– Я не смогу, я ведь не Избранный, – покачал парень головой.
– Держи, – Гермиона протянула ему то, что Гарри передал.
– И этим мечом я должен убить змею? – удивился Невилл.
– Ты его видишь? – в ответ удивилась Гермиона. И когда юноша кивнул, Гермиона похлопала его по плечу, – ты Избранный, Невилл. Настоящий гриффиндорец. А теперь поторопись.
И Невилл скрылся под мантией.
Гермиона перевела дух, и поспешила к Макгонагалл, которая колдовала над Трелони в дальнем углу.
– Вы как раз вовремя, мисс Грейнджер, – улыбнулась Минерва.
А Гарри Поттер так и не понял, как это случилось. Вот он идет в сторону Запретного леса, а вот уже сидит на лавочке вокзала, с которого каждый год уезжал в Хогвартс. Все такое чистое, яркое.
– Не понял, – Гарри даже снял очки, но оказалось, что они ему вовсе не нужны. Он и без них все прекрасно видел и совсем не расплывчато.
– Здравствуй, Гарри, – кто-то мягко с ним поздоровался.
– Профессор Дамблдор! – воскликнул Гарри. – Я так рад вас видеть.
– И я тоже, мой мальчик, – директор одарил его своим теплым взглядом.
– Значит, я умер, да?
– Смерть неизбежна на нашем пути, – поучительным тоном сказал старик.
Казалось, Дамблдор сейчас еще что-то скажет, но его прервал жалобный стон. Гарри заглянул под лавку, откуда доносилось поскуливание.
– Это Волан-де-Морт, да?
– Какая-то его часть, Гарри.
– Он умер?
– Умирает.
– Профессор, но разве я не должен… не должен вернуться?
– А ты хочешь?
– Но там ведь мои друзья.
– Гарри, ты можешь сесть в поезд и уехать обратно. Или можешь пойти со мной, – предложил Дамблдор.
– Но сэр, – но Альбус его перебивает:
– Но ты вернешься призраком. Твои друзья погибнут или же покинут стены школы, а ты так и будешь там.
– А если я пойду с вами, сэр?
– Думаю, твои родители тебя ждут, сынок.
Гарри замялся.
– А разве тот камень не должен меня вернуть?
– А ты разве дал его кому-то? – Гарри отрицательно покачал головой. – Он все равно был не для тебя.
– Для кого?
Но тут поезд издал громкий сигнал, сообщая, что с минуты на минуту отправится в путь.
– Ты хорошо справился, Гарри, но это не твоя война.
– Но я же Избранный!
– Ты первый, Гарри, но не последний.
– А я знал, что это Невилл, – довольно улыбнулся Поттер.
Поезд снова просигналил, привлекая к себе внимание.
– Я пойду с вами, сэр, – сказал Гарри, и Альбус распахнул руки.
И Поттер шагнул в объятия старика, не замечая, что профессор тоже был без своих очков-половинок, да и мантия у него была ослепительно белая, а не серая. Гарри буквально растворился в объятиях своего директора, и Альбус расправил мантию.
Так смерть забрала с собой младшего.
Это не могло быть правдой. Все отказывались в это верить. Моросил дождь, но студенты все равно толпились на улице.
– Гарри Поттер мертв, – вещал Темный Лорд. – Ваша надежда мертва. И теперь вы должны покорится мне.
– Никогда! – выкрикнул кто-то в толпе.
– Выпустите великана, – велел Волан-де-Морт.
И Пожиратели пропустили вперед Хагрида. Великан, скованный цепями по рукам и ногам, медленно шел, вынося вперед тело на руках. И все ахнули – это был Гарри Поттер. Его широко распахнутые зеленые глаза померкли. Рыдая, Хагрид опустил тело парня на траву и вернулся обратно.
Темный Лорд увидел в толпе Драко и позвал его:
– Драко, не будешь ли ты так любезен проверить, жив ли этот мальчишка.
Под взгляды бывших однокурсников и просто студентов, блондин вышел из толпы. Медленно. Неуверенно. Дошел. Нагнулся. Пульса нет.
– Нет-нет, – шептал Малфой. – Все не может так закончится, – Драко злился. Приложил ухо к груди – ничего. Склонился над лицом – нет дыхания.
Но надежда умирала последней. Стал делать ему искусственное дыхание – ничего. Только лишь нащупал что-то в грудном кармане. Не долго думая, спрятал в своем кулаке. На память ли?
Поднялся, пряча глаза:
– Гарри Поттер… он мертв.
И накатила неизбежность.
