Джаред медленно качает головой.
— Ты любишь танцы по субботним вечерам.
— Это не совсем танцы, — бормочу я.
— Черта с два.
Он подходит вплотную ко мне, но меня это не пугает.
Вместо этого я противостою ему.
— Что ты знаешь о танцах?
Он моргает и сглатывает. Отступает. Засовывает руки в карман.
Я задела его чувства? Черт.
— Ты права. Я мало знаю о танцах. Но знаю тебя. Что бы ни делала субботними вечерами, ты это любишь.
Я шагнула к нему, мне хотелось успокоить его, очевидно, так же сильно, как и ему меня. Ладонями касаюсь его груди, от его близости меня пробирает дрожь.
— Это связано с… радостью творчества. Мое детище. Моя фантазия. Моя постановка. Я заставила Гаррета согласиться на это.
Он накрывает мои руки своими.
— Да? — Это подсказка. Он хочет, чтобы я продолжила.
Я вдыхаю, следуя за ниточкой.
— Клуб — единственное место в моей жизни, где я могу быть главной. Осуществлять свое видение. Понимаешь, о чем я?
Он кивает и убирает руки с моей груди.
— Пойдем, прогуляемся.
— Зачем? — спрашиваю я, но следую его примеру и выхожу за дверь.
— Когда нужно с чем-то разобраться, мне всегда помогает бег.
Он ведет меня бодрым шагом. На улице красиво. Я люблю весну в Тусоне, когда становится тепло и все начинает цвести. Сладкий запах цветущих цитрусовых благоухает в воздухе. Розовый пенстемон распускает свои колокольчики как раз к Пасхе.
Должна признать, что прогулка доставляет удовольствие. Как будто я могу оставить в прошлом всю тяжесть моей ситуации.
— Так какие еще видения у тебя есть?
Я невероятно благодарна за этот вопрос. Так легко начать жаловаться на моих контролирующих родителей. Или о том, что с каждым днем, приближающим к выпускному, я все больше чувствую, что застреваю.
— Ну, по-честному? Я бы хотела иметь свою собственную танцевальную труппу.
Вот. Я сказала это вслух. Даже ангелы танца не сразили меня наповал.
— Ммм, хмм. Какое бы было у тебя направление в танцах?
Я иду большими шагами, чтобы не отставать от Джареда, и это освобождает.
— Уж точно не балет. Наверное, более современное, я вижу его как некий гибрид. Например, одна часть перформанса, три части танца — любой вид танца: балет, модерн, хип-хоп.
— Ух ты. Это то, чем ты занимаешься в клубе?
— Да, но то, что мы делаем там, — это только верхушка айсберга. У меня есть идея полностью интерактивного шоу. Что-то, что развлечет аудиторию, а не будет рассчитано только на стариков, которые хотят быть высокопарными и сказать, что они ходили на «Щелкунчика». Что-то, что понравится всем и каждому. Для всех возрастов. Всех слоев общества.
— Вау.
Я украдкой бросаю взгляд на Джареда, чтобы оценить его реакцию. Не могу поверить, что действительно высказала идеи вслух, но теперь, когда это сделала, мое волнение накатывает, как гигантский бульдозер. Его невозможно сдержать. Господи, я обдумывала эти идеи еще в школе.
Джаред улыбается.
— Звучит невероятно, детка. Что нужно сделать, чтобы это произошло?
И тут все стихает. Возвращается знакомая удушливая тяжесть.
— О чем бы ты сейчас ни подумала, лучше выкинь это на хрен из головы, — рычит Джаред, вызывая у меня смех.
— Я думала о том, что должна делать, когда закончу школу.
— И что же?
— Мой папа готов вложить деньги и помочь мне открыть танцевальную студию. Для детей. Это здорово и все такое. Мне нравится преподавать, но…
— Это не твоя мечта.
Мне стало легче дышать, когда он произнес эти слова.
— Верно.
— Значит, ты планируешь открыть балетную студию, преподавать то, чему тебя научили твои строгие профессора, и быть хорошей маленькой балериной?
И снова у меня вырывается смех сквозь слезы — это становится моей новой реакцией.
— Примерно так. Суть в том, что я не считаю себя балериной. Если бы серьезно занималась балетом, я бы не поправилась как минимум на пятнадцать килограммов и к четырнадцати годам стала бы ученицей в профессиональной труппе. Моя мама хотела этого для меня, но не настолько сильно, чтобы отправить меня в Нью-Йорк или Сан-Франциско.
