Так, раздумывая над предложением мисс Андерсон, Тейлор даже не заметила, как дошла до общежития, ведь на праздничный обед её пригласила сестра.
Позвонив в домофон, Лив мгновенно услышала быстрые шаги по ту сторону двери, вскоре распахнувшейся настежь.
— Привет! — искренне обрадовалась Доусон, обняв сестру, покрепче прижимая ту к себе. — Как твои дела?!
— Неплохо, — соврала светловолосая, неловко посмеявшись. — С Рождеством!
— И тебя, — отозвалась девушка, подозрительно сощурившись, но всё же пропустив сестру внутрь.
Изнутри ночлежка оставалась всё такой же: местные жители даже изловчились украсить помещение искрящимися разными цветами гирляндами, мишурой, китайскими фонариками и игрушками. Не хватало только лишь рождественской ёлки, хотя и без неё было довольно уютно, а на всё общежитие из разных комнат распространился аромат индийских пряностей, салатов, мандаринов и шампанского, ведь каждый обитатель желал отпраздновать главное событие католической церкви, вот и наготовили блюд, кто на что горазд. И даже несмотря на палитру ароматов и обыкновенную брезгливость Оливии, обычно не пробовавшей никаких экзотичных блюд, девушка ощутила, как её желудок принялся радостно урчать, требуя еды.
Лишь когда девушки скорее забежали в скромные апартаменты Доусонов, Лив услышала родной сердцу аромат печёной индейки, отчего по телу даже пронеслись мурашки.
— Счастливого Рождества! — воскликнула светловолосая, старательно выдавливая улыбку.
— Счастливого Рождества, детка! — тут же отозвалась Кэссиди, облачённая в шёлковый халат и фартук, выбежав из кухни. — Скорее мойте руки, и за стол!
Стараясь отвлечься от тяжёлых мыслей, Оливия отправилась в ванную комнату, в которой быстро вымыла руки с душистым мылом, и уже через несколько минут сидела за обеденным столом в окружении своей семьи, уплетая приготовленные угощения за обе щёки, пока Кэссиди с радостью делилась своими успехами на работе и встречами с мистером Диксоном; Алекса поведала свою историю о том, как чудом сдала зачёт у самого вредного профессора в колледже, а Лив просто молча слушала, наслаждаясь моментом уединения с близкими и периодически смеясь до боли в животе от саркастичных шуток Алексы, которыми блондинка украшала свой рассказ.
— Да уж! — вздохнула Доусон, улыбаясь во все тридцать два. — Хвала небесам, через полгода я окончу колледж и позабуду этот цирк навсегда!
— Молодец, детка, — одобрительно кивнула Кэссиди, отпивая вино из бокала, — так с ними и надо! Никогда не позволяй людям относиться к тебе, как к дерь…
— Мама! — возмутилась Алекс, неловко посмеявшись, отчего Оливия расхохоталась пуще прежнего.
— А что?! — поразилась женщина, приняв самый невинный вид. — Я же серьёзно! Видит Бог, Алекс, среди людей много сволочей, которых бы надо поставить на место!
— Что ж, это уже не моя забота…
Усмехнувшись своим мыслям, Тейлор отпила ещё немного полусладкого вина из своего бокала, которое щедро налила её мисс Доусон.
— Давай-давай, в семейном кругу можно! — лепетала она. — Какой подросток не пробовал вина? Верно, Алекса?
— Ма-а-ам, — смущённо закатила глаза девушка.
— А что ты скажешь, малышка-Лив? — широко улыбнулась Кэсс. — Какие цели на грядущий год? Итоги минующего?
Серьёзно задумавшись над этим вопросом, светловолосая вновь ощутила, как её мозг напрягся от размышлений, а желудок стал дрожать в волнении от мыслей о Томасе, мисс Андерсон, фотографиях и диссертации, отчего девушка тут же ощутила подступающую к горлу тошноту.
Нет! Только не сейчас!
Хотя бы единственный раз в году, в такой светлый праздник, она могла позволить себе не думать обо всех проблемах и неурядицах?
— Я, — наконец отозвалась девушка дрогнувшим голосом, — я очень скучаю по маме.
Непринуждённая улыбка медленно сошла с лица Кэссиди, и женщина скорее дотронулась до руки Оливии, понимающе покачав головой.
