спросить:
– Что с тобой такое?
– Я же не боевик, птичка. – Голос Тильмара звучал хоть и слабо, но уже без надрыва. – Работаю с тонкими воздействиями. А вчера сперва полночи за тобой гнался, потом стену вышибал как тараном и вас тащил. Ну и… перенапрягся, считай. Слишком много силы выплеснул, чуть дар не выжег. Это как сканных дел мастера. Вроде тоже с металлом работают, могут завитушками хоть весь дом изукрасить, а попытаются кузнечным молотом махать – надорвутся. Ничего, пройдет. Ты сама-то в порядке?
Сердце кольнуло виной, но тут же вспомнились слова Переправщицы: «Если бы не ты, сейчас бы я держала его за руку». Не вернись она, Гор бы погиб. А так все живы. И даже дедушку она как-то умудрилась спасти.
– Со мной все будет хорошо, – отозвалась Ярина тихо. – Дедушка, а ты? Никаких ран не осталось?
– Да что мне, старому, сделается. Ты ж меня, девонька, почитай, с небытия выдернула, сама едва на вашу Темную Дорогу не отправилась, – немедленно разворчался домовик. – А я предупреждал тебя, сдыхоть патлатая, дурной ты. Чуть и себя не сгубил и хозяюшку мою.
– Прости, друг, соглашусь, – подал голос Тильмар. – План был паршивый.
Ярина уже хотела защитить Гора, ведь в конце концов он Илею одолел, но тот на «сдыхоть» не обиделся, и заговорил, будто оправдываясь:
– Я не рассчитывал, что она родом с Ледяных островов. Северяне не только там живут. У ее братца был парельский выговор. Кто же мог знать.
– А это важно? – Ярина приподнялась, чтобы положить ладонь ему на лоб – горячий. Нужно еще снадобий от жара.
– Ты не поняла? – Он виновато хмыкнул. – Она и была самой настоящей «волчьей ведьмой», которую с таким рвением искал наш знакомый купец. Колдунья с Ледяных островов. Уверен, это она привела Ивара к своему братцу, убедила послужить, а в обмен пообещала убрать проклятие. Я подготовился к встрече, но на волков… не рассчитывал.
– Чем ты там подготовился? – Дедушка подал Ярине кружку с кисленьким ягодным взваром. Еще теплым, прогоняющим колючий комок в горле. – Не подействовало твое зелье на нее. Я всю бутыль ухлопал, без толку. Хорошо, грохнуть об пол успел, прежде чем она Яринушке эту гадость подсунула.
– Но с волками справиться помогло. Всю прыть растеряли.
– А что за зелье?
Домовой уселся на стол и тоскливо нахохлился, но его чувств, как тогда, в избушке, слышно не было.
– Хозяйка моя… бывшая, то бишь, – пояснил он, – крута нравом была. Вроде разумная, степенная, но ежели чего не по ее… Эх. Вот и придумал этот твой, чтобы не ухлопала его со злости. Зелье, чтоб чуйства ей приглушить, чтоб, стало быть, соображала медленнее. И поверила, стал быть, что он на ее стороне. Да впустую все. Не помогло.
Тильмар картинным жестом впечатал ладонь в лицо.
– Подождите, – Ярина поворачивала голову от дедушки к Гору и обратно, хмурясь, – так вы знали, что она жива?
Домовой виновато нахохлился, и за него попытался оправдаться Гор:
– Я знал, что остался кто-то еще, когда мы избавились от Вальда. Кто-то хорошо изучил жителей Пожарищ и был поблизости, чтобы навести на них помрачнение. Кто-то неуклонно следил за домом, пробуя найти брешь в поставленной Тилем защите. Значит, был сообщник. А когда твой дед сказал, что не смог выйти за ворота, чтобы вернуться и нам помочь, хотя запретить ему это могла только хозяйка, все встало на свои места. Чародейка такой силы, изучавшая свойства янтаря, десять лет безвылазно сидела в этой дыре. У заговорщиков не было ни единого шанса остаться незамеченными. А значит, она одна из них. Но я не знал, что она прикидывается Весёной.
Ярина вспомнила простоволосую бесцветную девицу: шумную и навязчивую, в нелепых бусах, всеми силами пытавшуюся привлечь Гора. Ничего удивительного, что он старался держаться от нее подальше. Но как не распознал чародейку?
Видно, последнее она сказала вслух, потому что вместо Гора ответил Тильмар:
– Птичка, мы не можем увидеть друг в друге магов просто так. Даже амулеты не среагируют, если намеренно прятать дар. Одно дело – недоучка. Другое – если кто-то опытный знают, что его ищут.
– А местные как же? – Ладно приезжий колдун, он Илею в глаза не видел, но жители Пожарищ, подозрительные к чужакам. Почему они не разглядели?
– Снова воздействие. – Гор крутил перед глазами перевязанной рукой и кривился. – Твой дед говорит, была такая дурочка в Пожарищах, приходила зелья выпрашивать. Весёной ее и звали. А за пару дней до моего приезда ее дом сгорел подчистую. Сразу после того, как Илея якобы сгинула у Пустоши. Отвести местным глаза и надеть чужую личину для нее было просто. За эти годы каждый умудрился хоть по разу, но какое-нибудь зелье у нее купить. Это все упростило. Но то люди. И меня действительно тревожит, что я оказался прав насчет домашней нечисти. К реке и русалкам «Весёна» не приближалась, но местные домовые, банники, овинники… Их ведь магией не проведешь. Выходит, они ее узнали, и никто ни слова не сказал.
Он закашлялся – в горле тяжело заклокотало. Ярина попыталась сесть, чтобы подать снадобье, но домовой замахал на нее руками – лежи, мол – и сам принялся греметь бутылочками.
– Дедушка?
Тот понял, что она хотела спросить, но в ответ головой покачал:
– Не знаю, Яринушка. Никто из них со мной не откровенничал, сама понимаешь, пришлый я для них. Чужой. Почему никто ни словечком не обмолвился – не ведаю. Запугать хозяйк… колдунья, в смысле, их не могла. Не боимся мы людей. И чародейство нам не страшно. Сперва поймай поди, потом заколдовывай. Чтобы нашего брата убить, его стоять на месте заставить надобно, а как заставишь, коли чары не действуют? И то. Одного напугала, второго. Но всех? Не навьями же она их всех застращала.
– А вот тут, – похоронным тоном проронил Гор, – мы подходим к тому, что именно навьями, похоже, она их и стращала.
– Шутишь. – Тильмар аж на локте приподнялся.
– Если бы. Сперва ты упомянул, что царевну в Вестарии уволок навий проводник. Потом Илея, прежде чем попытаться убить Ярину, – он нашел ее ладонь и накрыл своей. То ли успокаивая, то ли сам хотел убедиться, что жива, – обмолвилась, что знания можно вытянуть и из мертвого тела, путем подселения в него навья. И напуганная нечисть, которая, когда я велел хозяевам всех выгнать, разбегалась с таким усердием, что никого из них поблизости не осталось. И больше мы не знаем ни-че-го…
Слова оборвались новым приступом кашля, и Ярина, отобрав у дедушки кружку,
