- Сломалась, - бросает Макс, не двигаясь.
Хмурюсь, глядя на рассекающий светлую густую бровь разрыв.
Нас разделяет полметра. У меня очень маленькая комната...
- Тебе нужно шов наложить. Иначе шрам останется. - Заглядываю в его глаза.
- Уже поздно накладывать.
- Не исчез бы вчера, наложили бы вовремя!
- От тебя воняет, как от винодельни. - Резко меняет он тему.
- Не нравится, уходи, - не спуская с него глаз, говорю я.
- Перетерплю.
- Зачем пришёл?
- Соскучился.
- Я просила не приходить. - Облизываю губы.
- Ты просила не звонить.
- Чего тебе нужно от меня, Макс?
- Я спросил, что за мужик?
- Не твоё дело.
- Спишь с ним?
- Может быть, - тихо говорю я, а моя рука тянется к его груди.
Ложится на твёрдую грудную мышцу, где, как я знаю, набита какая-то абракадабра, которую я так и не успела рассмотреть.
Макс молчит, не двигаясь, поэтому двигаюсь я. Делаю шаг вперед и прижимаюсь к нему всем телом, обняв за талию.
Выдыхаю...
А что?
Он постоянно так делает, почему я не могу?!
Его руки опущены вдоль тела. И он по-прежнему не двигается.
Вдыхаю запах его футболки и утыкаюсь носом во впадинку между ключицами, встав на цыпочки.
- Хрена ты делаешь? - хрипло спрашивает Макс. - Ты пьяная в раскидухи.
Я не обязана ничего объяснять.
Он делает так постоянно.
Целую впадинку, делая очень шумный вдох.
Целую его шею.
Тело Макса камеет. Во всех местах. Между моих ног давит и тянет.
Я может и пьяная, но никто не заставлял его являться сюда. В моё логово.
Хихикаю.
- Жень, иди спать, - с нажимом требует Макс.
В противовес этим словам в развилку моих бёдер тычется огромный бугор его ширинки.
Кладу ладони на каменную задницу и затыкаю ему рот своим языком.
Он постоянно так делает…
Его рот мгновенно подстраивается под мой поцелуй, язык сплетается с моим. Больше всего на свете я люблю целоваться с Максом Немцевым.
Я пьяна…
Факт…
Нет, я и по трезвости люблю это…
Больше всего...
Макс сжимает ладонями мои плечи и с громким выдохом отстраняет от себя. Разворачивает и подталкивает к дивану, рыча:
- Ложись, блин, спать!
Сделав пару шагов к дивану, томно разворачиваюсь и расстёгиваю молнию юбки. Она падает к моим ногам. Макс смотрит на них, сверкая глазами. Сбрасываю свитер, оставшись в телесном лифчике без бретелек, а потом снимаю и его, отправив в нахмуренную и покрывшуюся румянцем физиономию. Поймав мой лифчик, он швыряет его в сторону. Мажор! Его глаза облизываются на мою грудь. Снимаю колготки вместе с трусиками и укладываюсь на разложенный для сна диван животом вниз. Прогнувшись в пояснице и вытянув вперед руки, вздыхаю.
Макс играет нижней челюстью, скользя глазами по моему бесстыдно предложенному телу.
Его ноздри раздуваются.
Я приподнимаю попу, оторвав её от дивана.
Он резко срывает с себя футболку и на ходу дёргает молнию синих джинсов. Подходит к своему рюкзаку и дёргает молнию внешнего кармана, извлекая оттуда целую долбаную метровую ленту презервативов в серебристых непрозрачных упаковках!
- Ты сюда что, на месяц переехал? - приподнявшись, восклицаю я.
Где, блин, вообще такие продаются?
- На месяц нам не хватит. - Резко отрывает он один пакетик и вскрывает его зубами.
Стягивает вниз серые боксёры, и моя спина прогибается ещё сильнее, пока он сосредоточенно раскатывает по себе презерватив.
Горячие импульсы толкают влагу из моего тела, пока наблюдаю за его руками и его возбужденным членом. От того, что он не снял джинсы, я возбуждаюсь еще сильнее. А когда он ложится сверху, упёршись кулаком в диван рядом с моей головой, дрожу.
Его ноги окружают мои, пальцы уверенно проверяют состояние моей очевидной готовности, губы прижимаются к моему плечу.
