Мы с Платоном договорились, что встретимся завтра вечером в парке, чтобы выгулять наших собак. А утром я собираюсь на работу, кормлю Сахарок и, надев на нее ошейник, иду на работу.
— Это еще кто такой? — смеется Вера, когда мы с Сахарком заходим в магазин.
— Это мой новый друг. Ее зовут Сахарок, — хвастаюсь коллеге.
— Ее? Кличка для кобеля.
— Ну вот так вот мы с Сахарком решили.
Вера с улыбкой качает головой и идет в подсобку ставить чайник.
А после работы мы с Сахарком спешим в парк, расположенный ближе к моему району. Ехать в центр я отказалась, а Платон сказал, что ему все равно, где выгуливать Пикселя. Мы встречаемся на входе в парк и идем выгуливать наших собак.
С момента первой прогулки проходит целый месяц, и мы с Платоном становимся уже частью жизней друг друга. Встреча в парке для выгула собак становится для нас приятным ежевечерним ритуалом. И, надо сказать, я наконец оживаю. Сергей и чувства к нему постепенно притупляются. Я все реже думаю о бывшем муже, и все чаще — о своем новом знакомом.
Сегодня утром я поняла, что весь месяц Платон рассказывал о себе, но я была более закрытой. Кроме того, что была замужем и что работаю в цветочном магазине, больше я ничего не рассказывала. Он и не требовал, но все равно я чувствую себя как будто обязанной поделиться с ним своей жизнью. Только вот… боюсь того, что он, как и Сергей, начнет пытаться исправить то, что посчитает нужным. Например, начнет обхаживать меня, дарить дорогие подарки, создавать для меня комфорт. Тогда я могу… снова перестать замечать жизнь вокруг, сосредоточившись на материальном. Но с тех пор, как я снова начала чувствовать жизнь и пить ее большими глотками, я так больше не хочу.
Я прихожу в парк к назначенному времени. Сегодня мы встречаемся немного позже, потому что у Платона сдача проекта. Мы с Сахарком успеваем пройти до конца аллеи и вернуться ко входу, как нам навстречу спешат Платон с Пикселем.
— Прости за опоздание, — произносит запыхавшийся Платон. — В последний момент заказчик решил, что хочет все же другой шрифт.
— О, мне жаль.
— Все нормально, — отмахивается он. — Я уже все переделал, и он согласовал. Пойдем?
Наши собаки сплетаются поводками, как делают чаще всего, потому что, едва завидев друг друга, сразу начинают беситься. Мы двигаемся вглубь парка. Я слушаю рассказ Платона об этом заказчике, а он — о забавных клиентах магазина. И все вроде как обычно, но… но что-то изменилось между нами. Я прямо чувствую, как мы утрачиваем легкость общения. Она утекает, как вода сквозь пальцы.
— Платон? — не выдерживаю и прерываю на полуслове.
— Да?
— Что-то не так?
— В каком смысле?
— Не знаю, — всматриваюсь в его карие глаза, которые сегодня больше блуждают, чем сосредоточенно смотрят на меня. — Ты мне скажи. Что-то с тобой не так. Это ты из-за клиента такой?
— Какой?
— Не знаю. Другой.
Он делает глубокий вдох и медленный выдох, а потом останавливается и смотрит на меня в упор.
— Короче, Саш, я это… — он чешет затылок. — Я не умею там это все.
— Что все? Платон, выражайся яснее.
— Ну, это все про отношения, — он показывает жестом на пространство между нами. — Короче, я хочу пригласить тебя на свидание. Вот, — тяжело выдыхает он, а я начинаю улыбаться.
— И ты из-за этого так переживал?
— Ну да, — растерянно отвечает он и слегка хмурится.
— Совершенно зря, — отвечаю с легкостью, на которой сама себя с удивлением ловлю. — Я с радостью пойду с тобой на свидание.
— Правда? — его лицо светлеет от широкой улыбки.
— Правда, — киваю.
— А это… Саш, ничего, что ты только с мужем недавно развелась? Я не буду типа запасным аэродромом?
Я делаю шаг ближе к нему, и его глаза расширяются, когда я сближаю наши лица. Становлюсь на носочки и касаюсь его щеки губами. Всего на короткое мгновение, но этого достаточно, чтобы дать ему понять, что я уверена в своих действиях. Возвращаю пятки на землю и смотрю в глаза Платона.
