скромно. Возможно, это так и было по понятиям венценосных.
Когда коляска свернула на подъездную аллею, ведущую к дворцовой площади, Насте поплохело. С двух сторон, по аллее и площади, до самых ступеней парадного крыльца, устланных алой ковровой дорожкой, ровным строем стояли мужчины-венценосные. Высокие, сильные. Опасные. С одинаковым, суровым выражением на лицах, похожие друг на друга цветом волос, свирепым взглядом жёлто-чёрных глаз, серой с чёрным одеждой. Безоружные.
Крелл, в восторге, вскочил на ноги, ликующе закричал:
- Настъя, это мои воины!! Это мои друзья, любимая!!
Она незаметно поёжилась: - их было много, очень много!
Коляска остановилась у крыльца и Крелл, не церемонясь, подхватил её на руки и поставил на землю. Настя заметила, как на лицах ближайших воинов мелькнули улыбки. Она, робея, взяла его за руку, и он крепко сжал её ладонь. Через широко распахнутые двери они вошли в холл. В нём, на всю длину громадной комнаты, по обеим сторонам прохода выстроились придворные. С галереи над холлом грянула музыка, закружились, опускаясь под ноги, лепестки роз, венценосные склонились в низком поклоне.
Миновав склонённые спины, Крелл решительно открыл дверь в парадный зал. Они вошли и остановились на середине комнаты. Настя перевела дух. Действительно, как пообещал Повелитель, церемония должна быть скромной, если не считать торжественной встречи, конечно.
В центре зала, украшенного гирляндами цветов, сияющего блеском зеркал и натёртого паркета, на небольшом возвышении стояли Повелитель Рэндам, Лидия, их сыновья и улыбающийся Рэмси. Чуть в стороне – сангома Лукас. Крелл, нахмурившись, сурово глянул на него:
- вон!! – Тот, неловко поклонившись, и не глядя на присутствующих, торопливо вышел. Настя укоризненно посмотрела на Крелла, но он сделал вид, что не заметил.
Обряд прошёл быстро и как-то по-домашнему. Старший в роду, Повелитель Рэндам, ободряюще улыбнувшись Насте, выступил вперёд и, вначале Крелл, а потом Настя, отвечали на вопросы и обещали: - да, согласна…, да, признаю своей парой…, обещаю…, любить…, почитать…, быть рядом в счастье и горе…, клянусь…, милостью Создателя и Первородным Яйцом!
Потом Повелитель объявил их парой, связанной на всю жизнь. С галереи зазвучала торжественная музыка, двери распахнулись, и толпа придворных окружила их. Настю оттёрли от Крелла, оживлённо щебечущие дамы пожимали ей руки, целовали в щёки. Она не знала никого, кроме Мишель, также улыбавшейся ей. Поискала глазами Крелла. Он стоял в окружении мужчин, которые громко хохотали, хлопали его по плечам и что-то оживлённо говорили. Настя не знала, как избавиться от этих женщин, их фальшивых улыбок и жадно осматривающих её глаз. Тут она заметила, что дамы неохотно расступаются, освобождая дорогу Лидии. Та подошла, со спокойной улыбкой глянула Насте в глаза, взяла её под руку, прекрасно понимая её состояние:
- пойдём со мной, Настъя. Ты же ещё не видела, какой прекрасный малыш скоро вылупится у нас с Рэндамом!
Настя облегчённо вздохнула. Дамы не посмели задерживать её и устремились к Креллу. Она ревниво обернулась, но до поцелуев, кажется, дело не дошло.
Потом был торжественный обед. В большом парадном столовом зале тихо звучала музыка, длинный стол ломился под тяжестью яств и драгоценной посуды. Во главе его, рядом с Повелителем и его супругой, сидели Крелл с Настей и Рэмси. Рэндам наклонился к Насте: - я не стал приглашать всех, кого бы хотел, поскольку вы с Креллом возражали. Здесь лишь уважаемые граждане столицы и мои ближайшие советники.
Настя понимающе кивнула:
- спасибо, Повелитель Рэндам, - сама подумала, что за столом сидит не менее двух сотен венценосных. Тот, продолжая смотреть ей в глаза, потянулся, мимо Крелла, положил свою ладонь ей на руку, легко сжал: - прости, а, Настъя? Меня совесть итак до самой смерти мучить будет!
Не отнимая своей руки, она иронически спросила:
- на самом деле? – Он серьёзно кивнул.
Она вздохнула:
- ладно, мир, Повелитель!
- Рэндам! Да, Настъя?
- Да, Рэндам. – На самом деле злости и обиды на него уже и не было, так, отголоски. Она подумала, что сегодня их с Креллом жизнь начнётся с чистого листа.
Муж, кстати, давно уже удивлённо смотрел на их сомкнутые перед его носом руки: - ну, и что это всё значит, жена?
Она выдернула свою руку из ладони Рэндама:
- это твой брат воспользовался тем, что я утратила бдительность и уговорил меня его простить!
Он похлопал их по рукам:
- возможно, ты, Настъя, поторопилась. Его раскаяние… какое-то незаметное!
Настя посмотрела на Рэндама: в его ответном взгляде она уловила грусть.
Торжественный обед затянулся до позднего вечера, а потом состоялся бал. Правда, молодожёны на нём не присутствовали. Отказавшись ночевать во дворце, они тихо уехали домой. Настя почти целый день не видела детей и ужасно соскучилась по ним. Малыши уже спали. Лиза тихим голосом рассказывала, как прошёл день, что кушали, как играли и шалили Ксандр и Тори. Сегодня, когда они обернулись птенцами, няня заметила в пуховых крылышках Ксандра настоящее перо. Крелл озабоченно покачал головой: - нужно полноценное питание. Завтра надо купить свежего мяса.
Тори завозилась во сне, потом открыла глазки и, увидев склонившихся над ней родителей, заулыбалась, потянулась ручонками к матери. Настя не удержалась, подхватила её на руки, прижала к себе, уткнувшись лицом в шейку, с наслаждением вдохнула тёплый детский запах. Тори уже тянулась к отцу. Обвив ручкой его шею, притянула к себе. Так они и стояли: Настя с дочерью на руках, и Крелл, обнимающий их обеих. Потом Тори снова уснула, положив головку матери на плечо и не выпуская при этом отца. Он осторожно освободился, взял малышку у Насти и уложил в кровать, укрыв простыней.
Последние дни в Йоханнесе.
Следующая неделя прошла в сборах. Крелл слетал на новое место жительства и явился с приятной новостью, что дом готов. Внутри заканчивались отделочные работы. Мебель, заказанная у мастеров, вот-вот будет изготовлена. Не мудрствуя, венценосный взял за образцы шкафы, столы, комоды, диваны, кровати и прочее, имеющееся в его доме. Настя не возражала. Ей нравились большие уютные кресла, мягкие диваны с высокими спинками, шкафы разнообразных размеров с полками, всевозможными ящичками, столы и столики, канапэ и бюро. Всё вычурое, узорчатое, на гнутых ножках. Настя ходила по дому, не в силах решить, что же придётся брать из Йоханнеса, а что можно будет купить в Трансвале.
Как-то к ним заглянула Лидия. Крелла не было дома.
