Касаюсь большим пальцем клитора. Надавливаю на точку, круг вырисовываю. Один. Второй. Третий. Она вздрагивает и кричит сама не своя. Выгибается. Содрогаясь всем телом, пульсирует на пальце. Рассыпается подо мной на атомы. Растекается. Ртом воздух ловит, словно вот-вот задохнётся. Прекрасная в своём оргазме. Невинная и порочная одновременно.
Твою ж мать!
Сделав свистящий вдох, с шумом выдыхаю. Наваливаюсь сверху. Развожу шире ноги, пока в себя не пришла, и заменяю пальцы членом. Раскалённой головкой в промежность вжимаюсь, погружаюсь в скользкие лепестки.
Горячо…
Когда преграды достигаю, блаженство ударяет в затылок жаркой волной. Позвоночник теплом затапливает. Через секунду меня бросает в холод. В висках лупит безбожно пульс. Чувствую, как капля пота скатывается по напряжённому лбу. За ней вторая. Падают Анне на переносицу. Хорошо, что девочка плавает в эйфории. Звёзды подсчитывает. Просунув руку под поясницу, крепко прижимаю к себе, чтобы не дёргалась при вторжении. Второй рукой фиксирую затылок. Чуть заёрзав подо мной, медленно приоткрывает глаза.
Нет, малышка, рано приходить в себя. Глухо рыкнув, врываюсь в её тело одним мощным толчком. Ослеплённый вспышкой, задыхаюсь от жарких объятий. Она — от пронзившего всё тело шока. Молча смотрит на меня распахнутыми влажными глазищами. Ртом надрывно ловит кислород. Пытается осознать, что с ней произошло.
— И… тан… — выдыхает, оцарапывая ногтями затылок и плечи. Вцепляется за шею, голову мою к себе притягивает. Дышим оба тяжело, будто только что соскочили с беговой дорожки. Она сжимается внутри, а я едва держусь, чтобы не кончить раньше времени. Вспоминаю выдержки из Кодекса судейской этики, всякую прочую хрень, чтобы хоть как-то отвлечься от дразнящего под самым горлом оргазма. — Итан…
— Тише, тише Анна, дыши, — губами слёзы собираю с её лица. Поцелуями успокаиваю, чтобы так сильно не тряслась. У самого мышцы вот-вот лопнут от перенапряжения. Хочется махнуть её так, чтобы в голове прояснилось. — Дыши глубже, Царевна. Сейчас отпустит. Потерпи. Тебе необходимо расслабиться и внизу тоже, — ощутив очередное давление стенок на член, глухо стону, сжимая в кулаке её волосы.
Вот же ж, непослушная…
— Ana! — рыкнув, подаюсь немного назад и резко толкаюсь обратно, чтобы наверняка закрепить проделанную работу. Затем снова замираю, пока позорно не вытек в неё.
Теснота Царевны убивает. Сводит с ума. Кажется, даже зажигает звёзды в глазах.
— Господи, ты меня сейчас порвёшь... — скулит Царевна, пробиваемая крупной дрожью.
— Уже порвал, — выцеживаю на нервах. — Потерпи немного. Я закончу быстро.
— Мне больно, Итан! — опустив ладони на мою грудь, Анна пытается сдвинуть с себя. — Ты огромный и это совсем не в кайф. Не так, как описывают в женских журналах и подружки на словах. Адски больно! Слезь с меня! Пожалуйста… — продолжает биться в своей внутренней истерике.
Блять! Я уже не рад, что связался с ней. Честное слово.
— Замри! — приказываю ей. — Не сжимай меня. Кончу, могут быть последствия для обоих. Я без резинки. Помнишь?
— У тебя они повсюду, — возмущается девчонка, словно растеряла весь свой эротический флёр. — В этот раз не нашлось ни одной? — мазнув по мне удивлённым взглядом, продолжает утрамбовывать задницей матрас. Вжимаюсь покрепче пахом, чтобы обездвижить «змеиный» таз. Перехватываю запястья, фиксирую у неё над головой, иначе мне придёт конец.
— В этом доме нет резинок. Не успел обзавестись. Или ты думала, я планировал с тобой секс?
— Не планировал?
— Нет. Всё вышло спонтанно. Да и случай особенный. Ты так не считаешь? Причём, для нас обоих. Полежи спокойно, Ana, и боль уйдёт. С резинкой было бы намного хуже. Для тебя.
— Ты правда ни с кем здесь не спал?
— Ты первая, — заверяю, не в силах сдерживать улыбку.
— Наверное я должна за себя порадоваться?
