Когда я подхожу к дому Эви, входная дверь заперта, что довольно странно, потому что она ждет меня. Около пяти минут я стою под дверью, а когда девушка открывает ее, мне становится трудно дышать. Я смотрю на нее немигающим взглядом, пытаясь втянуть воздух в легкие. На Эви надето синее платье без рукавов, на ногах — босоножки. Рыжие волосы струятся по плечам. Она потрясающе выглядит.
Эви тут же обнимает меня за шею, и внезапно день рождения становится полной херней по сравнению с этим.
— С Днем Рождения! — напевает она, прежде чем отстраниться. — Заходи!
Я едва успеваю сделать шаг в дом, как Джорди, Брейден, Зои и Ванда кричат с огромными счастливыми улыбками на лицах:
— СЮРПРИЗ!
— Ребята, черт возьми, — я протягиваю руки, — спасибо. Думаю, сейчас самое время для групповых обнимашек. — Они одновременно направляются ко мне, и мне с трудом удается устоять на ногах. — Спокойно, спокойно.
— Хочешь выпить? — после того как они отступают, спрашивает Джордан, хватая со стола пиво и открывая крышку бутылки.
— Пока нет. Хочу посмотреть, что за удивительный запах исходит из кухни.
Он ухмыляется, плюхаясь на диван.
— Да, тебе стоит на это посмотреть.
Моего носа достигает запах растопленного шоколада, когда я иду на кухню. Остановившись в дверном проеме, прислоняюсь к нему, глядя на Эви. Рыжие волны длинных волос струятся по ее спине. Короткое синее платье подчеркивает тонкую талию и загорелые ножки. Пританцовывая, она напевает песню, звучащую по радио. У меня только одно желание на день рождения.
Именно к ней я хочу возвращаться каждый день всю оставшуюся жизнь.
Я отчетливо могу представить, как захожу в парадную дверь, вдыхаю аромат ванили, пока бросаю свои ключи в сторону, не заботясь о том, куда они упадут, потому что мне не терпится увидеть Эви. Я нахожу ее на кухне и обнимаю за талию, покрывая поцелуями шею, пока она хихикает и сильнее прижимается ко мне. А потом Эви спрашивает, как прошел мой день. Вопрос, кажущийся таким обыденным. Но в нем нет ничего заурядного. Потому что с Эви даже самые простые вещи в моей жизни становятся грандиозными.
Она поворачивает голову и замечает меня.
— Эй! — Девушка пронзает меня острым взглядом, вырывая из мыслей. — Ты не должен здесь находиться.
— Меня привлек запах. Плюс у меня день рождения. Разве это не дает мне автоматический пропуск куда угодно?
— Хм-м-м. — Эви держит в руках ложку, покрытую шоколадом. — Нет, если это означает, что ты собираешься испортить мой сюрприз.
Я делаю пару шагов к ней, оставляя между нами свободное пространство, и, наклонившись в сторону, обнаруживаю ингредиенты, разбросанные по столешнице.
— Хоппер, ты делаешь мне торт?
— М-м-м, — она цокает языком, — может, да, а может, и нет.
Я застенчиво сую руки поглубже в карманы. Все мое тело покалывает, и ощущение такое, словно мне десять лет. Глядя на нее, я улыбаюсь.
— Спасибо, Эви.
В ее глазах появляется теплота, накрывающая меня, как мягкое одеяло.
— Не стоит благодарностей. — Она бросает ложку в миску и взмахивает руками. — А теперь кыш отсюда.
Собираюсь покинуть кухню, но поворачиваюсь.
— Эй, Эви, — кричу я, и она снова смотрит на меня. — Выглядишь… очень красиво.
Ее щеки краснеют, на губах появляется застенчивая улыбка.
— Спасибо, Диллс.
Она возвращается к приготовлению моего торта, и я ухожу, широко улыбаясь.
Направляюсь в гостиную и застаю четырех балбесов за просмотром бейсбольного матча.
— Ладно, — потираю руки, — кто играет с «Ангелами» в мой день рождения? — Брейден вклинился рядом с Зои, поэтому я втискиваюсь между ней и Вандой, закидывая ноги на кофейный столик. — Какой счет?
— Лузер, — выпаливает Зои, — играют «Янки». Вышел Алекс Родригес, и я пытаюсь заценить его задницу… А ты мешаешь.
Брейден посмеивается, Ванда хлопает себя по колену и разражается хохотом, потом и вовсе толкает меня в ребра.