Я не знаю, как Макс это делает, но всё время, пока он меня трахает, его губы не отлипают от моего плеча, а пальцы без-блин-ошибочно гладят волшебную кнопку.
Каждый раз я думаю, что лучше секса уже быть не может, а потом мы трахаемся ещё раз, и я опять улетаю. Каждый раз дальше, чем в предыдущий!
Только в этот раз мне кажется, будто он трахает меня нежно и осторожно.
Будто в этот раз он трахает меня бережно!
Хорошенько и упорно посжимав его член напоследок, я отрубаюсь с пустой головой и грязной совестью, почти не чувствуя того, как он хватает ладонями мою талию и врезается в меня на пятой скорости.
Ну, почти не чувствую...
Я подумаю об этом завтра...
Да...
Глава 23
В голове отбойным молотком стучит азбука морзе, в организме бушует засуха.
Морщусь и пытаюсь натянуть на голову одеяло, чтобы спрятать её от жестокого мира и сквозняка.
Одеяло не поддается. Дергаю сильнее, насколько позволяют ватные ослабевшие руки.
Что за?..
С безмолвным стоном открываю один глаз, затем закрываю его и делаю тоже самое со вторым. Мне нужно спать, у меня ведь выходной...
Зачем было так заливаться глинтвейном... во рту привкус дохлой рыбы, потому что Славик коварно не предупредил меня о том, что устрицу ни при каких обстоятельствах не следует разжевывать...
Движение рядом заставляет меня замереть и пропустить через мутную голову хоровод воспоминаний.
Медленно спускаю одеяло до уровня глаз и щурюсь. Из окна бьёт холодный утренний свет, а на моём диване, развалившись по диагонали и загнав меня в самый угол, спит... Макс Немцев...
Голый до пояса. А может и не только. Его задница завернута в одеяло, светловолосая голова провалилась лицом в мою единственную подушку, которую обнимают рельефные подкачанные бицепсы. С основания его поясницы мне вальяжно подмигивают две ямочки, мощный столб позвоночника проходит по спине ровной впадиной. Какая-то неизвестная мне птица раскинула свои большие крылья по его плечам и лопаткам, неся в когтистых лапах кровоточащее сердце.
В моей постели мужик, которым я и сама пахну. Я пахну его телом. И это отнюдь не неприятно. Это…
Чёрт...
Приподнимаю одеяло и смотрю на себя.
Откидываю голову на диван, и прикрываю глаза.
Я должна была многое обдумать утром, ведь так я обещала самой себе, поэтому после некоторых терзаний решаю прикинуться дурой и сделать вид, будто ничего не помню. Хотя я помню все прекрасно, и память у меня сносит от чего-нибудь покрепче глинтвейна. Правда, я никогда в жизни не домогалась мужика по пьяни. Просто конкретно этот для меня, как медом намазанный, и я ничего не могу с собой поделать! И мне от чего-то кажется, что он тоже об этом знает.
Гад.
После всех его кордебалетов, я, вместо наезда, изнасиловала его.
Стараясь двигаться, как мышка, выбираюсь с дивана через боковые спинки. Совершенно голая. На цыпочках бегу по холодному полу к шкафу и хватаю первую попавшуюся футболку и трусики. Быстро одеваюсь, косясь через плечо.
Макс наблюдает за мной, медленно моргая.
Замираю, глядя на него настороженно.
Его глаза лапают мою задницу.
Не имея понятия о том, с чего начать разговор, отворачиваюсь и достаю толстые носки. Бросив ещё один вороватый взгляд через плечо, получаю все такой же неподвижный взгляд Макса на своих ногах.
Приступая к осуществлению плана, между делом говорю:
- Эээ… я что-то не помню, как уснула…
- Напомнить? - Хриплый ото сна голос заставляет мои щеки вспыхнуть от стыда перед соседками, которым решаю сегодня не смотреть в глаза.
Мы изначально договорились, что в этой квартире не будет никаких левых мужиков. Вообще, это была моя идея. Но… он не левый, чтоб его. Он не левый. Один взгляд на его подбитую физиономию, и я превращаюсь в идиотку.
Натянув спортивные штаны, разворачиваюсь к Максу, пытаясь распутать свои волосы пальцами.
Он перевернулся на спину, по-хозяйски развалившись на моем диване. Кусок крупного голого бедра говорит мне о том, что на нём нет трусов, и сейчас он в чём мать родила под моим одеялом.
