Незнакомец был высоким и статным. Он был одет в плотный бежевый плащ, застёгнутый на поясе металлическим поясом. Его короткие седые волосы были аккуратно зачесаны в бок, на руках были перчатки из чёрной кожи, обувью ему служили идеально начищенные сапоги.
Тяжело дыша, я замерла возле аварийно-защитной переборки, следя за происходящим в кабине капсулы проекта и судорожно пытаясь придумать, что мне делать, чтобы помочь отцу.
- Я правильно понимаю, что руководитель Вы, сэр? - с ледяной вежливостью спросил мужчина, нагло улыбаясь.
В его голосе я услышала такой цинизм и презрение, что невольно поёжилась.
- Да, я отвечаю за этот проект, - ответил папа, нервно складывая руки на груди и косясь на солдата с винтовкой.
- Тогда повторяю, мистер Смит, немедленно сдайте все материалы, связанные с очистителем, - всё таким же вежливым, до тошноты жеманным голосом сказал мужчина, сводя руки в плотных перчатках за спиной.
Кажется, он относился к тем людям, у которых был развит железный самоконтроль и устойчивое сохранение безэмоциональности в любой ситуации.
- Извините, но…
- Далее Вам предписывается оказать ученым Анклава содействие в приёме руководства установкой и её эксплуатации, - наслаждаясь своей игрой, произнёс мужчина.
Меня скрутил гнев. Я уже его ненавидела, так ненавидела, как только могла только ненавидеть. Мне хотелось разбить стекло и накостылять ему по первое число.
- Полковник…Вы полковник, да? - неуверенно обратился отец к мужчине. Папа выглядел совсем растерянным на фоне незнакомца, с которым разговаривал.
Папа вздохнул, пытаясь взять себя в руки.
- Мне очень жаль, но установка не работает, - уверено произнес отец. - Она никогда не работала. Боюсь, вы зря тратите время…
Слёзы лились по моим щекам, я смотрела на папу, на моего бледного, усталого папу, такого доброго и любимого… И не могла терпеть эту боль, раздирающую моё сердце. Я так жалела отца, мне было так обидного за него, мне так хотелось защитить его, поддержать. Я не могла смотреть, как ужасные люди, словно коршуны, набрасываются на него, как на свою жертву.
Я больше не могла выносить всего этого. Хватит! Пусть этот кошмар закончится!
Я рванулась вперёд и ткнула кулаками в мутноватое стекло, приглядываясь.
- Впустите меня немедленно! - закричала я не своим голосом.
Отец вздрогнул и побледнел, переведя взгляд на меня. Солдат Анклава с винтовкой тоже уставился на меня, пытаясь разглядеть своих товарищей за стеклом кабины. Он явно не понимал, как так случилось, что меня сюда пропустили.
Я тут же забыла о солдатах Анклава, когда ко мне повернулся собеседник отца. Это был высокий мужчина с красивым лицом. У него были аристократичные черты лица и холодные, нет, просто ледяные глаза, в которых сверкали искры такой непоколебимой властности и жёсткости, что это навело бы ужас на любого.
Этот мужчина… Он мне так кого-то напоминал. Я никак не могла понять кого именно.
Может быть, Смотрителя?
Я заметила, что под плащом у мужчины были тёмные плотные одежды с высоким воротом
- А это ещё что такое? - глядя на меня, спросил полковник.
Он повернулся к отцу. Я видела, как у папы что-то дрогнуло в лице. Он смотрел на меня, не отводя взгляда. В его глазах читался немой страх.
- Кто это? - не скрывая презрения, спросил полковник.
- Э…Это моя дочь, Кайли…Прошу Вас…Ради Бога… - прошептал отец, вытягивая руку к полковнику.
Полковник снова повернулся ко мне. В его взгляде я увидела удивление, даже заинтересованность.
- Ах, это Ваша дочь, - протянул он, улыбаясь гадкой улыбкой. - Кайли Смит, кажется так? Я слышал кое-что о ней. Как любопытно, надо же…. - будто бы задумываясь о чём-то, сказал полковник, усмехаясь. Через секунду он снова повернулся к моему отцу. - Но сейчас, это не так важно. Я повторяю последний раз - немедленно передайте нам контроль установкой, Джеймс Смит. Лучше бы Вам поступить именно так.
Папа на мгновение закрыл глаза, затем он перевёл взволнованный взгляд потемневших глаз на меня, а затем снова уверенно посмотрел на мужчину.
