Lina Mur - Fifty And One Step Bac

есть. У меня есть парень, моя жизнь выстроена по часам, и я должна знать, где буду завтра. Я удалила все

сообщения Ника, я запретила себе даже думать о нём, как о страдающем человеке.

Николас Холд — больной психологически человек.

Один из его диагнозов — филемафобия, если он не

соврал насчёт его нелюбви к поцелуям, и тянется она из

детства.

Я убеждаю себя, что это не мои проблемы, пусть его

расстройствами занимаются «знакомые» или Шанна. Да

хоть кто, но не я. Я никогда в жизни не переживала такого

страха, как вчера. Мне казалось, что можно умереть от

переизбытка адреналина.

Всю ночь мне снились его налитые кровью чёрные

глаза с ярким костром внутри, которые манили меня к

себе, а затем сжигали снова и снова, причиняя боль мне.

Я не видела кошмаров настолько реальных, что

просыпаешься в поту и пытаешься снова уснуть, а ничего

не выходит, потому что картинки возвращаются, не

отпускают тебя.

Я договариваюсь встретиться с Люком в парке Джесси

Кетчум и забираюсь в машину. Я чувствую себя разбитой, как будто из меня выпили всю кровь. Мне необходима

доза кофеина, и я быстро паркуюсь у ближайшего

Старбакса.

Я отгоняю от себя мысли, они лишние, слишком

интересные и глупые. Мне необходимо

сконцентрироваться на Люке.

— Привет, — улыбаюсь я, подходя к парню в чёрной

куртке.

— Привет, — он отвечает тем же и это помогает мне

вернуть часть себя прежней.

Я вижу, что Люк не знает, как дальше продолжить

общение, он смущён. Я беру его за руку, и он заметно

расслабляется.

— Пройдёмся? — предлагаю я, и он кивает.

— Как выходные? — спрашивает он.

— Нормально, была у Сары, — говорю отчасти

правду.

— Я нашёл место в одной компании, они берут меня

на полставки, придётся как-то совмещать работу, учёбу и

тренировки, сезон уже на носу, — рассказывает Люк.

— Я очень рада, дорогой. Ты достоин этого, — я

стараюсь ободрить его и немного сжимаю его руку.

— Я хочу быть достойным тебя, — тихо отвечает он.

— Люк, — я с укором смотрю на него, но он упрямо

сжимает губы. — Я сказала так отцу, потому что не хочу, чтобы ты чувствовал себя не в своей тарелке. Там куча

пафоса и мне самой это не нравится, ты же знаешь.

— Он тебе нравится? — неожиданно спрашивает Люк

и останавливается.

— Кто? — недоуменно смотрю на него.

— Тот, который забрал тебя, — уточняет он.

— Боже, Люк! — я возмущаюсь и вырываю руку, опуская в карман, где тут же нащупываю бумагу с

адресом Ника.

— Просто, если он нравится тебе и ты...я пойму, — он

смотрит за мою спину, а я хочу разреветься оттого, что

позволила себе вчера пойти на этот ужин с Ником. Я

чувствую себя отъявленной лгуньей...снова. И это

разрывает меня.

— Посмотри на меня, Люк, — требую я, и он

подчиняется, но его голубые глаза полны тревоги и

печали. — Ник мне не нравится, он больной человек, это

я знаю точно. Я не хочу больше возвращаться к нему и

этим разговорам.

— Прости, Миша, но у меня ощущение, что этот урод

тут...сейчас...с нами. Как будто следит за тобой...

— Хватит, — резко обрываю я его, но все же быстро

оглядываюсь и не замечаю подтверждения его словам.

— Довольно, Люк. Что за фобии? За мной и раньше

бегали парни, но ты не вёл себя так. В чём проблема? — я взмахиваю руками от негодования.

— Он другой, Миша. Он совершенно другой. От него

несёт грязью и опасностью, — говорит парень и хмурится.

— Поцелуй меня, — грубо прошу я и хватаю его за

куртку, смотря решительно в его удивлённые глаза.

— Что?

— Поцелуй меня и обозначь свою территорию, раз

тебе кажется, что Ник всё видит, — я с силой встряхиваю

его.

— Я...Миша, — он начинает заикаться и отрывает от

себя мои руки.

— Я не могу, — тихо говорит он.

— И что тебе мешает, блять? То ты хочешь трахнуть

меня, то требуешь большего, то ещё что-то, а теперь не

можешь всего лишь поцеловать?! Я что, прокажённая

какая-то?! — зло шиплю я.

— Твою мать, — он трёт руками лицо и

поворачивается ко мне. — Я не могу, потому что он

трогал тебя! А ты ничего не делала! Раньше, ты бурно

реагировала на любое прикосновение, а тут ничего!

Ничего! Он изменил тебя с той ночи, я не понимаю как, но

изменил!

Он кричит, а я стою посреди тропинки и моргаю, понимая, что он прав. Ник меняет не меня, он пытается

сломать мою жизнь.

Я не хочу говорить больше, мне просто нечего

ответить и разворачиваюсь, чтобы убежать.

— Миша! — кричит Люк, но я не останавливаюсь и

бегу к тому месту, где оставила машину.

Внутри меня ком, и он с каждой минутой

увеличивается и это вызывает слезы, которые уже

катятся по щекам. Я не понимаю, почему всё получилось

так неправильно. Что произошло с моим миром?

Я торопливо забираюсь в машину и стираю тыльной

стороной ладони слезы, чтобы видеть, куда я еду. Я не

могу поехать домой, я не хочу туда. Я хочу побыть одна, разобраться в себе. Но ведь я все решила и мои

уверения не изменились. Я окончила знакомство с Ником.

Мой телефон вибрирует в кармане пальто, но я не

отвечаю, даже не смотрю на входящие, потому что

предполагаю, что это Люк. Но он начинает меня

раздражать, бесить из-за его слов. Он не имел права так

говорить, высказывать мне. Никакого гребаного права! И я

снова ощущаю в груди знакомую пустоту, которая

родилась во мне в шестнадцать, когда я поняла

окончательно, какую роль мне отвели в этой жизни.

Я товар, и меня выставляют на аукционе, но я ведь

живой человек. И никто не хочет этого видеть, даже

понять не желает, потому что все в моём мире изгажено.

И я решилась на резкую смену друзей, кроме Сары, и

круга общения, мест, куда я хожу и планов на будущее.

Мне осталось потерпеть только до окончания, а потом...я

первый раз за всю жизнь задумываюсь уехать из страны, исчезнуть и больше не быть частью своей семьи. Я иная, я разительно отличаюсь от них. Я не нахожу радости в

развлечениях богатых, это меня душит. Я лишь желаю

быть обычной, не держать себя под контролем. Я хочу

чувствовать, а не запирать душу под замком, потому что

это не поможет мне выжить среди акул, готовых сожрать

меня.