— Обожаю эту девчонку.
— Да, Худышка — сущий клад, — говорю я и легонько касаюсь своей головой Зои. Она усмехается и толкает меня в плечо.
— Задница, запомни, — Зои замолкает на последнем слове, отчего я посмеиваюсь. Раздается звонок в дверь, Джордан вскакивает, чтобы открыть.
— Дайте-ка угадаю. Пришла стриптизерша? — поддразниваю я, и Джордан смеется. Он открывает дверь, за которой стоит молодой парень, доставщик пиццы.
— Она придет позже, Дилан. — Он морщит лоб с хитрой ухмылкой. — Ты и правда подумал, что я на такое способен?
Надеюсь, Джордан шутит. Существует только одна девушка, в исполнении которой я хочу увидеть стриптиз, и она как раз выходит из кухни во всей своей красе. Приватный танец, определенно, не помешал бы.
— Я дам тебе немного денег, Джорди, — ласково говорит Эви, и мой брат смотрит на нее так, будто у нее выросла вторая голова.
— Я заплачу, Эви. Не парься. — Он оплачивает заказ, передавая Эви коробки пиццы, и она несет их на кухню.
— Ну, кому с чем? — кричит девушка. — С сыром, пепперони или с колбасой? Я слушаю.
Поднявшись с дивана, я собираюсь помочь ей раздать пиццу, и Ванда тут же щиплет меня за задницу. Что происходит с этими женщинами? Нахмурившись и посмотрев в ее сторону недовольным взглядом, иду на кухню.
— Я пришел помочь, — игриво подталкиваю плечо Эви, пока она открывает пакет с одноразовыми тарелками и выбрасывает его в мусорное ведро.
— Сегодня твой День Рождения. — Эви кидает по паре кусочков пиццы на каждую тарелку. — И я не позволю тебе работать.
— Да, но последнее слово за мной. Итак, я подаю пиццу. Я так решил. — Схватив несколько тарелок, несу их в другую комнату.
К тому времени, как мы съели пиццу, бейсбол закончился, а я едва не лопнул. Зои поднялась с дивана.
— Не могу остаться на торт, Лузер. Сегодня вечером мне нужно на работу, но я кое-что тебе принесла.
— Оу, Худышка, не стоило этого делать, — говорю я, когда она протягивает мне маленькую квадратную коробку без упаковочной бумаги. — Вообще-то я люблю упаковку.
Зои наклоняется и толкает меня в бок, глядя прямо в глаза.
— Просто открой ее.
Я открываю верхнюю часть коробки и вижу белую кружку с надписью «Лузер», написанную жирными черными буквами. Это вызывает у меня смех. Ее забота смягчает наплыв былых воспоминаний.
— Спасибо, Худышка. Мне нравится.
— Теперь, каждый раз попивая кофе, ты будешь думать обо мне. — Она тычет пальцем в свою грудь с чувством необычайной важности, а затем подходит ближе, чтобы обнять меня. — Серьезно, с днем рождения.
— Спасибо. И спасибо за то, что пришла.
На этот раз мой тон не насмешлив. Каждый человек, сидящий в этой комнате, очень много значит для меня. Мы — семья. Как правило, родители — клей, который удерживает всех вместе. Но теперь, когда они нас покинули, мы стали этим клеем.
— Ладно, встретимся позже, ребята. — Зои поворачивается к Эви. — Я сегодня буду в отеле допоздна и, скорее всего, не вернусь до двух, так что увидимся утром. — Она топает к двери. — Прибереги для меня кусок торта.
Как только за Зои закрывается дверь, Эви прочищает горло:
— Так, выключаем телевизор, и все идем на кухню.
По пути Джордан притормаживает у старого пианино, стоящего возле стены напротив кухни. Пальцами он скользит по потертым клавишам. Мама Эви играла на этом инструменте и научила ее тоже.
— Я до сих пор слышу миссис Кармайкл, стучавшую по клавишам, пока мы сидели на ковре и играли в «Монополию». Помнишь?
— Да.
Других слов я не нахожу. К горлу подступает ком от переполнивших меня эмоций к женщине, которая была так добра ко мне. К счастью, Джордан переключается на фотографии, висящие на стене прямо над стареньким пианино. Здесь располагается множество фотографий в рамках: мама и папа Эви, они вчетвером, и на многих присутствуем Джордан и я. Его внимание привлекает снимок, где мы вшестером катаемся на лодке в Саусалито.
