— Чувствуй себя как дома, ладно? Я посмотрю, что в баре осталось.
Приглушив свет для создания интимной обстановки, отправляюсь за выпивкой.
— Итан? — Анна останавливает меня на полпути.
— Что? — оборачиваюсь, оценивая её озадаченный вид.
— Я хочу что-нибудь… покрепче.
Краснеет, но не отводит взгляд. Глаза красивые. Голубые, цвета ясного неба. Всё ещё затянутые поволокой страсти. Если она на поцелуи так остро реагирует, что будет, когда я доберусь языком до её цветка?
Стоит мне об этом подумать, как член снова в стойку встаёт, натягивая кожу до треска.
Может, к черту всю эту ненужную прелюдию? Не уверен, что мне удастся понизить градус похоти даже самым крепким вискарем. Если только повысить. Хотя…
Многозначительно хмыкнув, завершаю путь к бару. С тех пор, как я распечатал бутылку шотландского, здесь всё осталось по-прежнему. Нетронутым.
Для себя наливаю напиток покрепче. Её бокал наполняю сладким шоколадным ликёром. В прошлый раз он Анне понравился. Почему-то этот момент я очень хорошо запомнил, как и тот, когда она просила добавки.
Улыбнувшись воспоминаниям, возвращаю бутылки в бар и тут же напрягаюсь от приятного прикосновения пальцев к лопаткам. Они мягко проходятся вдоль позвоночника вниз, оставляя за собой покалывающий след. Затем медленными движениями принимаются вытаскивать рубашку из-под пояса брюк. Расстёгивать нижние пуговицы…
— Сливки.., ваниль… и горький шоколад… — это не «покрепче», Святой… — за спиной раздаётся негромкий томный голосок моей гостьи.
— Твои действия предугадать невозможно, — хриплю я, сглатывая и перехватывая эти непослушные пальчики у себя на животе.
***
Тонкие. Хрупкие. С аккуратным бледно-розовым маникюром.
Тут же возникает желание почувствовать их на себе в деле.
А ещё губы…
«Черт!» — встряхиваю головой, прогоняя фантазию. — «Всему своё время, Святой…»
«Когда-нибудь я научу её всему и потребую своё по праву».
«Лучше не торопить события. С Анной так уж точно!»
Взяв бокалы, оборачиваюсь к ней.
Анна не спешит забирать из рук спиртное. Стрельнув глазками, макает указательный палец в мой бокал. Вытаскивает и проводит им по моим губам, неосознанно приоткрывая свой рот и высовывая кончик убийственно сладкого языка.
— Вкусный? — спрашивает, ныряя в меня пальцем.
Блять…
Инстинктивно присасываюсь к нему, слизывая капли алкоголя.
Обычно это делал я. На пике оргазма. Когда ускорялся, засовывал партнёрше свои пальцы в рот, чтобы она покорно их посасывала. Имитация орального секса достаточно сильно возбуждает, расширяя мужскую фантазию. Я тащился от этого. Доминирующее положение мужчины в сексе доставляет особое удовольствие. А сейчас эта маленькая дьяволица одним порочным приёмом всколыхнула во мне дикую похоть. До костей дрожью пробрало. Возникло острое желание поменяться с ней местами. Подчинить её себе. Проверить, насколько мы с ней совместимы.
Такого от Царевны я точно не ожидал.
Думал, её отпустило, но, хрен там!
Новый виток удовольствия накрыл девчонку с головой, затуманил разум, затянул поволокой глаза. Отрекошетил в меня мощной ударной волной.
Отреагировав, кусаю её за палец и сразу же разжимаю зубы.
— Безумно вкусный, — заверяю напряжённым голосом, мысленно опуская её на колени. Нетронутая девочка с членом во рту — тот ещё фетиш… Убийственная сила на поражение… — Хочешь попробовать?
Теряю тормоза, недвусмысленно указывая взглядом на вздыбленную ширинку. Ещё чуть-чуть и оттуда повалит дым.
Твою мать!
Это выше моих сил.
Сильнее любого разумного довода.
Хочу, чтобы коснулась члена языком. Обожгла. Начисто вышибла дыхание из лёгких. В клочья разорвала выдержку.
В клочья…
Делаю достаточно большой глоток виски и убираю на барную стойку свой бокал.
Анна повторяет за мной. Неотрывно глядя в мои глаза, делает несколько жадных глотков, позволяя тяжёлой капле шоколадного ликёра выскользнуть изо рта и скатиться по подбородку. На секунду залипаю взглядом на блестящей дорожке. Затем окончательно теряю контроль.
