Lina Mur - Fifty And One Step Bac

приятной внешности. Слишком он грубоват и веет от

него опасностью.

— Добрый день, вы, наверное, к отцу, но в данный

момент он в больнице, — я натягиваю улыбку и

произношу, смотря на незнакомого мне мужчину.

— Добрый день, мисс Пейн. Мне нужны вы, я адвокат

мистера Холда. И меня прислал он, чтобы обговорить

с вами одно непростое дело, — финальное слово

отдаётся эхом в голове, и я сильнее хватаюсь за

дверь, стараясь не упасть.

Вердикт. Настало время выслушать вердикт. Не верю.

— Проходите, — шепчу я, пропуская его в квартиру и

закрывая дверь.

Он, даже не раздеваясь, ожидает от меня следующих

слов, и я указываю ему следовать за мной. Идти

тяжело, едва передвигаю ноги от страха, сжавшего

желудок.

Я сажусь на диван, а адвокат открывает портфель и

достаёт оттуда какие-то документы.

— Итак, в связи с последними событиями, произошедшими этим утром, мой клиент требует от

вас выполнения контракта. У нас есть чёткие

доказательства нарушения вашего соглашения. Мы

распечатали список ваших звонков с мобильного, и

там мелькает телефон редакции. Длительность

разговора минута и тридцать четыре секунды. Звонок

сделан одиннадцатого апреля в десять часов и

пятьдесят семь минут вечера. В это время по данным

с GPRS навигации вы находили здесь. Вот

подтверждение моих слов.

Он кладёт на стол первый лист, и я хватаюсь в него, пробегая глазами по наборам цифр, и останавливаюсь

на обведённом красным телефоне. Дата. Время. Все

правда. Но как?!

— Это не я...не я, понимаете? Я была...не помню, где

я была. Я там была...у него, а потом приехала сюда. Я

была в ванной...была... — одними губами говорю я, бросая умоляющий взгляд на мужчину. Но его лицо не

выражает даже сожаления. Холодное, с примесью

раздражения и отвращения.

— Факты говорят сами за себя, мисс Пейн. Сумма в

пять тысяч долларов была переведена на вашу

личную карту и снята ещё вчера днём. Вы тоже

можете ознакомиться с этими фактами, — он кладёт

следующий лист, и я распахиваю глаза, смотря на

передвижение этой суммы, которую я в глаза не

видела. — Что ж вы так мало попросили-то? Да ещё и

потратили на глупости, а могли бы защитить себя. Но

я продолжу. По условиям вашего соглашения с моим

клиентом, он вправе на вас подать в суд, где пройдёт

закрытое разбирательство дела. Затраты на адвоката, поиск вашего алиби, фабрикация документов, к

которой вы прибегнете, я уверен, и последующий

проигрыш с уплатой неустойки, какую пожелает

мистер Холд и возможно условный срок за неверную

дачу показания, а возможно, реальный. Но у вас нет

таких денег, верно? И вы не готовы иметь такой исход

событий? По последним данным, у вас крупные

финансовые проблемы в семье.

— Да, — киваю я, сжимая в руках бумагу.

— Мистер Холд готов пойти вам на встречу, ввиду

вашего тесного сотрудничества. Он предлагает вам

альтернативу.

— Господи, – я издаю нервный смешок, а затем

начинаю смеяться, ясно понимая эту альтернативу.

Больно. Жёстко. Обидно. Гадко от того, что я до сих

пор надеюсь на доверие. Все разбивается снова и

снова, моё сердце уже не может контролировать себя, срываясь на бешеный темп. Ладони внезапно потеют, и я отбрасываю от себя бумагу, поднимая взгляд на

опешившего моим поведением адвоката.

— Наказание. Он хочет сделать меня его рабыней.

Да? Он хочет предложить мне яд, чтобы проверить

смогу ли я его принять, — с горькой усмешкой

произношу я.

— Все верно. Одна ночь его полной и безграничной

власти над вами. Никаких стоп-слов. Подчинение

безоговорочное, — резко отвечает он.

Я продолжаю хохотать, закрываю глаза, надавливая

пальцами на глаза, потому что сейчас мне кажется, что я нахожусь в реальном кошмаре, который стал для

меня жизнью.

— У вас есть пять часов на раздумья. Сегодня к

восьми вечера вы, если согласитесь, подпишите этот

документ, — он выкладывает новую стопку бумаг

передо мной, а я открываю глаза, продолжая

улыбаться.

— Там описаны все требования. В случае отказа и при

отсутствии денег, вы будете осуждены за убийство

Теренса Айверли и нарушение договора. Срок

тюремного заключения от четырнадцати лет лишения

свободы.

— Ублюдок, — качаю я головой.

— Всего доброго, мисс Пейн. И я советую вам все же

просмотреть вариант альтернативы, предлагаемой

мистером Холдом. Для вас это лучшее решение. Я

знаю где выход, не утруждайте себя, — с этими

словами он застёгивает свой портфель и спокойно, словно не приговорил меня сейчас, уходит.

— О, Господи, — шепчу я, закрывая лицо ладонями, взрываясь от громких слез.

Все внутри сжимается от этой встречи. Я вымотана на

износ, моя энергия полностью высосана. И я ничего

больше не представляю из себя. Ничего. Он добился

своего. У меня просто нет вариантов.

Я скатываюсь с дивана на пол, уже срывая голос в

плаче, которые больше не могу держать внутри.

Неделя сильнейшего напряжения. Отец. Банкротство.

Тюрьма.

Жизнь порой бывает несправедлива, ведь меня

подставили. Жестоко подставили, и даже не доказать

обратного.

— Миша, — голос сестры раздаётся справа, и я

поднимаю на неё голову, продолжая глотать слезы и

всхлипывать.

— Я думала ты в школе, — надрывно произношу я, вытирая лицо.

— Нет. Я...не смогла, — Тейра подходит ко мне и

садится на диван.

— Кто это был? — спрашивает она.

— Адвокат.

— Я слышала все. Буквально все. И...Миша, прости

меня...прости, пожалуйста, — она всхлипывает, а я

удивлённо поднимаю на неё голову.

— За что простить? За то, что подслушивала? Вряд ли

это...

— Нет. Это я...я звонила. Я предала тебя. Это была я!

— выкрикивает она, а моя душа вдребезги

разбивается, срываясь с высокой скалы.

— Что?

— Да. Я не думала, что будут такие последствия.

Я...не знала. Он пообещал мне, что тебе не будет

плохо...только Николас пострадает! Он обещал!

Обещал заплатить двадцать тысяч и пропал! Он дал

мне всю информацию! Я так злилась на тебя, что он

оказался самым богатым человеком в стране! Он твой!

А ты не заслужила! Тебе всегда все легко достаётся!