Хлоя торжественно кивнула головой. Не видя другого выбора, ей повезет, если она выйдет через парадную дверь живой.
Он поднял бровь.
— Договорились?
Это был момент, когда Хлоя отдавала свою жизнь Луке в надежде, что однажды он вернет ее ей.
— Договорились.
Надвигающаяся гибель не заставила себя долго ждать. Она видела, что он воспринимает это как игру. Игру, которую он уже выиграл.
— Ты голодна? — спросил он просто, как будто разговора между ними не было.
Как бы ей ни хотелось убежать обратно в комнату, она больше не могла. Теперь это было частью сделки. Ты будешь ужинать со мной каждый вечер.
— Да.
Лука подцепил вилкой кусок стейка и протянул ей, ожидая, что она возьмет его ртом. Его глаза сказали ей, что это не предложение, а требование.
— Я не хочу брать твою еду. Я могу из своей тарелки.
Он опустил руку.
— Может быть, я решил не делать тебе ничего. Ты еще не сидела здесь и не ужинала со мной.
Хлоя уставилась на него. Что-то в ней подсказывало, что он обижен тем, что она не посидела с ним и не съела одно из блюд, которые он приготовил для... неё?
— Я понимаю.
Я хочу проводить вечера с тобой. Теперь она действительно понимала. Он готовил ужин каждый вечер, и каждый вечер она не присоединялась к нему. Драго предупреждал ее, говорил, что она играет с огнем, что она и делала.
Лука снова поднял руку, поднося сочный стейк к ее губам, требуя, чтобы она взяла его.
«Когда я прошу тебя что-то сделать, ты это делаешь».
Медленно раздвинув губы, она хотела бы закрыть глаза, но его взгляд держал ее в плену. Она взяла стейк в рот и оттолкнула губы от вилки. Только тогда он позволил ей опустить глаза на колени, когда она начала жевать.
Он улыбнулся.
— Я говорил тебе, Хлоя, что не буду просить тебя ни о чем, с чем ты не сможешь справиться.
Она не ожидала, что он положит вилку на место, а затем встанет и пойдет на кухню. Когда он вернулся к столу, он поставил перед ней полную тарелку.
Каким-то образом он всегда удивлял ее.
— С-спасибо.
— Не за что, дорогая.
Для Луки было легко есть после того, как он сел обратно, но для нее это было не так. Она только что продала свою душу бугимену.
Они молча съели свой ужин, и, когда он отнес их тарелки на кухню, она надеялась, что он отпустит ее. Однако у него были другие планы.
Она наблюдала, как он прошел в гостиную и сел в большое кожаное кресло, а затем пригласил ее к себе.
Она неохотно встала и пошла к нему, отчаянно сжимая руки.
— Я хочу, чтобы ты села, — убрав подушку со своего бока, он положил ее на пол у своих ног, — вот здесь.
Сжатие рук превратилось в их разжимание, так как она начала сильно нервничать.
Оглянувшись на большой диван, она попыталась вымолвить:
— П-почему я не могу с-с-сесть...
— Потому что я хочу, чтобы ты сидела у моих ног. — Лука улыбнулся.
Хлоя начала качать головой.
— Я не думаю, что смогу.
— Нет, ты можешь, дорогая.
Видя, как он лениво откинулся в кресле, она подумала, что любая другая женщина сочла бы его невероятно сексуальным, и ей не пришлось бы повторять дважды. Однако все, о чем она могла думать, - это о том, как широко расставлены его ноги, зная, что его левая нога может коснуться ее.
Когда она не сделала ни одного движения, чтобы выполнить его просьбу, его голос приобрел властный тон.
— Мы заключили сделку, помнишь?
Я хочу помочь тебе преодолеть страх прикосновений.
Она была уверена, что никогда не сможет объяснить, почему выполняет его приказы, когда его голос стал еще глубже. И все же, проглотив нервы, она медленно опустилась на подушку у его ног. Опираясь спиной о рычаг кресла, она сидела неподвижно, стараясь не задеть его темные джинсы.
Теперь, когда она оказалась здесь, Хлоя боялась даже пошевелиться, боялась находиться так близко к нему. Он пугал ее до глубины души, заставляя гадать, какие еще игры он приготовил на сегодняшний вечер.
