К счастью, та дрянь, которой Поттер напился, затормаживала реакции, и он слишком поздно среагировал, когда я поднял палочку и коротко произнес:
- Somnirrus.
Успев подхватить обмякшее, неожиданно тяжелое тело мгновенно уснувшего героя, я крикнул:
- Вилла!
Если домовиха и удивилась, то виду не подала. Появившись в холле, она учтиво поклонилась и тихо спросила, как ни в чем не бывало:
- Какие будут распоряжения?
- Уложи этого… - я скрежетнул зубами, - господина, в гостевой спальне. Можешь особенно не усердствовать, но очки и ботинки все же желательно снять. И вотри ему в виски и под нос немного экстракта меднолиственницы. Только, ради Мерлина, не разбуди, я не переживу, если он проснется раньше, чем через пару часов.
Глава 14
С трудом разлепив веки и нашарив очки, я сначала долго не мог понять, где оказался и почему лежу на кровати, одетый, но без ботинок и очков, с расслабленным поясом и расстегнутой пуговицей на джинсах, заботливо укрытый тонким шерстяным пледом.
Голова была ужасно тяжелой, как с похмелья, и мысли медленно ворочались в ней, будто заржавевшие шестеренки в часовом механизме. Комната тонула в сумраке, серый дневной свет, пробивающийся сквозь щели в неплотно задернутых шторах, полосами ложился на темный деревянный пол. Выудив из кармана палочку, я направил ее на окно, раздвигая занавеси из тяжелого бледно-голубого шелка. Стало светлее, но ненамного - на улице стояла непроглядная хмарь, и, не указывай стрелки на моих наручных часах на полдень, я бы подумал, что уже близится вечер.
Стоп. Полдень. А встал я сегодня в восемь утра.
Чувствуя, что еще немного - и моя голова просто лопнет, я обвел глазами комнату. Задержался взглядом на склянке, стоящей на тумбочке у кровати - она напомнила мне о чем-то важном, но я никак не мог вспомнить, о чем. Потом я перевел взгляд на саму кровать, на мои ботинки, аккуратно стоящие взглядом, и снова на часы.
Закрыл глаза, сосредотачиваясь и пытаясь окончательно проснуться и сообразить уже, наконец, что происходит, но спокойно подумать мне не дали.
Я услышал негромкий звук открывающейся двери, тут же поднял веки, повернулся, непроизвольно охнув от мгновенной, резкой боли в висках - и увидел маленькую домовиху в чистом полотенце с витиеватой вышивкой на груди.
- Господин проснулся? - пропищала она, и этот тихий тонкий голосок сыграл с моим сознанием дурную шутку - вся память о событиях сегодняшнего утра обрушилась с беспощадностью гильотины.
- Ме-е-ерлин… - простонал я, вспоминая, что было в промежутке между тем, как я позвонил в дверь Малфоя и тем, как Малфой выпустил в меня заклятие сна.
- Хозяин Драко просил передать, что, если вы уже отдохнули, он ждет вас внизу, - скороговоркой выпалила домовиха и выскочила из комнаты, явно смущенная тем, что застала хозяйского… гм… гостя, в не самое подходящее время.
Оставшись в одиночестве, я снова застонал и схватился за голову руками, желая умереть прямо здесь и сейчас - все лучше, чем извиняться перед Драко Малфоем и объяснять, какая муха меня укусила. Я шел утром к Малфою, чтобы спокойно обсудить произошедшее вечером, и совсем не собирался ни орать, ни, тем более, в настолько грубой форме выражать свои восторги.
Поговорил…
Так поговорил, что теперь не знаю, куда деваться и как себя вообще вести с Малфоем.
Правда, этого я не знал еще и тогда, когда проснулся в своей постели наутро. Прошедшая ночь казалась сном - из тех желанных, но запретных сновидений, которые являются каждому в период полового созревания. При свете нового дня, льющегося сквозь окна, на свежую, выспавшуюся голову, произошедшее казалось нереальным и невозможным - и если бы не смятая, разбросанная постель, не моя одежда, грудой валяющаяся на полу, и не чуть неприятное ощущение ниже спины, я бы, в самом деле, подумал, что мне просто приснился сон. Привычный, понятный, правильный мир рухнул - рухнул непоправимо, рассыпался на мириады сияющих осколков. Но не ушел в небытие и не превратился в пыль. К своему величайшему изумлению, я не чувствовал себя противно, не казался самому себе запачканным и не бился в истерике, вспоминая ласкающие меня руки и губы, от которых по всему телу разливался огонь.
Новый мир, выросший на пепелище старого, в одну ночь затмивший собой все, что было до этого - казался абсолютно нормальным. Разглядывая себя в зеркале, подмечая налившиеся багрово-синим пятна, оставшиеся от зубов Драко, я не ощущал никакого стыда. Даже наоборот - вспоминая, как он касался меня, как прикусывал кожу, как целовал, я чувствовал только легкую дрожь.
Я ни о чем не жалел. И, думаю, Малфой не жалел тоже - судя по его реакции, вчера было хорошо не мне одному.
Вот только он ушел, ничего не прояснив, не перебросившись со мной даже парой фраз - впрочем, вчера я был и не в состоянии связно мыслить. И я подумал, что, может быть, мне стоит зайти к нему самому. Адрес у меня, конечно, имелся.
Однако я вообще не представлял, ни что говорить, ни как даже начать разговор. Я в принципе не знал, как нужно вести себя после секса. Со случайными знакомыми все было очень просто - они уходили сами, не дожидаясь вежливых намеков. Да и не так уж и много было, этих случайных знакомых…
Пожалуй, я был бы не прочь повторить это еще как-нибудь. Пусть даже и с Малфоем - к моему удивлению, факт, что я переспал именно с Драко, а не с кем-нибудь другим, меня не слишком задевал. Как будто все так и должно было быть. Наверное, дело было в том, что он стал первым мужчиной, на которого я в принципе посмотрел, как на возможного сексуального партнера. Как ни крути, а общего прошлого у нас с ним было едва ли не столько же, сколько с друзьями - другого рода, но, тем не менее, весьма эмоционального. Какой-нибудь колдопсихолог, подозреваю, сказал бы что-нибудь вроде того, что я бессознательно подменил одни сильные эмоции другими. Что ненависть ушла, а относиться к Малфою равнодушно я не привык, вот сознание и заменило ненависть и раздражение не менее сильным чувством - влечением. Говорят же, что от ненависти до любви всего лишь один шаг - но если любовь невозможна, существует и подделка любви. Страсть, похоть, вожделение - как ни назови, суть останется неизменной.
Решив, что обязательно поговорю с Драко и поинтересуюсь его точкой зрения насчет того, что мы оказались в одной постели, я, не откладывая ничего в долгий ящик, пошел умываться и одеваться. И уже полностью собравшись, понял, что волнуюсь. Даже не просто волнуюсь - а чувствую себя как на четвертом курсе, когда отчаянно хотел пригласить на бал Чжоу, но никак не мог набраться смелости, чтобы подойти к ней и хотя бы задать вопрос. Я все решил, и даже, кажется, сообразил, с чего начать, но все никак не мог заставить себя выйти за порог и отправиться к Малфою. Раз за разом я придумывал все новые и новые отговорки, чтобы задержаться дома еще хотя бы на пару минут. И еще на пару, и еще на секундочку. Сразу же нашлось столько важных дел, не требующих отлагательств - и бардак на столе в кабинете, где я не разрешал убираться Кричеру, и непрочтенная почта, и ненаписанные письма…
