С моих губ срывается стон, спина выгибается, когда я пытаюсь сдержаться.
Брэкстен чувствует это.
— Отдайся ощущениям, Алиса. Позволь им забрать тебя, позволь им овладеть тобой.
Я мотаю головой.
— Я не готова к тому, чтобы это закончилось.
Эмоциональное признание заставляет Брэкстена замереть глубоко внутри меня. Он упирается лбом в мой лоб, темный взгляд берет надо мной власть.
— Не закончится, — обещает он. — Это невозможно, Страна Чудес, потому что мы предначертаны друг для друга гребаными звездами. В сказках и мечтах. Ничто и никогда этого не изменит.
Если раньше я не была окончательно уверена, что влюблена в него, то теперь знаю точно. Улыбка приподнимает уголки моих губ, прежде чем я притягиваю Брэкстена на себя и стираю улыбку поцелуем.
Это вновь приводит его бедра в движение, каждый искусный толчок поражает то запретное местечко глубоко во мне. Мои губы отрываются от его губ на выдохе, когда я чувствую, что проигрываю битву, которой была так одержима, но как же прекрасно ее проиграть.
Удовольствие пронзает каждую клеточку моего тела и, закрыв глаза, я плыву туда, где есть одно лишь божественное забвение.
Брэкстен не замедляется ни на миг, его бедра двигаются в почти маниакальном темпе. Как только он достигает оргазма, стиснув зубы, стремительно выходит, чтобы не кончить в меня.
Я мгновенно лишаюсь нашей связи.
После Брэкстен заключает меня в объятия и прижимает к себе, разворошенная в пылу страсти солома прилипает к нам обоим. Тепло наших обнаженных тел согревает нас и приносит удовлетворение, пока мы переживаем невероятный момент, только что произошедший между нами, между двумя людьми, которые еще несколько недель назад были просто незнакомцами, но в итоге оказались связаны так, как никогда не могли себе представить.
— О чем так сильно задумалась? — шепотом спрашивает он, нарушая уютную тишину.
— О нас, — признаюсь я, поворачиваясь к нему лицом. — О том, какой невероятно изменчивой может быть судьба.
— Ты все правильно поняла, — хрипло говорит он.
— Хотелось бы мне, чтобы каким-то образом мы встретились в прошлом, — шепчу я. — Потому что уверена, что никогда бы тебя не забыла.
По его лицу скользит сожаление.
— Если бы мы встретились много лет назад, тебе не пришлось бы запоминать меня, потому что я бы никогда тебя не отпустил.
Эффект от его слов еще сильнее привязывает меня к нему на ментальном уровне.
— Возможно, все произошедшее было не напрасно. Может, все, через что мы прошли, действительно случилось ради чего-то. — Тяжесть моих мыслей легким дуновением разносится по воздуху.
— Все случилось не ради чего-то, Алиса. А ради всего. — Его слова повисают между нами, их громогласность подобна сирене, пронзающей тишину.
После всего, что он испытал от рук человека, чья кровь течет в моих венах, мне ни за что не понять, как он может так смотреть на меня, говорить такие слова от всего своего сильного, жизнелюбивого сердца.
Одно я знаю точно: несмотря на всю боль и потрясения, которые мы оба пережили, я не сомневаюсь, что мы теперь именно там, где нам суждено быть. Здесь, друг с другом.
Глава 20
Брэкстен
Лучи утреннего солнца льются через окно моей спальни, отбрасывая золотой отблеск на красавицу, спящую рядом со мной.
Лицо Алисы во сне излучает нежность, в каждой черточке отражается умиротворение, что полностью противоречит тому, какой я нашел ее прошлой ночью в сарае. Одинокой, напуганной и... сломленной.
Я с трудом сглатываю от воспоминаний.
Узнать, что девушка, которая стала значить для меня все, — дочь того самого человека, который был ответственен за наши разрушенные души много лет назад, нанесло сильный удар в сердце. Не потому, что в ее венах течет частичка его, а потому, что она страдала от его рук еще долго после нас.
Потому что мы по ошибке считали его мертвым.