Для современной театральной карьеры, наверное, еще не поздно, но для этого мне все равно придется уехать в Нью-Йорк.
— Ты этого хочешь?
Почему-то у меня такое чувство, что Джаред затаил дыхание.
Я раздумываю. Идея возбуждает меня, но это, вероятно, потому что хочу чего-то иного, чем то, что у меня есть сейчас. Создала бы я там свою компанию? Сомнительно. Скорее всего, меня бы поглотили все отчаянные танцоры, пытающиеся добиться успеха. Погрязла бы в обслуживании столиков и хождении на прослушивания. Старалась угодить новому хозяину. Снова запихиваю подальше свой внутренний голос.
— Нет. Не очень. Я бы все равно не занималась тем, чем хочу — хореографией. Творчеством.
— Хорошо, тогда вернемся к моему вопросу. Что тебе нужно для реализации твоего замысла?
В глазах Джареда видна решимость, как будто он собирается сделать это для меня. Зря я волнуюсь, но ничего не могу с собой поделать. Это первая поддержка, которую получила, и я начинаю рассказывать.
— Складское помещение. Место, которое можно преобразить для разных шоу. Я представляю себе шелка и трапеции или обручи, свисающие с потолка, танцы в резервуарах с водой — безумные вещи! Зрителей будут водить по пространству — почти как в доме с привидениями. За каждым углом было бы новое представление. Они останавливались бы и смотрели, а затем ведущий вел их к следующему месту. На каждое произведение отводилось бы по шесть минут — все идеально рассчитано по времени и скоординировано.
— Я могу предоставить тебе склад.
Я остановилась и уставилась на него.
— Что?
Он проводит языком по нижней губе.
— У меня есть складское помещение, которое ты можешь использовать.
— Ты серьезно?
— Ага. Что еще тебе нужно?
Я сглатываю.
— Э-э, я не уверена. Не буду врать. У меня нет на это денег, а мой отец никогда не вложит деньги во что-то, что не является надежным бизнес-предприятием, например, в балетную студию
— Почему это не солидный бизнес — забудь. Забудь о своем отце. Он не единственный твой ресурс. Скажи мне, что тебе нужно, и мы все решим. — Мы обошли несколько кварталов и снова оказались у моего дома. — Хочешь сделать еще одну петлю? — спрашивает он.
Я морщусь на свои шлепанцы, которые оказались не лучшим выбором для ходьбы.
— Нет, не сейчас. Но спасибо. Ты был прав, ходьба помогла. — Мы поднимаемся по ступенькам ко мне домой. — Так ты любитель бега?
Он отпирает дверь и впускает меня.
— Э-э, нет. То есть да, но на четырех лапах, — говорит он с сексуальной ухмылкой, от которой у меня слабеют коленки.
Я останавливаюсь и приподнимаю к нему лицо с моим лучшим умоляющим взглядом.
— Я хочу увидеть. Покажешь мне своего волка? Пожалуйста?
Он обнимает меня и прижимает меня к очень внушительной эрекции. Я вижу, как нерешительность играет на его лице.
— Я не могу, детка, — говорит он на выдохе.
Я пытаюсь скрыть разочарование. Пытаюсь вспомнить, почему мы не можем этого сделать. Мы не пара. И никогда ею не станем. Мы под запретом друг для друга.
Чертовы Ромео и Джульетта.
Думаю, я поставлю танец на эту тему, когда буду выступать. Брошусь с балкона в прыжке, который заставит зрителей ахнуть, прежде чем тарзанка подхватит меня за лодыжку.
Боже мой, не могу поверить, что действительно думаю о том, что у меня и правда будет выступление.
— Итак, мне нужен список всего, что тебе нужно на складе. Оборудование и все остальное.
— Джаред… — Я отступаю, вырываясь из его объятий. Мы не встречаемся. Не пара. Я не могу использовать его склад для моего шоу. Не тогда, когда все будет стерто из моей памяти менее чем через две недели. — Ценю твое предложение, но не могу его принять. Я должна сделать это сама.
Глава 8
Джаред
Я хочу возразить, но она упрямо поднимает подбородок, который нахожу таким очаровательным.
