- Так?
Подумав, нагло заявляю:
- Не на той ноге.
Он послушно перешнуровывает второй конёк, а когда выпрямляется, я получаю ощутимый шлепок по заднице и наставление:
- Покатайся ещё.
Славик молчит, из чего я заключаю: он тоже “за” то, чтобы я «покаталась ещё».
Козлы. Оба.
Послав говорящий взгляд, удаляюсь, но только потому, что сама не против покататься ещё.
Покататься и подумать о том, что вообще происходит с моей жизнью?
Как так вышло, что мы с Максом Немцевым этим вечером выглядим, будто престарелая супружеская пара: держимся за руки, периодически обмениваемся целомудренными поцелуями и не ссоримся на людях.
Но самое главное заключается в том, что на возмущение моего Славика в трубку, мой временный квартирант представил себя “Максом”.
Так и сказал: “я - Макс”.
Очевидно, в этом и заключается суть наших отношений.
Он не назвал себя моим парнем (не то, чтобы я этого ждала), позволив Славику делать какие угодно выводы. В том числе о том, почему вообще какой-то Макс отвечает на звонки в моём телефоне. Сама я тоже этого не знаю, но делаю вид, будто все в порядке. Так проще принять тот факт, что он не влюблен в меня так, как влюблена в него я. Только этим я могу объяснить то, что не в состоянии не смотреть на эту многоликую хитрую задницу дольше, чем три минуты подряд. Всё остальное время я жадно пожираю его глазами, наслаждаясь этим вечером и своим времяпрепровождением.
Я провожу этот день вместе с Максом Немцевым и мне… офигеть как нравится этот день...
Так нравится, что я начинаю всерьез за себя волноваться.
Десять минут спустя всё же замерзаю окончательно и бесповоротно, поэтому, отделившись от движущейся по кругу толпы конькобежцев, направляюсь к парням.
Увидев меня, Макс распахивает руки, намекая на то, что я должна послушно повиснуть у него на шее.
Так и делаю.
Обнимаю его, позволяя двум сильным рукам прижать меня к себе.
- Я замёрзла, - ворчу, заглядывая в его лицо, а потом, в очередной раз наплевав на здравый смысл, тянусь к его губам.
Они встречают меня на полпути.
Холодные и мягкие.
А его лицо… расслабленное и, даже не знаю, довольное? Будто ему нравится сегодняшний день не меньше, чем мне. Он такой спокойный, что я и сама чувствую спокойствие. Будто всё так, как и должно быть. Будто он не попросился ко мне на одну ночь, а что будет дальше я понятия не имею.
Но сейчас, когда его губы согреваются от моих, я чувствую восхитительную лёгкость в голове. Поэтому решаю пообщаться и с его языком тоже. Макс и это мне позволяет. Приоткрывает губы, пропуская меня внутрь, а когда с неохотой отстраняюсь, он смотрит в мои глаза с лёгко улыбкой.
- Может поедим? - предлагает Славик, заглядывая в свои смарт-часы.
Я уже поняла, что он не спешит заканчивать знакомство. Если бы я ориентировалась в программировании чуть больше ноля, поняла бы о чём они разговаривают.
Славику нравится Макс. Это я тоже поняла. Но Славик вообще из тех людей, которых называют “коммуникабельными”. Просто у него поразительно простые взгляды на жизнь. Он эгоист и кобель, вот и всё. Может быть поэтому им с Максом так комфортно друг с другом?
- Можно, - соглашается Макс и накрывает мою задницу двумя ладонями через куртку.
Мое мнение, как вы поняли, их не особо интересует, поэтому уже через десять минут мы трамбуемся в бумер Славика, после того, как Макс оплатил прокат моих коньков своей картой.
Я молча возмущаюсь, потому что меня посадили назад.
Славик паркует машину у одной новомодной кафешки в Центре. Я здесь ни разу не была, но слышала, что там отличные пельмени и блинчики. А я очень голодная, свой суп утром я успела только понюхать.
Здесь круглые столы и диваны-полумесяцы, большие окна и интерьер в стиле лофта.
Занимаем столик у окна, оставив одежду на вешалках у входа.
Макс закидывает руку на спинку дивана, лениво накручивая на палец мою кудряшку и рассевшись по-королевски.