– Гарри Поттер всегда будет жить, – вдруг раздалось. – Он будет жить в каждом из нас, пока мы его помним, – это был Невилл. – А мы не только будем его помнить, мы расскажем о нем нашим детям.
– Если выживите, – рассмеялся Темный Лорд.
– А ты уверен, что переживешь это утро? – бросил Невилл, который сам не понимал, откуда у него столько смелости.
– Я бессмертен, глупец! А ты?
– А я принес тебе подарок, Лорд, – немного нахально ответил Невилл. – И что-то бросил к ногам волшебника.
Все ахнули. Голова змеи. Отрубленная голова змеи.
Реддл дрожал от гнева и не сразу смог выговорить заклинание:
– Авада… Авада… АВАДА КЕДАВРА!
И чистый взгляд Невилла замер навсегда. Он всегда будет смотреть в предрассветное небо.
Робкий гул толпы. Непонимание. Отрицание. Никакого смирения. Два Избранных. Оба мертвы.
Гермионе плохо. Она никого не смогла спасти, а Невилла лично отправила на смерть.
Это утро – ее последний шанс. И она проиграла. Медленно она стала выходит вперед. Она не покорится, лучше уж Авада в лоб.
Но Волан-де-Морт ее не видел. Чистая боль и ярость плескалась в нем. Первобытные, как сама Земля. Что-то материализовалось перед ним. Знакомое, до боли.
– Элизабет, – выдохнул он.
– Ты пришел за мной, Том? – спросила девушка.
– Я… у меня тут дела.
– Почему тебя не было так долго?
– Я не…
– Ты больше не любишь меня? – продолжала засыпать вопросами Миртл.
– Моя Элли, – улыбнулся Том.
Он вытянул руку вперед, хотя знал, что она призрак, и рука пройдет насквозь. Но был удивлен, когда пальцы наткнулись на нее.
– Как? – прошептал Реддл.
– Это все Драко Малфой.
Реддл перевел взгляд на Драко, и только сейчас увидел Гермиону.
Гермиона пришла в себя первой.
– Кто-нибудь, убейте его, – закричала девушка. – Он стал смертным.
Но никто не посмел. Никто. Кроме…
– Авада кедавра, – зеленый луч сорвался с конца палочки Драко и полетел вперед.
Но луч прошел сквозь Миртл, потому что эффект Астральной Розы заканчивался, и ударился об грудь Волан-де-Морта, совершенно не причинив тому вреда.
Но Реддл потерял Миртл второй раз. И в отличие от первого, он знал, на ком сорвать свой гнев.
– Авада кедавра, – ответ.
Темный Лорд сдержал слово, данное Гермионе в день ее возвращения.
Удача улыбнулась Нотту. Это маленькая ниша под землей буквально сочилась темной магией. В комнатке было много древних артефактов, но он сразу нашел ее. Он пришёл сюда за самой могущественной палочкой в мире, и вот она дрожала перед ним. Он не обращал внимания на золото и серебро, что старались привлечь его внимание.
Вот она. Самая простая. Самая обычная. Пока Темный Лорд гнался за бузинной палочкой, Теодор Нотт нашёл кое-что получше. Всего два владельца. А третьему она не покорилась - именно поэтому она была проклята самим Волан-де-Мортом.
Он приходил сюда целую неделю, но так и не смог забрать ее. Она не желала телепортироваться в специальную шкатулку, где он мог не бояться проклятья. До нее нельзя было дотронуться через ткань. Только пролив кровь можно было ее коснуться. Но Тео помнил чёрную руку Дамблдора, поэтому пока не рисковал поддаваться порывам отчаяния.
Уже восьмой день он находился перед весьма сложным выбором: с одной стороны, этот артефакт координатно меняет течение войны, а точнее, ставит жирную точку. Но в то же время он будет умирать медленно и мучительно, если дотронется до палочки. С другой же стороны, если ею воспользоваться, то Гарри Поттер может не умирать. Главное, потом не попадать ему в неприятности. Но и тут для самого Тео все было грустно.
Конечно, Грейнджер бы оценила, если он пожертвовал бы собой. Честно признаться, он задумывался об этом, но… но он был слизеринцем. Он должен спасать себя, а не весь мир. У всего мира есть Гарри Поттер.
В этот раз его размышления прервали. Небольшой поток воздуха пошевелил его кудряшки, заставив вздрогнуть. Нотт медленно развернулся, доставая свою палочку. Место было защищено от магглов, только волшебник мог сюда проникнуть, и то, если очень постарается.
