— Ты ужасный человек. — Я качаю головой.
— Спасибо. В любом случае, как я уже сказал, у меня есть несколько свободных минут и кое-какая информация, которая, я уверен, тебя заинтересует. Я понял, что репетиция Лукаса окончена, так что, если тебе захочется обменяться заметками, сейчас самое подходящее время.
Я щупаю подбородок, мое любопытство возбуждено. Потребность знать, что произошло, больше, чем желание прилепить это к нему. Кроме того, мне больше негде быть прямо сейчас. Мой график широко открыт и состоит в основном из разглядывания стен в моей квартире.
— Все в порядке. — Я пересекаю крошечное пространство между дверью и туалетным столиком и плюхаюсь на стул напротив него. — Но поторопись.
Он качает головой.
— Не здесь.
— Почему?
— Нас могли увидеть.
— И? — Я прищуриваю на него глаза.
— И я не хочу связываться с тобой по многим причинам, и все они весьма логичны. — Он произносит это для меня. — Главное из них что, технически говоря, я твой работодатель. Мы не должны находиться вместе в закрытой комнате.
— Господи, работодатель. Это громкое слово для того, кто едва платит нам здесь минимальную заработную плату.
Он снова усмехается, довольный проблемой, которую я ему причиняю.
— Это свободная страна. Если ты хочешь работать где-то еще, я буду последним, кто будет тебя останавливать.
— Я не пойду к тебе в квартиру. — Возвращаю разговор к его первоначальной теме.
— Ты ранила меня, деревенщина. — Он встает, застегивая блейзер. — Я бы никогда не пошел на поводу у сотрудника. Это дурной вкус и сомнительная этика.
— Разве это не твои определяющие черты? — Я выгибаю бровь.
На это он вовсю смеется.
— Я вызову два разных такси. Какой у тебя размер штанов?
— Хм, дай посмотреть. — Я поворачиваюсь на сиденье, дергая ярлычок с размером на джинсах. — Здесь сказано, что это не твое дело.
Еще один искренний смех вырывается у него.
— Приношу свои извинения за то, что расстроил твои южные представления. Видишь ли, здесь, в Нью-Йорке, женщины не позволяют размеру платья определять их.
— Мой размер не определяет меня. Меня определяет мое право не отвечать на твои личные вопросы.
— В любом случае, ты меня подкалываешь, просто для смеха. — Его улыбка - когда она сделана правильно - может заставить женщину ослабеть в коленях. Ямочка, мальчишеская, с правильной долей язвительности. У бедняжки Грейс не было никаких шансов. Интересно, занимались ли они сексом, находясь под одной крышей? Конечно, да. Ну, это довольно горячо.
С каких это пор я думаю о горячих вещах?
— Маленький или средний. — Я поджимаю губы. — Теперь моя очередь задать вопрос — сколько тебе лет?
— Точно? Тридцать пять, семь месяцев, три дня и... — Он смотрит на часы. — Одиннадцать часов, плюс-минус.
Он кажется мне намного старше, а мне двадцать восемь. Может быть, потому что у него такая аура.
— Такси приедет за тобой через восемь минут. Но сначала иди переоденься в мужскую одежду, — инструктирует Арсен, вставая.
— Что не так с моей нынешней одеждой? — Я смотрю вниз. На мне розовая майка и повседневные джинсы от GAP. Мои сандалии — поношенная пара от Лиззи.
— Ничего особенного, — спокойно уверяет он меня. — И все же мне нужно, чтобы ты выглядела немного более мужественной.
— Мужественной?
— Да. Тебе нужно одеться как мужчина.
— Куда, черт возьми, ты меня ведешь?
Он уже за дверью, спиной ко мне.
— Вот увидишь.
Такси останавливается перед белым зданием изящных искусств. Он огромный и потрясающий и выглядит древним. Что это такое? Гостиница? Офисное здание? Мои чувства зашкаливают. Такого количества адреналина в моих венах не было с тех пор. . . с . . .
Никогда. Никто никогда не выталкивал меня так далеко из моей зоны комфорта.
— Приехали, сэр, — объявляет таксист.