— Я ведь хочу на свидание с тобой, а не с аэродромом.
Платон беззвучно смеется.
— Тогда ладно. Тут неподалеку есть классное кафе. Там это… итальянская кухня. Пицца вкусная.
— Остановись, — мягко прерываю его. — Я пойду с тобой на свидание, но не сегодня.
— Да? Почему?
— Ну ты же понимаешь, я с работы. Уставшая, в рабочей одежде. А это свидание. Я хочу выглядеть идеально.
— Блин, ты даже в трениках будешь идеальная.
— Мне приятно, но…
— Я понял-понял, — быстро перебивает он. — Свидание должно быть типа запланировано, все дела. Тогда я заеду за тобой. С цветами. Заберу тебя на свидание. Так идет?
— Да.
— И даже надену брюки.
— А вот это не обязательно, — качаю головой. — Я хочу в пиццерию, а классические брюки будут там неуместны. Так что твои очаровательные рваные джинсы отлично подойдут. В субботу. В шесть вечера. Адрес сброшу сообщением.
— Годится, — радостно кивает Платон. — Офигеть, официальное свидание, — улыбается он, и мы продолжаем прогулку.
Офигеть! Официальное свидание!
Я сама в шоке. Интересно, теперь я могу считать, что двинулась дальше, оставив позади своей неудачный брак?
Глава 26
— Может, кетчуп? — суетится Платон, когда нам приносят пиццу. — Или чесночный соус?
Я качаю головой с широкой улыбкой.
— Спасибо, но, думаю, в пицце достаточно томатного соуса.
— Да, точняк, — выдыхает он и наконец берет в руку стакан с соком. — Блин, что-то я нервный какой-то.
— Я тоже так давно была на свиданиях, что нервничаю, — слегка понизив голос, признаюсь.
— По тебе незаметно.
— Значит, мне удается успешно притворяться.
— Так себе качество.
Я бы могла сказать ему, что после пяти лет жизни в высшем обществе притворство становится частью натуры. Но не стану посвящать Платона в свою жизнь. То ли не готова до конца открыться, то ли мне стыдно за то, как я жила. Хотя чего мне стыдиться? Я, как и все, просто хотела беззаботной жизни. И она была таковой до недавнего времени.
Мы болтаем обо всем на свете, кроме моих личных проблем. Платон рассказывает о работе, Пикселе, визите к родителям в предстоящие выходные, а я, как всегда, — о клиентах магазина и Сахарке. Больше мне рассказывать не о чем. Вся моя жизнь сузилась до пределов работы и дома. Это пока еще непривычно для меня, потому что за пять лет я привыкла к насыщенной социальной жизни, а тут мне внезапно пришлось остановиться. Но, наверное, и такое замедление может пойти на пользу.
После пиццерии мы прогуливаемся по парку.
— Так странно гулять без собак, — улыбается Платон.
— Да, мне тоже.
— Но с тобой приятно это делать, — произносит он и внезапно берет меня за руку.
У меня странные ощущения от этого жеста. Казалось бы, вполне закономерно, что наши с ним отношения будут развиваться в эту сторону. Мы оба симпатичны друг другу, сегодня у нас свидание. Было бы, наоборот, странно, если бы Платон не попытался пойти немного дальше. Но я все равно ощущаю какой-то дискомфорт от того, что моя ладонь утопает в чужой. В незнакомой, не такой горячей, как у бывшего мужа, пожатие не такое крепкое и уверенное.
Не хочу никого сравнивать с Сергеем! Хочу забыть его! Хочу наконец увидеть Платона целиком! Перестать пытаться рассмотреть в нем черты другого мужчины, и наслаждаться тем, что он — это он. Но пока это слишком сложно.
Мы доходим до моего дома. Я не забираю свою руку. Хочу дать нам шанс. Попытаться ощутить медленно зарождающуюся связь между нами. И пусть на это уйдет больше времени! Столько, сколько нужно. Нам некуда торопиться. К тому же, мне на самом деле нравится Платон. У нас много общего. Никто из нас не родился с золотой ложкой во рту, каждый пробивался в этой жизни, как мог. Платно многого добился, и я понимаю, что хочу так же. Стать независимой, обрести профессию, от которой раньше отказалась. Перестать считать каждую копейку и наконец дать себе шанс стать по-настоящему цельной и счастливой.