Лука включил телевизор с большим экраном. Прокручивая каналы, он остановился на старом футбольном матче.
Уставившись на экран, она не двигалась ни на дюйм, ожидая, что он двинется или заставит ее сделать что-то еще. К счастью, он так и не сделал этого, казалось, он был увлечен игрой и даже не обращал на нее внимания.
Когда она наконец расслабилась в кресле, и тепло его ноги перестало отвлекать, он выключил телевизор, вернув ее внимание к себе.
«Пожалуйста, отпусти меня», - мысленно взмолилась она.
— Ты можешь идти...
Хлоя быстро вскочила, прежде чем было произнесено последнее слово. Она даже не оглянулась, когда шла прямо в свою комнату, боясь, что он может передумать.
Теперь, в безопасности своей комнаты, она провела рукой по руке, которая все еще была теплой от его близкого тела. Она делала это бессознательно в течение нескольких минут, потирая ее снова и снова, прежде чем опустила руку, понимая, что пытается удержать тепло. Его тепло.
Хлоя еще не знала этого, но та часть ее души, которая жаждала человеческих прикосновений, возвращалась к жизни. И скоро она встретится с той частью себя, которую давно похоронила.
Одиннадцать
Всегда
Лука перешёл из лежачего положения в наклоненное вперёд, поставив локти на колени. Он провел руками по волосам, думая о том, что не успел закончить фразу, как она исчезла.
Если Хлоя не могла убежать от него достаточно быстро, то он хотел обратного.
Все время, пока она сидела рядом с ним на полу, это было испытанием не только для нее, но и для него. Лука сказал ей, что собирается помочь ей преодолеть страх прикосновений, но он не сказал ей, что он также собирается бороться с тьмой, чтобы не завладеть ею слишком рано. Он хотел убедиться, что сможет выдержать ее близость. Быть рядом с ней, но не требовать ее, было одной из самых трудных вещей, которые он когда-либо делал. Извращенная часть его мозга все время шептала: «Прикоснись к ней, поцелуй ее, возьми ее...». Но он не сделал этого. Он боролся со своими темными желаниями... ради нее.
Он планировал сближаться с ней каждую ночь. Он представлял себе, что бороться с тьмой будет еще труднее, еще больнее, когда его пальцы наконец перейдут на ее шрамы.
Подняв голову на звук шагов, он увидел, что в комнату вошел Драго. Он опустил голову и провел руками по волосам.
— Я не вижу, как она справится с этим... тобой. Она слишком испорчена, — сказал Драго, скрестив руки, прислонившись к дальней стене.
Был только один вариант.
— Она научится.
Другой вопрос Драго кружил в воздухе вокруг него:
— Действительно ли эта девушка стоит всего этого?
Лука на мгновение закрыл глаза...
Хлоя отвергла руку, протянутую к ней.
— И-извини. У меня гермофобия.
— Нет, мне жаль, — сказала ей Лейк, подняв руки. — Если тебе когда-нибудь понадобится с кем-то поговорить, я выслушаю. Я знаю, каково это - быть одной. Лука наблюдал за обменом издалека. Он вышел вслед за Хлоей, но Лейк, одна из его солдатских дочерей, тоже последовала за ней. Должно быть, она почувствовала беду Хлои, как и он, наблюдавший за ней во время выпускного вечера.
Прежде чем девушка повернулась, она бросила Хлое несколько последних слов.
— Ты не должна прятать свое лицо. Оно прекрасно.
Он не знал, чего ожидать от Лейк, когда она подошла к Хлое, особенно после того, как он услышал об ужасах, через которые Хлоя и Элль прошли в школе, но такого он, честно говоря, не ожидал.
Когда он смотрел на Хлою сейчас под освещенной беседкой, в окружении распустившихся цветов, у него перехватило дыхание. Он ждал этого дня уже несколько месяцев.
То, что он держался от нее на расстоянии и наблюдал за ней только издалека, сводило его с ума. С того последнего раза он ни разу не смог поговорить с ней, но теперь время пришло.
Загнав ее внутрь, как в прошлый раз, он загородил вход своей рамой.
