Не желая ругаться, он кинул резкое «спасибо» и покинул комнату, спиной чувствуя две пары глаз, обращенных на него.
– Гермиона, – неуверенно позвал Забини. – Я не могу рассказать тебе все, но просто дай ему время, – просит мулат.
И Гермиона также неуверенно кивает.
Но недолго они были вдвоём. Гермиона вздрогнула, когда дверь резко отворилась, и возник, практически материализовался из воздуха, высокий мужчина.
– Блейз, – кивнул незнакомец, усаживаясь за стол. – Приветствую вас, юная леди, – кивнул он Гермионе.
– Гермиона Грейнджер, – представилась она.
– Грин-де-Вальд, – улыбнулся мужчина. – Геллерт Грин-де-Вальд.
У Гермионы от неожиданности чайная ложка выпала из пальцев и с грохотом упала на блюдце. Геллерт улыбнулся – именно так, шокировано, все и реагируют на него.
– Вы?! – только и смогла ахнуть девушка.
– Я, – кивнул мужчина.
– Не может быть! – разум отказывался верить, что видит перед собой одного из величайших волшебников.
– Гермиона, это он, – заверил Забини.
– Но вы же в плену у Реддла!
– Это мальчишка, Нотт, меня спас, за что я ему крайне признателен.
У Гермионы в голове не укладывалось, чем занимался Теодор. Где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что зря она упрекала его, поддавшись эмоциям. Но огонёк внутри Гермионы стал больше, она пыталась соединить осквернение последнего пристанища Дамблдора и присутствие Грин-де-Вальда тут, у Забини.
Определенно, слизеринцы что-то затеяли, но что? И она обязана была узнать это любой ценой.
– А вы у туи надолго, мисс Грейнджер?
– Вечером покинет нас, – за Гермиону ответил Блейз.
И Гермиона была этим крайне недовольна. Времени меньше, чем она рассчитывала. А еще не укладывался в голове тот факт, что Теодор так просто вернёт ее обратно в золотую клетку – Малфой-Мэнор.
– Зря, – сказал Геллерт, отправляя в рот ложку с омлетом. – Италия очень красива в это время года.
Гермиона кивнула – наконец-то она узнала, где находится.
– Мистер Нотт, как обычно, будет вечером? – обратился Геллерт к Блейзу, и тот положительно качнул головой. – Тогда может быть вы составите мне компанию для прогулки? – поинтересовался он у Гермионы.
– Я? Конечно!
– Я тоже могу составить вам компанию, – замечает Блейз. – Подышим воздухом втроем.
– Не стоит, – прозвучало резко и безапелляционно.
Блейз понимал, что Нотту это сто процентов не понравится, но ничего не мог с этим поделать. Таким образом, Гермиона проведёт с магом практически пол дня.
Она так и не узнает, что Забини все это время наблюдал за ними из окна, невидимый для них. Так и не узнает, что Нотт вернётся раньше.
– Я не мог им помешать, – сказал Забини, даже не поворачиваясь на звук отворяющейся двери.
– Геллерт не дурак, уверен, он не сболтнёт лишнего, – Нотт тоже подошёл к окну. – Но я не знаю, как ее обезопасить.
– Я прослежу за ней, – обещает Забини.
– Блейз, ты столько для меня сделал. Я не могу просить тебя еще и об этом, – Теодор качает головой.
– И не проси, – хмыкает мулат. – Я сам вызываюсь. Она ведь… – замялся, – дорога для меня.
– Слишком высокая цена.
– Я не торгуюсь, Нотт, – с этими словами Блейз покинул комнату, оставляя друга подумать в тишине.
А подумать было над чем. Увидев, что Грин-де-Вальд с Гермионой возвращаются, Нотт поспешил скрыться.
– Можно вопрос? – спросила Гермиона.
– Вопросом меньше, вопросом больше, какая разница? – рассмеялся Геллерт. – Но ты не была со мной честна, как я просил, миссис Малфой.
– Так вы знаете?
– Я умею читать, Гермиона. А вообще, твое лицо не сходило больше месяца с первой полосы, пока Нотт дерзко не заявился в Хогвартсе, – мужчина довольно хмыкнул, показывая одобрение. – Это ведь Теодор просил вас соврать мне?
Гермиона молчит, не зная, соврать или сказать правду, чтобы не навредить. Но решив, что уже погрязла во лжи, честно призналась:
– Не просил, но рекомендовал.
– Он любит вас. Переживает за вас. Цените это, миссис Малфой.
