облике дракена, ни в человеческом.
Я кивнула. Смертные склонны уничтожать существ, которых прежде не видели или боятся. Шейка Джадис завибрировала под моим пальцем.
– У меня есть вопрос, который, как мне кажется, неприлично задавать при ней.
Эш негромко рассмеялся.
– Не терпится услышать.
Лучше бы он не смеялся. Мне слишком нравится его смех.
– Они едят?.. – Я показала на себя свободной рукой.
Он улыбался.
– Они по натуре охотники, поэтому едят почти все – в том числе смертных и богов.
– Чудесно, – пробормотала я.
– Тебе не стоит об этом волноваться. Нужно очень сильно разозлить дракена, чтобы он захотел тебя съесть. Мы вовсе не такие вкусные, какими себя считаем. Видимо, слишком много костей и мало мяса.
– Ну, тогда хорошо. – Я улыбнулась, а Джадис прижалась головой к моему пальцу. – А как они тебя охраняют?
Эш несколько мгновений молчал.
– Они знают, когда Первозданный, с которым они близки, ранен. Могут это чувствовать. Они защищают Первозданных в определенных ситуациях.
– В каких ситуациях?
Эш допил виски.
– Если в дело не замешаны другие Первозданные. Им запрещено нападать на Первозданных.
– А… Нектас знал, что я сделала тогда, в царстве смертных, когда ты без предупреждения подошел ко мне?
– Ты имеешь в виду, когда ударила меня в грудь кинжалом? – ухмыльнулся он.
– Не знаю, почему ты улыбаешься.
Его глаза изменились. В них не стало бурлить серебро, но они посветлели до оттенка олова.
– Твое нежелание говорить о том, что ты сделала, дает мне маленькую надежду не опасаться новой атаки.
– Я бы не стала слишком полагаться на это убеждение, – промолвила я и тотчас пожалела, что не подумала, прежде чем говорить, – по многим причинам.
Однако он рассмеялся, и его реакция меня позабавила. А еще я почувствовала что-то похожее на стыд.
– Да. Нектас знал: что-то произошло, – ответил он, и мое сердце заколотилось. – Но он почувствовал, что рана несерьезная.
– Я ударила тебя…
Джадис подтолкнула мою руку, потому что я перестала гладить. Я опять принялась ее почесывать.
– Просто небольшая рана.
– Просто небольшая рана? – оскорбилась я.
– Если бы тебе удалось ранить меня серьезно, Нектас пришел бы за мной.
– Даже в царство смертных?
– Даже туда.
Хвала богам, что я ранила Первозданного несерьезно. Иначе я превратилась бы в кучку пепла.
– А как он это чувствует?
– Он связан со мной. – Эш помолчал. – Все местные дракены связаны со мной. Точно так же, как дракены из других дворов связаны со своими Первозданными.
Я сглотнула при этом новом подтверждении, что не выживу.
– Мне и правда нужно лучше сдерживать гнев.
Эш рассмеялся.
– Ну, не знаю. Твой гнев…
– Если ты назовешь его забавным, я точно потеряю контроль.
Его ответная улыбка пробудила чувство, которое, я надеялась, он не сможет сейчас ощутить.
– Я хотел сказать – интересный.
– Не уверена, что это лучше. – Я продолжала почесывать шейку Джадис, отбросив тревогу. – Я ничего не знаю насчет связей.
– Конечно, не знаешь. Смертным ни к чему об этом знать. – Прошла пара секунд. – Она не такая страшная, как ее отец, правда?
– Да. – Малышка по-прежнему довольно урчала. – Она такая милая.
– Я припомню тебе эти слова, когда она вырастет размером с Нектаса.
От его поддразнивания у меня сильнее забилось сердце. Ей еще несколько лет расти до размеров Нектаса. Если мой план сработает, ни один из нас не увидит ее взрослой.
– Полагаю, ты закончила с завтраком? – спросил Эш, отвлекая меня от размышлений. Я кивнула. – Хорошо. Нам нужно поговорить, и я хочу, чтобы это произошло подальше от хрупких предметов, которые ты, возможно, захочешь швырнуть.
Мы встали, и Эш забрал Джадис, что было к лучшему, поскольку мне вряд ли понравится то, что он собирается сказать.
Малышка немедленно взобралась ему на плечо, растопырив лапы и опустив крылья. Я не могла оторвать от нее взгляда – она такая смешная и милая.
Сэйон ждал нас в коридоре.
– Вот, – сказал ему Эш, снимая с плеча Джадис. – Мы потревожили ее утренний сон, так что ей нужно еще поспать.
Бог наморщил лоб, беря обмякшую дракенку.
– И что мне с ней делать?
Он держал ее как ребенка, который обмочился.
Джадис пискнула.
– Укачай, чтобы она уснула, – предложил Эш, и я заморгала. – Ей это нравится.
Сэйон уставился на него.
– Укачать? Чтобы она уснула? Серьезно?
– Я так делаю, – пожал плечами Эш. Теперь и я вытаращилась на него. – У меня всегда получается. Если ты ее не убаюкаешь, она будет сопротивляться сну и станет так капризничать, что ты пожалеешь. Она способна испускать искры, а в последнее время и немного пламени.
– Великолепно, – пробормотал Сэйон, перекидывая дракенку на руку.
– Развлекайся.
Эш кивком велел мне следовать за ним, и я не сразу заставила ноги двигаться.
Мы пошли по коридору. Оглянувшись, я увидела, что Сэйон раскачивает Джадис на руках взад-вперед.
– Сомневаюсь, что он умеет убаюкивать.
Эш посмотрел назад и негромко рассмеялся.
– Ничего, она его быстро научит.
Я отвела взгляд от одного из самых необычных зрелищ в моей жизни.
– Я решил, что пора обсудить твое будущее, – сказал Эш, когда мы шли мимо тронного зала.
– Звучит зловеще.
– В самом деле?
– Да, – вздохнула я. – Тебе когда-нибудь говорили, что у тебя дар оформлять помещения?
– Я минималист.
И это еще слабо сказано.
Интересно, как выглядели его личные покои? Наверное, там только самое необходимое. Тумбочка. Шкаф для одежды. Огромная кровать. Хотя это уже выходило за рамки минимализма. Никаких картин или скульптур, ни знамен или любых признаков жизни. Стены холодны и суровы, как и он сам.
Мне было так не по себе, что я не заметила, как Эш остановился, и врезалась ему в спину. Я ахнула.
– Прости…
Эш дернулся и зашипел сквозь зубы. Что это за звук? Я взглянула на его лицо. Его рот напряженно сжался, глаза потемнели до серо-стального цвета, а белая аура за зрачками стала ярче. Инстинкт побудил меня отступить назад, потому что это шипение напомнило раненое животное. Ему больно?
Я потянулась к нему, движимая уже другим инстинктом, как в случае с волком кийу, и подумала о Тенях.
– Ты в порядке?
– Нет! – рявкнул он.
Я застыла, моя рука остановилась в нескольких дюймах от него. Щеки обожгло жаром, и я отдернула руку. Смущение усилилось, превратившись в горечь отвержения. Я сказала себе, что это глупое ощущение. Меня не волнует, что он вдруг не захотел моих прикосновений. Но мне нужно, чтобы он их захотел, а это огромная разница.
– Со мной все хорошо. – Он сжал челюсти и повернул голову в