— Джулия… была замечательной женщиной, — тихо, с хрипотцой, произнесла она. — Я не знала её, но жители города отзывались о ней, как о добродушном человеке с большим сердцем, всегда готовым прийти на помощь.
Неожиданно Тейлор почувствовала, как её горло сковал болезненный спазм, а глаза заполонило слезами.
— Что ещё они говорили? — спросила Лив, прерывисто вздохнув и швыркнув носом.
В ответ на это Кэсс печально улыбнулась, покрепче сжав руку девушки.
— Джулия была заботливой. Человек с большой буквы. Каждое воскресенье она ходила в церковь святой Марии, чтобы помолиться и поставить свечку за близких. Отдавала одежду и игрушку в местный детдом. Помогала волонтёрам. Я знаю, что она увлекалась фотографией и мечтала открыть свою выставку. На её похоронах собрался чуть ли не весь Секим… Я тоже была там. Не знаю, имела ли я на это моральное право… Я хотела попросить у неё прощения, но не успела.
— Я помню её похороны, — покачала головой Лив.
— Правда? Ты ведь была совсем крохой!
— Да… Я помню каждое мгновение, проведённое с ней. И больше всего боюсь, что с возрастом воспоминаний будет всё меньше и меньше. Но я помню очень много людей в одежде чёрного цвета, их грустные лица и сожалеющие взгляды, направленные на меня.
— Я думаю, всеми этими поступками она пыталась заглушить внутреннюю боль. На самом деле Джулия была глубоко несчастна и своей поддержкой пыталась помочь людям чувствовать себя лучше. Потому что знала, как это тяжело.
— Что? — нахмурилась Тейлор. — Я этого не помню. Разве она была несчастна? То есть, да, я понимаю, Клайд — не подарок, и жить с ним тяжело, но… Я не помню даже, чтобы она плакала!
— Всё не так просто, детка, — тяжело вздохнула Кэссиди. — Когда мы общались с Клайдом, он многое мне рассказывал. Говорил, что у неё были сложные отношения, что они долгое время встречались, ещё с самой школьной скамьи, прежде чем пожениться. Вместе переехали в Секим. Клайд устроился на завод, был примерным семьянином, души не чаял в жене. Они оба мечтали о детях, но у них не получалось.
— …Не получалось? — удивилась Лив.
— Джулии удавалось забеременеть, но выносить… У неё дважды случался выкидыш, и всё на позднем сроке беременности. Для них это было большое горе. Из-за этого Клайд стал пить. Они часто ссорились, и в итоге Джулия уехала к родителям. Она знала всё об изменах Клайда, знала о том, что я родила Алексу, и наверняка ей было больно от того, что другая женщина сумела подарить её мужу ребёнка — его первенца, а она нет… Тем временем Клайд часто заходил в бар, где я раньше работала. Вскоре после этого домой вернулась Джулия. Она была беременна. Тобой, Лив.
Дыхание перехватило. Девушка даже и не подозревала обо всех этих событиях и о том, какой тяжёлой была жизнь мамы. Да даже о том, что у зависимости Клайда была причина! За все эти годы Лив стало казаться, будто отец пил всегда, и представить его трезвым казалось задачей непосильной.
— Я… я не знала, — расширила глаза в удивлении Тейлор.
— Ого, — искренне поразилась Алекса, с упоением слушая мать.
— Ничего, малышка-Лив, — печально улыбнулась мисс Доусон. — В итоге мы с Клайдом расстались. Конечно, расстались, ведь он был без ума от твоей матери. Джулия смогла выносить ребёнка, и на свет появилась ты! А потом, через шесть лет, случилось то, что случилось.
— Как она умерла? — требовательно спросила светловолосая, боясь даже глотать, лишь бы не пропустить ни слова.
— Автокатастрофа. Это всё, что мне известно, дорогая.
Ей будто дали пощёчину. Будто вышибли из лёгких весь воздух.
Автокатастрофа?! Но почему тогда отец винил в её смерти Лив?! Всё это время!
Мягко потрепав светловолосую за руку, Кэссиди принялась стаскивать грязную посуду в раковину, пока Алекса рассказывала последние новости из колледжа, а Лив не моргая глядела в одну точку, даже не вслушиваясь в слова сестры.
Теперь всё стало только запутаннее! Дабы заглушить душевную боль, Оливия стремительно осушила бокал вина, подлив ещё кровавой жидкости из бутылки. И ещё. И ещё. И ещё.