Сэр. После моего странного разговора с Арсеном я пошла и взяла одежду из кучи дополнительных материалов для мюзикла викторианской эпохи. На мне хлопковая рубашка цвета слоновой кости, двубортный жилет, смокинг и несколько брюк. Мои волосы убраны в коричневую кепку мальчишки-газетчика, скрытую от глаз. Я почти уверена, что похожа на Оливера Твиста.
Я толкаю дверь такси и иду к зданию по две ступеньки за раз. У меня нет номера Арсена, так что я понятия не имею, он уже внутри или нет. Когда я подхожу к большой черной двери, я вижу на ней золотую этикетку.
НОВЫЙ АМСТЕРДАМ.
КЛУБ ДЛЯ ДЖЕНТЛЬМЕНОВ.
ТОЛЬКО ДЛЯ ЧЛЕНОВ КЛУБА.
Я понятия не имела, что джентльменские клубы все еще существуют. Я поднимаю кулак, собираясь постучать в дверь, когда позади меня раздается громкий голос.
— На твоем месте я бы этого не делал.
Я оборачиваюсь, и, конечно, это Арсен, который имеет привычку материализовываться из воздуха, как демон, и рассказывать о каждом моем шаге. Здесь, в бетонных джунглях Манхэттена, при естественном дневном свете, я вынуждена увидеть, что он не просто мужчина, но и поразительный мужчина. Его густые иссиня-черные волосы, квадратная челюсть, выдающийся подбородок и высокие скулы придают ему привлекательность джентльмена старой эпохи.
— Какой-то странный взгляд, деревенщина. — Его довольный голос странно затягивает. Интересно, он уже отошел от Грейс? Встречается ли он с кем-то еще. Почему-то я думаю, что нет. Арсен из тех людей, у которых очень специфический вкус.
— Ты сказал одеться как мужчина. — Я хмурюсь.
— Тот, кто родился в этом веке.
— Извини, у нас закончились хипстеры из Бруклина в клетчатых рубашках, с навощенными бородами и в очках Warby Parker, — огрызаюсь я.
Он проходит мимо меня, чтобы ввести секретный код в электрический замок двери.
— Ты меня забавляешь, Виннфред. Ты еще не отказалась от своей странной индивидуальности, чтобы приспособиться. Эта раскованная, невинная атмосфера? Он растет на мне.
— Я уверена, что под всей этой покровительственной чепухой был комплимент, но если все в порядке, я бы хотела, чтобы отношения между нами оставались профессиональными. — Я отхожу от него, просто чтобы доказать себе, что я не польщена. И действительно, я не такая.
— Что ж, пришло время найти хорошее применение твоим актерским способностям, потому что, если они узнают, что ты женщина, есть крошечный, крошечный шанс, что тебя арестуют за вторжение.
— Прошу прощения? — грежу я, обнаруживая, что меня снова раздражает этот невозможный человек. — Что же ты такое…
Он толкает дверь плечом и слегка толкает меня внутрь. Я вникаю в ситуацию. Это огромный коридор, все известняковые столбы и колонны и богатые бежевые ковры. Мимо нас проходят мужчины в костюмах и дорогой одежде для гольфа. Некоторые из них кивают в знак признательности Арсену. Все выглядят как разновидности друзей Пола с Уолл-стрит.
Я следую быстрым шагам Арсена, пытаясь обуздать панику.
Пот собирается у меня под мышками и на затылке.
— А если меня поймают? — Я шепчу-кричу ему.
— Просто скажи, что ты Юпитер.
— Юпитер? — спрашиваю я в замешательстве.
— Что ты уборщица. Ты знаешь, что Юпитер всасывает и поглощает кометы и метеоры? По одной из оценок, которые я читал, если бы Юпитер не всасывал объекты в свою сферу, количество массивных снарядов, падающих на Землю, было бы в десять тысяч раз больше.
— Это…хорошо знать.
Арсен подходит к обширной приемной.
— Кори, мне нужно личное пространство для нас с племянником. Что доступно? — Он щелкает пальцами мужчине за стойкой регистрации.
— Мистер Корбин. — Кори улыбается, печатая на клавиатуре. — Я не знал, что у тебя есть племянники. Он отсюда?
— С деревни. — Арсен машет рукой. — Он впервые в Нью-Йорке. Он немного ошарашен.
Он сейчас ударит тебя в спину, если ты не будешь осторожна.
— У нас есть бильярдная номер два или теннисный корт.
