– С сестрой моей что? – пророкотала я громогласно и таки решила в ближайшее время перейти на шепот.
Исключительно на всякий случай!
– Она… спит, – неловко ответил один из служителей, скромно стягивая с себя капюшон.
– Снежная драконица, – завороженно рассматривали меня храмовники. – Единственная.
– Последняя, – исправил кто‑то из толпы, а ко мне обратились десятки алчных взглядов.
Решительно сделав шаг назад в намеке на попытку побега – теперь‑то меня магия этого храма наверняка не удержит, я все‑таки наступила себе на хвост. И взвыла, мигом прижав пострадавшую конечность к себе.
– Зовите хранителя Дома Огня, – приказал тот самый тощий мужчина, что взялся проводить обряд для Илоны.
Именно у него я хотела поинтересоваться, как долго сестрица изволит спать после их вмешательства, но задать свой вопрос не успела.
– Амелия… – мягко позвал меня Рейтар. – Амелия, что ты чувствуешь?
Увидев взгляд Первого Лорда, регента при маленьком принце, я хорошо осознала, что ему мой ответ сейчас очень важен. Больше того, с затаенным ожиданием на меня смотрели все, будто к ним диковинка какая с небес на землю спустилась.
Почесав подбородок мечом, глянув на себя, словно в зеркало, в одну из золотых чаш, пламя в которой погасло, я попыталась понять, нравлюсь ли себе, но, честно говоря, реальность адекватно восприниматься отказывалась.
Часть меня понимала, что вот это трехметровое белоснежное нечто – теперь почему‑то я, а другая часть уже оголтело орала и бежала в сторону ближайшего леса. Шок не то что не собирался проходить, он скорее только набирал обороты.
– Амелия… – снова осторожно позвал меня мужчина.
– Есть хочу, – неожиданно призналась я, почувствовав спазмы в пустом желудке, но вопросов насущных голод не отменял. – Ну и кто мне расскажет, почему я дракон? И это… Как все вернуть обратно?
Собственно, как все вернуть обратно, не знал никто из присутствующих. Пока радостный Кирюша скакал по мне, расположившейся прямо на полу, а занимала я почти треть первого зала с огненными чашами, сильные мира сего пытались понять, что же это такое сейчас случилось и что с этой красотой, то есть мною, делать дальше.
Перво‑наперво, появившись в нашем кружке по интересам, самый главный хранитель Дома Огня запретил кому‑либо покидать этот зал. Сделано это было с целью сохранить наш маленько‑большой секрет в тайне до тех пор, пока они не решат, какую максимальную выгоду могут получить с моего невероятного превращения.
Это же надо было такому случиться! Простая, никчемная, неразумная, ничем не примечательная человечка стала драконом!
Стоит ли говорить, что служитель, решивший повыпендриваться, мигом превратился в сугроб с глазами. И вот мне даже стыдно не было. Голодно было, а стыдно нет.
Впрочем, на кормежке такой большой меня я вообще не настаивала. Мне уже скорее хотелось вернуться в свои нормальные размеры, где мой ноготь не способен оставлять борозды на мраморных плитах, но тут кушать захотел ребенок…
Когда нам приволокли три сырые волосатые тушки кого‑то похожего на овец, морду моего лица наверняка перекосило, раз даже глазик задергался. На это непотребство мы с Кирюшей смотрели со всем возможным возмущением.
– Это что? Кулинарная игра «Приготовь сам»? – уточнила я у Рейтара, который на меня все чаще смотрел завороженно‑плотоядно.
К нам он подошел с исключительной миссией – научить меня быть драконом.
– При первом превращении звериные инстинкты в драконах возобладают над человеческим разумом, поэтому…
– Я прошу прощения… – мягенько протянула я, но не без доли ехидства. – Мы с Арскилем сейчас похожи на неразумных зверей? Нет? Тогда можно нам еды, а не три туши для жертвоприношений? Они бы мне еще девственницу приволокли!
По покрасневшим лицам храмовников, что больше не прятали свои бесстыжие глаза, я как‑то разом поняла, что и такой вариант у них в запасе имелся. И вот кто после этого никчемный и неразумный?