- Послушайте, полковник, - устало выдохнул отец, нервно улыбаясь и разводя руками в стороны. - Я уверяю Вас, что установка не будет работать. Вы не понимаете, мы даже не смогли повторить результаты лабораторных исследований…
Отец даже не успел договорить, одним быстрым отточенным движением полковник выхватил из кобуры на поясе пистолет и одним выстрелом в голову убил едва стоящую на ногах Дженис.
Всё замерло. У меня потемнело в глазах от ошеломления и ужаса, накрывшего меня необузданной волной.
Дженис запрокинула голову, её руки безвольно взметнулись, и она мёртвым грузом рухнула на пол.
Внутри всё похолодело, и я почувствовала, что моё сердце оборвалось, почувствовала, как из-за осознания произошедшего на глаза выступили горячие слёзы.
- НЕТ! - заорала я, срывая горло и со всей силы начиная долбить в стекло. - Пусти меня, сволочь! Какого чёрта ты делаешь!? Пусти меня сию же секунду!
Я кричала, и рыдания разрывали меня. Сердце было переполнено гневом и скорбью.
Отец резко побледнел, его глаза в ужасе расширились. Папа уже рванулся к Дженис, когда полковник в одну секунду вскинул руки, беря его на мушку.
- Стоять! - прикрикнул он. - Рекомендую Вам повиноваться, мистер Смит, или следующей станет Ваша дочь.
Я вздрогнула, но не ощутила никакого страха. Сейчас всё это не важно, сейчас неважна моя жизнь, сейчас для меня важно только одно - спасти отца.
Мне не было страшно, мне - нет, но папе…
Услышав слова полковника, отец отшатнулся к консоли, глядя на меня и качая головой. Он прижал руку к сердцу и шумно вздохнул, взглянув полковнику в лицо.
- Прошу Вас, полковник…Я…Я сделаю всё, что Вы хотите, - сказал отец, резко беря себя в руки и успокаиваясь. - Только не применяйте силу, умоляю…
- Отлично, - цинично усмехаясь, произнёс полковник. - Я требую Вас сдать мне все материалы, связанные с проектом и оказать нам содействие в запуске установки.
- К..конечно, - нервно кивнув и вытирая испарину со лба, сказал отец. - Дайте мне лишь несколько минут, чтобы включить систему…
Полковник кивнул. Он отточенным движение убрал пистолет в кобуру и снова свел руки за спиной.
Что-то было не так. Я не могла понять, что происходит - отец не может запустить систему, тогда что он делает?…
Папа как-то странно замялся. Он перевел на меня взгляд, полный скорби и смирения. Он вдруг коротко улыбнулся мне, и очень медленно и едва заметно качнул головой.
Этот взгляд, полный скорби и вины, буравил меня, словно запоминая.
Я почувствовала, как внутри меня всё холодеет.
Что-то переломилось во мне, когда я поняла, что происходит, и застыла на месте, словно меня окатили ледяной водой.
Ведь папа смотрел на меня таким взглядом, будто бы больше никогда меня не увидит. Отец, заметив моё побледневшее лицо, тут же развернулся и направился к консоли.
- Папа, что ты делаешь?! - воскликнула я, утыкаясь в стекло и во все глаза, наблюдая за отцом.
Моё сердце так сильно билось, что мне стало больно, страх пожирал меня изнутри холодным въедливым ядом, осознание бессилия душило меня.
Но я надеялась, надеялась, что… мысль, которая меня посетила просто дурной домысел.
Я надеялась, но…
Папа что-то набирал на клавиатуре главной консоли. Он набирал что-то очень быстро, дрожащими руками, с таким усилием, словно ему было больно это делать.
Полковник наблюдал за ним, не скрывая раздражения.
- Я устал ждать, - сказал он, потянувшись к кобуре, но в этот же миг, что-то произошло.
Стекло под моими руками задрожало, и я чуть не отшатнулась от него, чувствуя теплую, словно сжимающую воздух волну.
В тот же миг, счётчик Гейгера на моём Пип-Бое разорвался страшным треском. Боже мой, что происходит?!
Я почувствовала, что это конец.
В эти секунды перед моим взором, выронив свой пистолет и схватившись за горло, на пол рухнул полковник, следом за ним выронив отлетевшую в сторону винтовку, упал, прогремев бронёй его солдат, а затем и его товарищ, что стоял недалеко от убитой Дженис.