– Вы ошибаетесь, – качает головой Гермиона, вспоминая утренние события. – Это все… – язык не поворачивался сказать «в прошлом», – пустое.
Грин-де-Вальд наклонился к ней, щекоча шею своим дыханием.
– Он умер за вас, Гермиона.
Она даже перестала дышать – забыла. Она даже не моргала – была в шоке.
– Но он ведь…
– Магия, миссис Малфой, способна творить чудеса, если знать, как ею пользоваться.
– Научите, – просит Гермиона.
– У вас ведь даже нет палочки, – улыбнулся Геллерт.
– У вас тоже!
Мужчина на секунду задумался, но для Гермионы это была целая вечность. Она наблюдала, как в его глазах бились две стороны – одна хотела рассказать, поделиться таинственным знанием, а другая хотела его жадно оберегать. Он уже открыл некоторые из своих секретов Теодору Нотту. Этого было достаточно. Услуга за услугу. А девчонка была бесполезной. Она козырь, но не в его войне.
Но, тем не менее, Геллерт решил намекнуть. Гермиона вздрогнула, когда его губы коснулись ее ушной раковины. А потом вздрогнула еще раз, когда он тихо-тихо шептал слова.
– Нет, – прошептала Гермиона. – Я никогда не…
– Не зарекайтесь, миссис Малфой, – он прикусил мочку ее уха, заставив вскрикнуть от боли.
– Я никогда так не поступлю! Так нельзя!
– Нотт жив, – напомнил маг.
Гермиона повернулась вокруг своей оси и уставилась прямо в его глаза. Геллерт был удивительным человеком – умным, начитанным, искусным магом, жаль только, что Темным.
Определенно, Теодору повезло, что Грин-де-Вальд на его стороне. Но на стороне ли Ордена? Но главное, что не на стороне Волан-де-Морта.
Но больше всего Гермиону завооаживали его глаза. Она даже не могла сказать, какого они цвета. Казалось, что они поглощали весь свет вокруг, и именно поэтому светились сами.
– Нет, – твёрдо повторила девушка.
– Боитесь попасть в ад, миссис Малфой? – с прищуром спрашивает волшебник.
Гермиона молчит, не зная, какой ответ будет правильным. Она устала от этих взрослых игр и аллегорий.
– Зря, – улыбается мужчина. – В ад попадут лишь те, кто в него верит, а в рай – никто, потому что каждый жалок и грешен. Люди боятся смерти, но ведь она, на самом деле, хорошая подруга, раз избавляет нас от мучений.
– Все равно, нет, – Гермиона качает головой.
– Если стоит выбор между жизнью и смертью, что вы выберете?
– Я лучше умру, – в ответ шепчет девушка.
– А если будет стоять выбор между жизнью и смертью друга?
– Но это ужасно!
– Знаете, что на самом деле ужасно, Гермиона? – он обходит девушку и становится ей за спину. – Ужасно быть запертой в собственном теле и притворяться другой. Ужасно быть запертой в золотой клетке. Это самое страшное, наблюдать, как твоя молодость, твой разум медленно покидают тебя, просачиваясь сквозь прутья твоей темницы,не так ли? – ядовито шепчет он на ухо, придерживая девушку за плечи.
– Замолчите, – шепчет девушка.
– Рано или поздно, но вы ступите на этот скользкий путь, миссис Малфой. Если не ради себя, то ради других, – и он ушёл так быстро, как только мог.
И больше она никогда в жизни его не увидит.
Остаток дня Гермиона провела с Блейзом, он немного рассказал ей о себе, немного о Теодоре, и совсем чуть-чуть о Хогвартсе. И Гермиона слушала, чуть ли не с открытым ртом.
– Откуда ты столько знаешь о Хогвартсе? – восхитилась экс-Грейнджер.
– Я все еще студент Хогвартса, – напомнил Блейз.
– Но ты ведь сказал, что слизеринцам сейчас туго, а ты еще и друг Драко, – качает головой Гермиона.
– Панси, – пояснил Блейз.
– И ты ей веришь?
– Почему я должен сомневаться в своей девушке?
– Она твоя… То есть вы… Ух ты, – красноречиво промолвила Гермиона.
– Да, еще с зимы.
– Я не знала.
– Просто не обращала внимания.
И Блейз дальше продолжил рассказывать сплетни Хогвартса, которые Гермиона слушала, но с грустным глазами. И тогда он понял, что должен помочь им.
