такая жизнь. Сейчас, правда, ужасно от токсикоза мучается — а Айсылу радостно шьет ей платья больших размеров. Подозреваю, что Зарема тоже беременна — во всяком случае, в последнее время они с Лейсан оживленно переписываются и, по-моему, делятся опытом. Крайс — ну, тот грабитель — не поверишь, тоже остался с нами. В охране театра и дома работает, под началом Азата. И, по-моему, вздыхает по Айсылу. Но она — кремень! Зато Азат почти уже уломал Тарию выйти наконец за него замуж. И Ники на свою сторону перетянул! Мальчишка его уже папой готов называть. Ники ходит в местную школу. Сначала было непросто — он слишком отвык от компании ровесников… но теперь у него полным-полно друзей. Время от времени приводит их в гости и они дружно переворачивают дворец вверх дном. У ребенка, кстати, подтвердился дар разрушителя, так что он нам точно еще всем даст прикурить… У Тарии собственная лечебница. А я веду финансы театра, ателье, лечебницы… и все дела Мариам, конечно. Мариам Зени — самый знаменитый артефактор из ныне живущих. Того и гляди Ирмаина переплюнет. Теперь уже Вербиния, а не Зенаил — столица мировой артефакторики… в зенаильской школе артефакторов локти кусают, что такой бриллиант прошляпили. А еще больше — из-за того, что на родной земле этот бриллиант так и остался бы никому не известен. Уже идут разговоры о том, чтобы допустить девушек даже в магические учебные заведения. В здешней академии, кстати, все мечтают заманить Мариам преподавать, но для нее это уж слишком. Хотяяяя… я слышала, при академии
