Lina Mur - Fifty And One Step Bac

Мы договорились, так прекращай вести себя, как

папочка. Ты или помогаешь мне, или пошёл в задницу, — озлоблено цежу я.

— В задницу-то я не против пойти, не пробовал. И я

помогаю, но все же...

— Всего хорошего, Марк. Потрахайся, — перебиваю я

его, выключая телефон.

Придурок. Бесит меня эта его забота и выдумки о

плохом исходе. Я отмахиваюсь раздражённо от этих

мыслей и бросаю взгляд на пакеты и конверт с

письмом.

— Милая, я могу войти? — раздаётся стук в дверь, и я

в спешке сбрасываю пакеты на пол, задвигая их под

кровать.

— Да, конечно, — отвечаю я, вставая и встречая маму

немного удивлённо.

— Мне бы хотелось с тобой поговорить, — мягко

произносит она, входя в мою спальню.

— Если ты о том, что было утром, то я не собираюсь

извиняться, — отрезаю я, складывая руки на груди.

— Я и не прошу. Я лишь хочу просить тебя быть

немного мягче с отцом, он переживает, и я уверена, что ты слишком бурно среагировала на его разговор с

тем мужчиной. Скорее всего, все было не так. И он не

хочет тебе участи той, о которой ты думаешь. Он

просто хочет видеть тебя счастливой, — улыбается

она, а я кривлю нос, словно чувствую гниль вокруг

себя.

— Тогда пусть оставит меня в покое, мам. Скажи, почему он так ненавидит Ника? — спрашиваю я, а она

глубоко вздыхает и отрицательно качает головой.

— Я не знаю, родная. Даже предположить не могу, но

все изменилось после нашей поездки в Оттаву. Все

крутится вокруг бизнеса, твой отец пытается...очень

пытается хоть как-то спасти компанию. Половину

штата распустили, и он паникует, но ему ведь нельзя

показывать страхи. Он плохо спит, в последнее время

жалуется на сердце, и, Мишель, немного пожалей его.

Если компания обанкротится, то и мы останемся на

мели. Наши затраты превышают достаток сейчас. И, скорее всего, если так все будет продолжаться, то нам

придётся продать квартиру в Нью-Йорке.

— Но как? Почему все настолько плохо? Ведь мы не

вкладывали финансы ни в недвижимость, ни в акции, никуда. Как такое произошло? — шепчу я, переваривая её слова.

— Не знаю, я в этом не понимаю, но наша светская

жизнь обязывает иметь все самое лучшее.

— Так урежьте эти траты. Тейра переживёт без новой

коллекции Шанель.

— Мы не можем, как на нас посмотрят люди, Мишель?

И так они уже тыкают пальцами в нас и за спиной

шепчутся. Мы не можем так низко упасть.

— А что, сосать палец, но носить дорогую одежду и

платить за членство в клубах, намного лучше? — возмущаюсь я её словам. — Переживём.

— Ты не понимаешь, — качает она головой.

— Нет, не понимаю. Зачем вы так стремитесь туда?

Неужели, не проще жить теми, кто вы есть?

— Потому что я оттуда, если ты забыла. И я не хочу

опускаться, ведь мои родители, означает, были правы!

Все! Больше не хочу говорить об этом. Будь с отцом

мягче, а остальное не твои заботы, — я первый раз

слышу, как мама повышает голос, и её лицо

преображается в ужасную маску.

Она разворачивается и выходит из моей спальни, оставляя меня опешившую и непонимающую ничего. Я

даже не знаю, как...что сказать самой себе на эти

новости. Мне всего девятнадцать, и я могу пойти

подрабатывать. Мне плевать на слухи и разговоры за

спиной. И мама может пойти работать, в конце концов!

Что за черт происходит вокруг меня?

Я опускаюсь на постель, глубоко вздыхая. Я не имею

никакого права вмешиваться в эти дела между отцом и

Ником, но все же семейные узы порабощают душу, и я

уже ищу слова, чтобы попросить Ника немного помочь

отцу. Но я тут же отрезаю эти мысли. Нельзя. Не могу.

Сейчас я словно стою между отцом и ним, не зная, куда сделать шаг. Может быть, поговорить с Ником?

Хотя бы немного понять суть их проблем. Хотя могу ли

я? Он только начал доверять мне, и это будет

равняться моей меркантильности.

Я бессильна в данной ситуации, и пока буду

наблюдать. А если будет плохо, то тогда я обращусь к

Нику. Я знаю, что он поможет, хоть как-то, но поможет.

Вспомнив о том, что под кроватью валяются пакеты, я

опускаюсь на пол, заглядывая под неё и доставая

вещи.

Мои пальцы вскрываю конверт, и я улыбаюсь, рассматривая его резкий почерк. Я словно ощущаю

его силу, которую он вдохнул в меня. Я чувствую в

себе невероятной подъем благодаря ему. Раньше бы

я смолчала, ушла и покорилась. Но сейчас я готова

отстаивать своё, защищать или же биться за это до

победного окончания. Теперь я начала ставить свои

желания превыше всего. И это все...новая я

проснулась только из-за Ника.

Я улыбаюсь, возвращаясь к письму.

«Крошка, сегодня я бы хотел тебя пригласить на

первое наше настоящее свидание. Майкл передаст

тебе вещи, которые я выбирал для тебя. Надень это

для меня, потому что я вижу тебя именно так.

В семь вечера за тобой заедет Майкл, не бери никаких

вещей, только документы, телефон и то, что тебе

необходимо. Я надеюсь...планирую, что мы проведём

эти дни вместе. Если у тебя будут с этим проблемы, то

я решу это.

И, Мишель, даже не думай обижаться из-за

вчерашнего. Для меня это было иначе, чем в тот раз.

Ты была полностью моей, и это подтолкнуло меня к

одному очень важному решению.

Я буду ждать тебя, даже если ты решишь не прийти.

Н.Х»

Я закусываю губу от всплеска эмоций внутри. Их так

много, что я не знаю, какой отдать предпочтение. Моё

сердце наполнено, и сейчас я даже не думаю о том, чтобы переживать из-за его реальной роли садиста. Я

просто отодвигаю эти мысли, желая быть с ним вот

таким.

Уже не удивляюсь, находя пару новых чулок и белье

все чёрного цвета. Следом я достаю платье в стиле

бюстье из чёрного гипюра, покрывающего бежевую

основу на тонких бретелях. Бархатные туфли и

дизайнерская сумочка.

Я раскладываю все это на постели, смотря на наряд, и

качаю головой на слишком пошлые мысли, рождающиеся в голове.

В течение двух часов я готовилась, словно этот вечер

должен быть поворотным в моей жизни. Я так

чувствую, сердце не может успокоиться, а руки

тряслись, когда я накладывала макияж. Да, меня

будоражит лишь понимание того, что я увижу его.

Неужели, это происходит со всеми, кто пребывает в