— Прости, малыш, больше в эти игры я не играю… — рыча, вырываю из её рук бокал, со стуком отправляю к своему.
Рывком усадив Анну на себя, припечатываю к груди. С наслаждением впиваюсь в горьковатые губы, слизывая следы алкоголя. Ласкаю её язык.
Она пахнет так сладко, как райский сад. Пьянит. Ещё как пьянит! И током безбожно шпарит всё тело. Её вкус растворяется во мне ядом, превращается в острую зависимость.
Развращенному до мозга костей, мне не хватает её полной отдачи, но даже такая неопытность заводит, позволяет испытывать слишком сильное влечение.
Таких странных и в то же время оглушительных ощущений я не испытывал давно. В висках безудержно гремит пульс. Тело трясёт, как в лихорадке. Хаотичные движения её ладоней на моём затылке сводят с ума, особенно, когда Анна безжалостно сжимает в кулачках мои волосы и царапает шею ногтями.
Не теряя больше ни секунды, покидаю гостиную. Покорив лестницу, вламываюсь в спальню на втором этаже. Включаю слабый свет и только потом разрываю наш дикий поцелуй, чтобы обоих избавить от одежды.
***
— Руки подними! — нетерпеливо рычу, вцепляясь пальцами за края тонкой блузки. Улавливаю краем сознания как трещит по швам ткань.
Твою ж мать!
Я думал, выдержка — это мой конёк.
Хрен там!
Царевна напрочь уничтожила тормоза.
Её руки послушно взмывают вверх. Не колеблясь ни секунды срываю наряд вместе с топом. Оставляю топлес.
Блять…
Застреваю взглядом на упругой груди: белоснежная, аппетитная. Небольшие ареолы с тугими камушками сосков. Бархатная кожа с перламутровым отливом. Всё это видел уже. Но сейчас в разы красивее. Завораживает.
Скольжу взглядом выше. Не могу отказать себе в удовольствии рассматривать эту девочку.
У Анны острые ключицы, точёные плечи, тоненькая шея, родинка на бьющейся венке, как раз там, где яремная ямка пульсирует — всё идеально. Как у ангела, спустившегося с небес. Ничего лучше не видел и не пробовал…
Сглатываю…
«Святой, мать твою! Тебе впору менять кличку на «Грешника». Если ты не натянешь вожжи, порвёшь Царевну в хлам».
В груди бомба оживает, отмеряющая секунды перед взрывом. Поднимаю обезумевший взгляд. У Анны глаза такие же. Наполненные страстью. Горят.
Она, не стесняясь наготы, смотрит на меня соблазняюще. Уверен, будь Анна в адекватном состоянии — давно бы сбежала в другую комнату, полностью залитая румянцем, а сейчас…
Сейчас, покусывая пухлую губку, тянется пальцами к рубашке. Моей выдержки хватает на одну пуговицу. Затем я с треском срываю с себя одежду, оголяя плечи и торс.
— Итааан… — выдыхает, когда нетерпеливо сгребаю в охапку и прижимаюсь к её телу, впиваясь губами в шею. Горячая волна удовольствия ударяет в пах. Наполняет его болезненной тяжестью.
— Сладкая… — шепчу, покусывая нежную кожу и оставляя на ней засосы. От желания взять её прямо сейчас начинает трясти.
— Итааан… — голос Анны срывается на стон. — Итааан… Итааан… — шепчет рвано, содрогаясь в объятиях. — Итааан…
Захватив в плен её рот, торопливо расстёгиваю пуговицы на джинсах. Анна не отстаёт. Блуждая по мне шаловливыми пальчиками, лезет к моим. Помогаю ей справиться с ремнём, затем со змейкой. Синхронно оголяемся до колен, оставаясь в нижнем белье.
— Боже, какой ты горячий, — выстанывает мне в рот, забираясь в трусы и обхватывая ладошкой член. Кожу обжигает. Затылок простреливает током. В голове взрывается целая галактика, рассыпаясь искрами в глазах.
Не выдержав мощных ощущений, отрываю от себя её руку и толкаю Анну на кровать.
— Ох! — роняет, приземляясь лопатками на постель.
Не медля ни секунды, срываю с неё джинсы. Швыряю их на пол. За ними отправляю вместе с бельём свои.
— Тссс… Ни звука, Царевна, — прохрипев, выравниваюсь перед ней в полный рост.
— Ты… слишком большой… — шепчет задушенно, оценивая жгучим взглядом мой член. Нервно сглатывает. От этого звука, неподвластен контролю ствол, призывно дёргается. — О… очень… большой… Итан… — шумно выдыхает, сгибая ноги в коленях и судорожно сводя их вместе.