– Ваше Светлейшество, нам необходимо ненадолго удалиться, чтобы поискать информацию в Святилище, – обратился главный хранитель Дома Огня к своему повелителю. – Вы не могли бы…
– Я буду здесь столько, сколько потребуется, – ровно ответил Рейтар, встретившись со мной взглядом. – Мои воины встанут на охрану храма снаружи. В конце концов, мне тоже интересно, как такое возможно. И возможно ли повторить такое еще раз.
Мне было жаль его. Без великих объяснений для такой неразумной меня и так было ясно, что Первый Лорд хочет получить своего дракона, полагающегося ему рождением. Сейчас во мне он видел очередной шанс на то, что такое возможно, но что‑то мне подсказывало, что мой феномен единственный в своем роде.
Пока эти светло‑серые хламиды шептались, я тоже без дела не лежала. Думала, предполагала, как получилось то, что получилось. Они обсуждали, будто когтистая статуя чуть ли не веками вбирала в себя крошки магии, что доставались другим расам вместе с каплями драконьей крови.
Зачем вбирала? Почему? Для чего? Ответов на эти вопросы у храмовников не было. Они просто делали то, что делали другие служители до них, а те до них. При этом такие же статуи стояли во всех семи храмах в Королевстве Пылающих, и их судьба мужчинам пока была неизвестна.
И все же я считала, что мой случай уникален. Не только тем, что моя чешуя полностью белая – этот цвет всегда принадлежал только снежным драконам, а еще и тем, что во время ритуала был задействован родовой стилет рода Гаргат. Именно он стал проводником между мною и магией, что вырвалась из статуи. Именно он теперь представлял собой меч с крупной черной вязью по металлу.
– Да не налегай ты так на огурцы! – ругалась я, отбирая у Кирюши уже шестой по счету плод.
Зажаренное в печи мясо он ел постольку‑поскольку, все больше алчно поглядывая в корзинку с овощами. Моя маленькая война забавляла Рейтара. Он то и дело усмехался, сидя рядом с нами прямо на полу, пока мелкие храмовники разбирали хаос из рухнувших колонн.
– Амелия, зачем ты выкрала Арскиля?
Этот вопрос я ожидала услышать меньше всего. Нет, где‑то глубоко внутри я все же понимала, о чем подумал этот мужчина, когда пропали разом и его племянник, и я. Больше того, он лишь уверился в правильности своих мыслей, когда увидел нас вместе, но все же такие вопросы обижали.
Я себя всегда считала адекватной и никогда не пошла бы на подобное. Ну или пошла бы, но только в том случае, если бы Кирюше что‑нибудь угрожало и спасти его могла только я.
– Рейтар, где ты был и с кем оставил племянника на этот раз? – ответила я вопросом на вопрос.
Недовольно поджав губы, мужчина промолчал, что лишний раз убедило меня в правильности моих мыслей.
– Твои слова насчет Эртирнара. Я проверял его, – признался он сквозь зубы.
– Ну и как? – усмехнулась я. – Ты ведь даже не знаешь, что именно должен был проверять.
– А это имеет значение в предательстве? – явно распалялся дракон.
Даже глаза его вновь обрели огонь, изменив свой цвет.
– Еще как. Детали, Рейтар, всегда очень важны детали. Например, Кирюша ко мне попал совершенно случайно. Прежде он пробрался на кухню, потому что, видимо, был голоден. А уже из кухни вместе с мешком со снедью он перекочевал в мои руки. И заметь, я до последнего не знала, что этот обжора сидит в кастрюльке.
Пока мы пристально смотрели на бессовестного чешуйчатого, малыш все больше краснел, а точнее розовел чешуей. В конце концов, сделав несчастные глаза, он попытался повлиять на нас своим умильным видом, но, потерпев поражение в этом нелегком деле, просто отвернулся от нас, подтащив к себе поближе корзинку с овощами.
И куда в него столько лезло? Впрочем, в меня уже вместилось в три раза больше, а голод я при этом все еще испытывала. И вот как теперь кормить такую тушку? Да я на один горшок работать всю жизнь буду! И кем? Ездовым драконом? А может, поля перепахивать?
– Эртирнар меня не предавал, – объяснил мужчина свое недовольство.
