В квартире без Вики было пусто. Как я проведу целое лето вдали от дочки? Летать каждые выходные в Феодосию я не смогу, но, может, мне удастся взять небольшой отпуск на недельку в июле? Дмитрий Иванович же сказал, что мне не обязательно все время быть в офисе, а со Спартаком я уж как-нибудь договорюсь. В голову тут же бросились неприличные мысли! Договорится она! Ага! Чем расплачиваться будешь за особое положение?
Когда я принимала ванну, услышала звонок мобильника. Спартак перезвонил? Я нервно схватила телефон со столика около умывальника, чуть не уронив его в воду. Звонил Костик. Этому-то что надо?
— Алло, — бросила я в трубку.
— Привет, Лад.
— Ну, привет.
— Как дела?
— Лучше всех, — резко ответила я. В глубине души я понимала, что веду себя неправильно, своим тоном и поведением показывая, как мне до сих пор больно и неприятно. Нужно научиться скрывать эмоции.
— Как Вика? — спросил Костя. — Я хотел бы повидаться с дочкой.
— Неужели ты еще помнишь, что у тебя есть дочь? — саркастично заметила я.
— Лад, я понимаю, что в последнее время вел себя неправильно по отношению к Вике, — вздохнул он. — Но… Блин, у меня сын родился недоношенным, Снежана родила на седьмом месяце. Куча проблем была. Мы даже не знали, выживет ли он.
— Как сейчас дела у малыша? — смягчившись, спросила я.
— Теперь все хорошо, слава богу. Здоровенький, — ответил Костик.
— Рада за вас.
— Ну так могу я увидеть дочку?
— Нет, она с мамой в Феодосии и будет там все лето.
— Понятно…
— Раз уж мы заговорили о Вике, — начала я. — Как я понимаю, ты теперь мужчина с доходом, а значит, давай-ка решим вопрос с алиментами.
— Так и знал, что ты начнешь про деньги, — презрительно усмехнулся он, и мне стало противно.
— Значит, так, Костя. Никаких денег для себя я не прошу и, заметь, никогда не просила. По закону ты обязан платить алименты. Либо мы идем к нотариусу и заключаем алиментное соглашение, либо я иду в суд.
— Давай без бумажной волокиты, а? Я сам буду переводить деньги на счет Вики каждый месяц.
— Нет, я хочу, чтобы все было официально, — твердо сказала я.
— Н-да, не знал, что ты настолько меркантильная.
— Да, вот такая я меркантильная. Это ж ты женился на Снежане по большой и чистой, — сквозь зубы процедила я.
— Не тебе меня упрекать. Ты сама времени даром не теряла. Уже подцепила себе тугой кошелечек.
— Конечно, с тебя пример беру, — усмехнулась я. — Я найду нотариуса и позвоню тебе через пару дней по поводу соглашения.
Я повесила трубку. Козел! Еще будет меня попрекать! Костик превратился в человека, в котором, казалось, не осталось ничего хорошего. Он мне был противен до тошноты. И теперь я действительно радовалась, что мы с ним больше не вместе. Пусть Снежана тянет его на себе.
Схватив полотенце, я обмоталась им и выбралась из ванной. Мобильник снова запищал. На экране высветилось имя Спартака. «Я в Аргентине. Вернусь в конце недели. Владимир заедет за тобой в семь утра в среду». Сухо. Четко. Противно. Ну и не надо! Ну и пошел ты! Вконец разозлилась я. Правда, так и не поняла, на кого больше: на такого делового и занятого Спартака или на себя саму, что в тайне надеялась на очередную встречу с ним. Вот еще! Нужен он был! Только деловые отношения, Лада! И все!
***
Во вторник я потащила Машку на мебельную выставку.
— Никогда не ходила на такие выставки, — смеялась подруга. — Надеюсь, там хоть шампанское наливают?
— Какое шампанское? — закатила я глаза. — Это тебе не книжный клуб любителей выпить.
— А что, те, кто любят мебель, не любят пить? Зачем я вообще туда иду?
— Чтобы мне скучно не было, не пропадать же приглашению, — улыбнулась я.
— Ну, ладно. Только вечером мы тогда сами сообразим что-нибудь горячительное.
— Нет, уж. Мне завтра к Островскому ехать на замер, — возразила я.