— Иисусе, ты не выносима! — хрипло выстонав её имя, касаюсь языком искусанных губ. В жилах мгновенно взрывается лава. Быстрая и нестерпимо жгучая. Содрогнувшись от острых ощущений, выдёргиваю себя из атласного плена за секунду до извержения. Приходится задержать дыхание и обхватить яйца ладонью. Досчитав до пяти, шумно выдыхаю скопившееся в теле напряжение.
Охренительный секс, старик! За эту неделю ты побил рекорд недотраха! Поздравляю с победой. В следующий раз, даст Бог, тебе обязательно повезёт, если стояк преждевременно не отвалится в штаны. С Царевной этому реально случиться.
— Спасибо, — Анна изрекает очередную глупость. Уже от этого должен быть полный штиль в ощущениях, но нет. Глядя на неё, осознаю, что агония похоти нескоро схлынет. Пока я не отыграюсь на ней по полной, так уж точно!
— Для твоего первого раза и вправду на сегодня достаточно. Не вынесешь нагрузки. Да и не хочется, чтобы в следующий раз у тебя возникали мысли о страхе и боли.
Встаю с постели. Мой взгляд всё ещё блуждает по её разгоряченному телу. Скользит по плоскому животу, по нежно-розовым лепесткам со следами дефлорации. Поймав меня на разглядывании, Анна резко сводит бёдра, щедро заливаясь румянцем.
— После всего, что у нас было, Царевна, пора прекращать смущаться.
— Возможно, ты прав, — покусав несколько секунд и без того распухшую губу, решает удовлетворить своё любопытство. — Он падать не собирается? — спрашивает, изумлённо изучая мой член.
— Как видишь, нет. В ближайшее время тоже, если лягу спать рядом с тобой, — оцениваю взглядом набухшую раскалённую головку с каплями её крови. Холодный душ мне вряд ли поможет, если не передерну...
— Но тебе же больно? Так говорят…
«Блять, святые медведи!» — проносится в моей голове, прежде, чем даю ей подсказку.
— Адски больно. Хочешь облегчить мне жизнь?
— Как?
— Ты знаешь как. Включи фантазию, детка. Ты же подглядывала.
— Я никогда… раньше… Что?
Она замолкает, бегая растерянным взглядом от паха к моему лицу и обратно. В течении долгой минуты что-то пытается переварить, устаканить в своей голове.
— Боишься согрешить, святоша? — обхватив ладонью ствол, унимаю новую волну возбуждения. — Я научу, если возникнет такое желание. А пока что лежи смирно, я принесу полотенце и вымою тебя.
Глава 28. Утренний переполох
Анна
— Чудо в перьях… — горячее дыхание Итана щекотно скользит по моей щеке.
Постепенно выныривая из сна, прихожу в себя, но вида не подаю. Пусть думает, что я сплю. Мне стыдно смотреть ему в глаза…
Очень стыдно!
Если я в них загляну, я умру.
— Если бы я знал, что так влипну… Если бы я только знал… — он шепчет так хрипло и откровенно, что у меня мурашки по коже разбегаются. Чувствую, смотрит на меня. Любуется. Под пристальным взглядом лицо воспламеняется, но больше от собственного стыда. — Поспи, Царевна. Я в душ. Затем отправимся завтракать в какое-нибудь уютное местечко и обсудим вчерашнюю ночь.
Он аккуратно встаёт с постели, не целует, а меня вдруг осеняет. Как обухом по голове прикладывает. Я даже забываю дышать.
Черррт!
Только не это!
Пожалуйста, не нужно!
Что он хочет со мной обсуждать? Недосекс или мой первый в жизни неумелый минет? Но тогда почему он так бурно реагировал? Сминал в кулаках мои волосы и стонал. А может, притворялся, чтобы не обидеть?
Ему было хорошо? Ведь было же?
Боже.., какой бес в меня вселился вчера в клубе? Почему я докатилась до таких откровенных манипуляций с телом взрослого мужчины? Из-за коктейля Сэма? Или потому, что мне этого самой хотелось?
Аааааа! Чеееерт…
Медленно распахиваю глаза. Итан стоит ко мне задом, полностью голый, взъерошенный, ищет в шкафу чистую одежду. В зеркале замечаю его утреннюю эрекцию и тут же вспыхиваю жарким пламенем. Разгораюсь внутри и снаружи. Тело мгновенно реагирует на него. Сладостная дрожь пронизывает каждую живую клеточку в моём организме. В животе всё скручивается в узелки и плавится, миллионы бабочек оживают, начинают сходить с ума вместе со мной. Даже жжение в промежности становится невыносимо приятным.