Мне галантно разрешают первой выбрать все, что я пожелаю. Не знаю, кто будет платить, но точно не я. И, судя по всему, за меня этим вечером платит Макс.
Изучая меню, глуповато улыбаюсь, потому что его пальцы пробрались под ворот моего свитера на затылке и щекочут его. Но всё моё настроение резко пикирует вниз, когда над нашими головами раздается звонкое и удивлённое:
- Макс?
Перед столом во всей своей сраной красе вырастает как всегда отфотошопленная Кира.
В короткой белой шубе, серебряных дутиках и пушистых наушниках.
Ее щеки порозовели от холода, и выглядит она очень мило. Очень, блин, мило. Её глаза обводят присутствующих и задерживаются на мне на три секунды дольше, чем на всех остальных.
И я могу с полной уверенностью сказать, что она совсем не рада меня видеть, ну а я…
Я просто каменею.
- Привет. - Макс убирает свою руку, выпрямляясь.
- Можно тебя на минуточку? - обращается к нему Кира, стягивая с головы наушники и заглядывая в его глаза.
Моя ладонь самопроизвольно падает на Максово колено и ползёт вверх. Он накрывает ее своей и сжимает, останавливая.
А потом встаёт.
Моё сердце сходит с ума.
Потому что...
Если сейчас она повиснет у него на шее - встану и уйду.
Просто обещаю тебе, Немцев...
Глава 25
Мои ладони превращаются в кулаки, а губы в тонкую линию, пока наблюдаю за тем, как эти двое разговаривают, удаляясь от стола на двадцать девять, блин, километров!
Почему не на сорок?!
Мы же все так хотим послушать, о чём они там говорят…
Ноги Киры, обтянутые узкими джинсами, сегодня выглядят ещё длиннее, чем я помню. Даже без каблуков, она почти одного с Максом роста, но он всё равно крупнее и сильнее, а в сравнении со мной и подавно, потому что я вся супер средний класс. И в росте и в объёмах. Именно поэтому у нас всё так прекрасно прилегает друг к другу, когда мы делаем то, чем постоянно занимаемся с момента нашей встречи.
Макс демонстрирует мне свою крепкую, упакованную в тёмно-синие Левисы задницу, повернувшись спиной и сложив руки в передних карманах своей толстовки.
Я не вижу его лица, только модно выстриженный русый затылок. Но я вижу лицо Киры.
И она будто вся такая обеспокоенная. Смотрит на него, хлопая ресницами и округляя пухлый рот.
И я уже знаю, что ничем хорошим этот вечер для меня не закончится.
Потому что я ревную до помутнения рассудка. Я не думала, что способна на такие приходы. Чтобы как-то уложить это чудовищное откровение в своей голове, перевожу застывший взгляд на Славика.
Его глаза горят интересом, как две голубые лампочки, и ему пофиг на мою внутреннюю мелодраму.
Он пялится на Киру, как дитя Сатаны, и тянет:
- Что за кисуня?
Морщусь от этой отвратительной фамильярности и его падкости на инстаграмных барби, хотя знаю, что все мужики такие, а этот и подавно...
Получив укол в сердце от этой мысли, сиплю:
- Сфинкс.
- Давно у тебя мужик завёлся? - Продолжает он жрать глазами Киру.
Информацию о том, что моему “мужику” девятнадцать лет, решаю умолчать.
И о том, что он не мой, тоже.
- Недавно… - отвечаю, снова следя за поведением Макса.
Он всё в той же позе.
Кира делает полшага вперёд. Ну а когда её рука опускается на центр его груди, вскакиваю, как ужаленная.
Славик смотрит на меня, удивленно выгнув брови и поперхнувшись распущенными слюнями. Быстро выбрасывает руку, перегнувшись через столик, и сжимает пальцами моё запястье.
- Не кипятись, - осторожно советует он, поглядывая то на меня, то за мою спину.
Я не собираюсь оглядываться.
Я могла бы стерпеть это на прошлой неделе. Но не на этой. Я не собираюсь терпеть его лобзания ни с Кирой, ни с кем другим у себя на глазах. Даже если он просто переночует у меня. Я не буду этого терпеть. Не буду сидеть, помалкивать и делать вид, будто все прекрасно! Будто ничего не заметила!