— И что ты собралась ему замерять? — захохотала Машка.
— Господи, о чем ты только думаешь, Мария.
— А о чем еще рядом с таким мужиком думать?
— Ты его ни разу в жизни не видела, а уже сделала выводы, как о «таком» мужике.
— Сужу по твоим рассказам, — подмигнула мне подруга.
Она нашла свободное место на парковке, и мы двинулись к огромному выставочному центру.
Внутри у нас разбежались глаза от разнообразия. Даже Машка в итоге признала, что не зря поехала.
— Может, мне купить вон тот диван? — указала она на большой плюшевый диван с позолоченной спинкой.
— Ужас, — прошептала я.
Мы ходили от стенда одной фирмы к другой. Для Островского я, конечно, вряд ли здесь что-то присмотрю. Ему требовались компании, которые занимаются раритетной мебелью и те, что делали предметы интерьера с имитацией под старину. Здесь же в основном была представлена современность.
— Я хочу это! — Машка остановилась, как вкопанная, напротив темно-малинового дивана в форме губ.
— Сдурела! — попыталась я вразумить подругу, но уже видела, что это бесполезно: она запала на этот китч.
Машка любила сочетание несочетаемого. В одежде это не проявлялось, но вот в ее квартире царила эклектика, которую я называла хаосом.
— Тут же можно заказать мебель, да? — обернулась она ко мне с горящими глазами.
— Не уверена… — Может, все-таки удастся ее утащить от этого вульгарного дивана.
— О, я вижу менеджера.
Она почти бегом обежала целую дюжину диванов, представленной на стенде с «губами», и, подлетев к двум мужчинам, стоявшим напротив, начала что-то тараторить. Первый шарахнулся в сторону, испугавшись неожиданного напора незнакомки. А вторым оказался мой начальник Дмитрий Иванович. Он удивленно смотрел на раскрасневшуюся Машку, пытающуюся купить у него диван.
— Простите, Дмитрий Иванович, — подошла я. — Мария подумала, что вы работаете на этом стенде.
— А что, я опять что-то напутала? — теперь еще более заинтересованно посмотрела на Дмитрия Ивановича Машка.
— Напутала, — вздохнула я. — Это Дмитрий Иванович Синеглазов, мой босс.
— А эта милая дама… — улыбнулся Машке начальник.
— А эта милая дама — Мария, подруга Лады, — представила саму себя Машка. — Скажите, Дмитрий Иванович, что вы думаете вот об этом милом диванчике? Мне кажется, это как раз то, о чем я мечтала…
Она, не переставая болтать, подхватила моего босса под руку и увела осматривать диван ее мечты, лишь подмигнув мне на прощание.
Больше Машку на выставке я не видела. Как и Дмитрия Ивановича.
Глава 24
Всю среду я провела в загородном доме Островского. Молчаливый водитель Владимир привез меня и, бросив пару фраз на прощание, укатил в неизвестность. Мы договорились, что я позвоню, когда закончу. В самом доме было пусто. Эхо моих шагов гулко раздавалось в помещениях. А вот снаружи жизнь кипела: там начали работу ландшафтники, облагораживая территорию перед домом. Чуть поодаль, у самого въезда на участок, строительная бригада «колдовала» над небольшим домиком. Видимо, там будет позже размещаться пункт охраны. Из приоткрытых окон до меня то и дело долетал звук пилы, жужжание дрели, доносимые ветром обрывки разговоров.
В руках у меня были планы помещений, оставленные архитектором, но все равно мне пришлось перемерять все комнаты и залы, проверять, как открываются двери, какую мебель можно поставить с той или другой стороны.
Несмотря на то что Островский был уверен, будто в выходные мне некогда будет заниматься эскизами, я сумела кое-что набросать, да и после выставки во вторник проработала до позднего вечера. Не знаю, когда Его Величество соизволит встретиться со мной в следующий раз, но мне будет, чем его удивить.
Спартак позвонил мне в пятницу вечером и сказал:
— Лада, если тебе есть, что мне показать, то приезжай завтра в мой офис.
Я не стала возмущаться по поводу того, что завтра суббота. Черт разберет этих богатых, работают не как все нормальные люди.
— Во сколько?
— К восьми. — Любит же он начинать день в такую рань!
