Стоять коленями на полу движущегося автомобиля было неудобно и даже больно, но парня нужно было напоить. О том, чтобы просто сунуть ему в руки бутылку и речи быть не могло. Хорошо, что мощные рессоры минивэна гасили колебания кузова, когда машина подскакивала на ухабах грунтовки. Переливать понемногу жидкость из стаканчика в рот беспомощного человека оказалось делом непростым.
Один раз рука всё-таки дрогнула, и воды вылилось чуть больше, чем он мог проглотить. Лишняя потекла по подбородку на шею. Я выхватила свой многострадальный платок и промокнула её. Потом смочила его водой из бутылки и аккуратно вытерла лицо парня. Он был весь в пыли.
Представила, как выгляжу сама и прошлась мокрой тряпицей по своему лбу и щекам. Вытерла руки. Платок можно было выбрасывать.
Я оглядывалась, думая, куда же его деть. Сунула, наконец, в протянутый Брэйди пакет, благодарно посмотрела на него и наткнулась на пристальный, изучающий взгляд.
— А ты не боишься, — сказал мой волк очень спокойным тоном. В его «не вопросе» мне почудилась легкая осуждающая нотка. Или отголосок разочарования. Видимо, ему было бы легче, если б я при виде Коллина в страхе заламывала руки или презрительно морщилась.
— Не боюсь, — ответила я, стараясь не поддаваться бредовым мыслям. — Нас держали вместе, и мы успели поговорить. Он объяснил, почему поступил так. Его вина только в том, что он умудрился оказаться не в том месте не в то время.
— Понятно, — буркнул Брэйди, комкая пакет, перекладывая его из одной руки в другую. — Что ещё он успел рассказать?
Или ревность? А, может, я сама додумывала за Брэйди его реакцию? Ту, которая казалась мне самой вероятной. Хоть я и не была виновата во влюбленности Коллина, но у моего парня появился-таки соперник. Вернее, видимость соперника. Бледное его подобие.
Коллина затрясло. Он опять застонал сквозь стиснутые зубы. И, похоже, вся вода, которую парень выпил чуть раньше, выступила на поверхности кожи испариной.
— Что это с ним?
Брэйди прошёлся руками по его телу, ощупывая.
— Это не трансформация. Но ты на всякий случай отсядь подальше.
— Нет. Я лучше побуду здесь. Может ему понадобится помощь.
— Ничем ты ему не поможешь. Неизвестно, что за препарат ему вкололи. Вся надежда теперь на то, что крепкий волчий организм справится сам. В любом случае, скоро мы передадим его людям Эмбри, и Коллин перестанет быть нашей проблемой. Дай ему ещё воды, как успокоится.
Я кивнула:
— Хорошо.
Брэйди вернулся к передним сиденьям, достал из сумки ноут и раскрыл его. Минуту спустя раздалось частое щёлканье кнопок клавиатуры.
За окном уже мелькали аккуратные домики пригорода Солт Лейк. Я следила глазами за проносящимся мимо пейзажем. Коллин перестал трястись как в лихорадке и теперь лежал тихо и неподвижно.
Я то и дело посматривала на него и заметила, как он открыл глаза. Коллин некоторое время смотрел на меня сквозь длинные подрагивающие ресницы.
— Привет, — тихо, едва слышно сказал он. И я ответила не громче:
— Привет. Пить хочешь?
Он кивнул. Теперь поить парня было проще. Я одной рукой приподняла его голову, другой поддерживала у его рта бутылку с водой. Пил он сам. Потом снова лег и застыл без движения, словно даже это несложное действие отняло у него все силы.
Наша машина меж тем встроилась в транспортный поток основной магистрали города и теперь ехала медленно, останавливаясь на светофорах, притормаживая перед перекрестками.
Брэйди, одев наушники, склонился над ноутбуком. Он был занят и на нас внимания не обращал. Поэтому Коллина услышала только я.
— Ты не рассказала ему про эксперимент.
Он не спрашивал, но я ответила:
— Нет.
— А будешь?
— Не знаю, — честно сказала я. — Скорее всего, расскажу, но без подробностей. Не хочу обсуждать наш разговор с ним.
Уголки губ Коллина дрогнули в усмешке. Он помедлил, решаясь, и всё-таки произнёс, скрывая слабую надежду за неуместной, жалкой иронией:
— Ты знаешь, а ведь я правда тебя люблю. Просто люблю. Без всякого запечатления.
Я ждала этих слов и боялась их услышать. Потому что безумно жалела парня, но ничем не могла ответить на безнадёжную нежность. И ничем не могла помочь. Он не был мне нужен. Но чувство, что я теперь несу ответственность за него, не отпускало. «Мы в ответе за тех, кого приручили». Видимо, вне зависимости от желания приручить.
Ситуация была не из лучших. Брэйди понял, что я знаю о чувствах Коллина и теперь просто ждал моего решения. Всегда внешне спокойный и невозмутимый, он не мог «держать лицо» с обычной легкостью, и я без труда различала за тонкой плёнкой напускной флегматики страх. И надежду. Почти сумасшедшую.
Я не хотела ранить Брэйди и в то же время боялась причинить боль Коллину. Но с отвратительной ясностью понимала, что сделать ему больно придётся. Просто для того, чтобы не загнать в угол себя и чтобы не унижать жалостью и враньем его.
Пряча глаза, я мямлила и ненавидела себя за неуверенный тон:
— Да. Я поняла. Вернее, запомнила… Слышала, как они говорили… Но…
— Тс-с-с, — прошептал он. — Молчи.
И в следующую секунду я почувствовала, как он тянет меня к себе, на себя. Даже в таком состоянии он был сильнее, и я опомниться не успела, как оказалась в его объятиях. Теплые обветренные губы коснулись моих требовательно, отчаянно. Но поцелуя не получилось. На мой протестующий вскрик тут же отреагировал Брэйди.
Он легко расцепил руки Коллина, и я оказалась на свободе. Причем проделал это так спокойно, словно ботинки расшнуровал. Видимо, ждал чего-то подобного.
Брэйди легко задвинул меня за спину и сказал уверенно, но без презрения:
— Идиот.
Коллин обессилено откинулся обратно на сиденье, прикрыл глаза. Между бровями залегла горькая складка. Но тут же его губы дрогнули в кривоватой, ехидной усмешке. Правая рука согнулась в локте, и к носу Брэйди был приставлен кулак с выставленным вверх средним пальцем. Брэйди скривился, дернулся, схватил руку Коллина и сжал так, что костяшки пальцев побелели.
— Сломаю нафиг. Довыпендриваешься. И так натворил дел, — рыкнул он. Коллин зашипел от боли, но попросил совсем не о пощаде:
— Дай мне с ней хотя бы поговорить. Хренов праведник.
— Руки не распускай, — бросил Брэйди и ослабил хватку. Рука Коллина бессильно легла вдоль тела.
— Не буду, — буркнул он.
Брэйди вернулся к ноутбуку, а мы с Коллином снова остались наедине. Он держал меня за руку и молчал. Время истаивало, утекало, как вода сквозь пальцы.
— Ты хотел что-то сказать, — напомнила я, нарушая напряженную тишину. Коллин утвердительно кивнул головой:
