собственным удовольствием. Движения Пола стали быстрее, жестче, и, боже всемогущий, я кончила с громким криком, зажмурив глаза от интенсивности ощущений. В моих ушах стоял гул, а кости ощущались расплавленными, когда я рухнула ему на грудь, с шумом переводя дыхание. Краем сознания я уловила, как Пол глухо простонал, вцепившись в мое тело и его член дернулся, крепко прижатый к моему влажному центру.
— Блять, блять, — шептал он снова и снова, вцепившись в мои плечи, очевидно, переживая волну собственного удовольствия.
Возможно, мне стоило почувствовать неловкость, но ее не было. Мое тело впервые за долгое время ощущало себя целостным, единым и чертовски счастливым. И мне хотелось плакать от того, что я смогла преодолеть одну из сотен ступеней к тому, чтобы снова жить полноценной жизнью, борясь с внутренними страхами. Мягкий поцелуй послал волну дрожи от плеча, куда Пол прижался губами, к кончикам пальцев на ногах.
— Думаю, что мне придется воспользоваться твоим душем, — усмехнулся Пол, продолжая поглаживать мою кожу своими губами.
Мои внутренности были похожи на желе, так что я просто кивнула головой, продолжая крепко цепляться за его тело.
— Наверное, мне стоит спросить, как ты, — Пол слегка нахмурился и повернул мою голову так, чтобы видеть глаза.
— Это странно, но я в полном порядке.
Мне не хотелось двигаться, но я заставила себя слезть с его коленей и натянуть майку, прикрывая грудь, несмотря на недовольное ворчание Пола.
— Есть шанс, что ты присоединишься ко мне в душе?
Я отрицательно покачала головой, смущенно улыбаясь. Шрамы на моей ноге выглядели весьма устрашающе, пугая даже меня, так что я не хочу, чтобы Пол видел это уродство на моем теле. Достаточно того, что я не могу заняться с ним полноценным сексом. Пока не могу, черт возьми.
Лицо Пола на мгновение помрачнело, но он кивнул головой с легкой улыбкой, скрываясь в душевой. Я сжала ноги, ощущая липкость на своих бедрах, и слегка прикусила губу. Мое тело не испытывало дискомфорта. Наоборот, глубоко внутри я все еще чувствовала возбуждение. Это было похоже на то, словно я голодала долгое время, и теперь не могла насытиться. Я покачала головой, призывая себя к спокойствию, и прошла на кухню, доставая холодную воду. Выпив сразу целый стакан, я перевела дыхание и потерла лицо ладонями. Будет чертовски трудно сосредоточиться на чем-то другом, находясь с Полом в одной комнате, который, кстати, в этот момент вышел из душевой, обернутый в мое полотенце.
— Я пробовал натянуть твой халат, но он на мне не сошелся, и мой член торчит наружу.
— Поэтому ты обернул его моим полотенцем?
— Другого я не нашел, — он забрал у меня стакан и налил себе воду, сделав несколько глотков, — хотя дома я хожу голышом.
— Боже, — засмеялась я, прикрывая глаза ладонью, — избавь меня от подробностей и держи это штуку прикрытой.
— Он может обидеться, ты же это понимаешь?
— Кто? Твой член? — я уставилась на лицо Пола, ожидая пояснения.
— Конечно, — кивнул он, — он очень ранимый. Так что выбирай выражения в его присутствии.
— И давно это у вас?
— Ну, мы довольно рано узнали друг друга, так что считаю своим долгом предупредить тебя.
— И что мне придется делать, если я задену его нежные чувства? — сердце в моей груди заколотилось сильнее. Я была чертовски возбуждена.
Глаза Пола прошлись по моему телу, и он цокнул языком, склонив голову на бок:
— Я бы спросил, чего тебе не придется делать. Иногда этот ублюдок бывает весьма требовательным.
Я проследила за его взглядом и уставилась на твердый член, который оттопыривал полотенце и явно нацелился в мою сторону. Слегка попятившись, я обогнула стол и шагнула в душевую, прикрывая за собой дверь. Холодная вода — это то, что мне сейчас требуется.
Спустя двадцать минут, я вышла в комнату, ожидая, что Пол уже будет готов уходить. Он сидел на подоконнике, распахнув окно и курил, выпуская дым через решетку. Полотенце все еще было обернуто вокруг его бедер, оставляя торс голым. Я могла бы часами наблюдать за его телом. Он протянул руку, подзывая меня встать рядом.
— Знаешь, — тихо произнес он, наблюдая за тем, как огненный шар почти полностью исчез на высокими стенами города, уступая место вечернему сумраку, — я уже много лет не наблюдаю за солнцем. Когда оно встает или, когда оно садится.
Он выдохнул дым из своих легких и потушил сигарету в пепельнице, которую я поставила для него.
— Однажды я был влюблен, — пробормотал он, уставившись на горизонт. Мое сердце сбилось с ритма и теперь отказывалось запускаться. — Ее звали Китти, и мы несколько месяцев встречались, пока она не сказала, что беременная.
— Что? — вырвалось из меня. Я ошеломленно наблюдала за тем, как печаль и сожаление заполнили каждую линию его совершенного лица.
— Она привела меня в чертовы пещеры, хотя мы и не должны были там находиться. Мы смотрели за тем, как солнце садится за горизонт, и я едва ли не впервые наблюдал за этим с такой высоты. Нам было по семнадцать лет, и я ожидал, что мы начнем трахаться, но она вывалила эту новость на мою голову, практически убив меня на месте.
Я стояла рядом, боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть его неосторожным движением. Пол был настолько погружен в себя, что, казалось, не замечает меня рядом.
— Конечно, я не был готов ко всему этому, но я был по уши влюблен в Китти, так что мысль о том, чтобы иметь от нее ребенка, была не такой уж плохой. Я позволил себе закрыть глаза на гребаную секунду, и эта секунда стоила жизни Китти. Тварь разорвала ее горло прямо там, на вершине пещеры, и я не смог добраться до нее вовремя, чтобы спасти. И это моя чертова вина.
Ком в моем горле мешал дышать. Я судорожно сглатывала, пытаясь протолкнуть его дальше, но он упрямо стоял на месте. Мне стало плохо при мысли о том, что Пол живет со своей болью, прикрываясь широкой улыбкой. Я должна была догадаться, что его заразительное веселье лишь маска, которую он надевает, чтобы немного унять агонию внутри своей