Правда вновь потрясает меня. Я никогда не прощу себя за это, но все исправлю. Я отомщу не только за себя и братьев, но и за ангела, спящего рядом со мной. Этот ублюдок заплатит за каждую оставленную на ней рану, даже если это будет последнее, что я сделаю.
Мои мысли прерывает грохот, вскоре за ним следуют приглушенные голоса.
Нахмурившись, соскальзываю с кровати и надеваю вчерашние джинсы и футболку, затем беру с тумбочки телефон. Бросив последний взгляд на Алису, выхожу из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.
Как только оказываюсь в коридоре, меня встречает аппетитный аромат. С каждым шагом приглушенные голоса становятся более различимы, пока я не оказываюсь лицом к лицу со всей моей семьей. Они перемещаются по моей кухне, готовя завтрак и накрывая на стол, которым редко пользуются.
Отец стоит у плиты, справа от него Гвен нарезает фрукты. Она первой замечает меня, на ее лице появляется ласковая улыбка.
— Что ж, доброе утро.
— Доброе утро, — хриплю я, сон все еще комом стоит в горле.
Папа отрывает взгляд от плиты, на его лице появляется фирменная ухмылка.
— Эй, смотрите-ка, кто проснулся. — Приблизившись, он притягивает меня для крепких объятий. — Мы подумали этим утром приготовить вам завтрак. Надеюсь, ты не против?
Завтраки и ужины — это главная трапеза всей семьи, их никогда нельзя пропускать без уважительной причины. То, что произошло прошлым вечером, можно было бы считать достаточно веской причиной, но я знаю, что их присутствие здесь связано не столько с традициями, сколько с верностью, потому что так устроена эта семья. Когда один из нас ранен, кровью истекают все.
— Да, пап, — наконец говорю я, и причина хрипотцы в моем голосе теперь совсем иная. — Еще как не против.
Следующей подходит Райан, приветствуя меня поцелуем в щеку.
— Доброе утро.
— Доброе утро.
Далее очередь Джастиса, он притягивает меня к себе и хлопает по плечу.
— У тебя все хорошо, брат?
— Да, я в порядке. Спасибо.
Нокс кивает мне с того места, где накрывает на стол. Боли и предательства, с которыми я столкнулся за последние несколько недель, не видно. Это дает мне надежду, что наши отношения, в итоге, поправимы.
Ханна бульдозером врезается в меня, почти сбивая с ног, и обхватывает худенькими ручонками за талию.
— Доброе утро, дядя Брэкс!
— Доброе утро, постреленок.
— Сегодня мы приготовили твое любимое блюдо — печенье с соусом. Как думаешь, мисс Алисе понравится?
Я ухмыляюсь ее волнению.
— Уверен в этом.
— Не терпится попробовать, — раздается позади меня тихий голос.
Обернувшись, вижу у входа на кухню Алису. На ней облегающие джинсы и светло-розовый свитер, свисающий с одного худенького плеча. Волосы растрепаны со сна, а глаза усталые, но она по-прежнему самое прекрасное зрелище из всеми мною виденных.
— Вы проснулись! — восклицает Ханна, подбегая, чтобы обнять ее так же, как и меня.
Алиса отвечает на объятия, но ее улыбка сникает, когда она смотрит на остальных членов моей семьи, столпившихся на кухне. Очевидно, беспокоится о приеме, который ей окажут после вчерашнего открытия.
Райан — первая, кто избавляет ее от страха, приветствуя так же, как и в любой другой день.
— Доброе утро, Алиса.
— Доброе утро.
Следующий — мой отец.
— Ты как раз вовремя, дорогая, — говорит он ей, целуя ее в щеку. — Завтрак будет готов через несколько минут.
Алиса улыбается ему в ответ.
— Пахнет чудесно.
— Будем надеяться, что на вкус будет не хуже, — посмеивается он, возвращаясь к плите.
Пока каждый возобновляет свое занятие, я приступаю к собственному утреннему приветствию. Взяв ее за руку, притягиваю к себе для долгого, томного поцелуя, впитывая всем сердцем ее сладость.
У меня возникает желание подхватить ее на руки и отнести обратно в постель, и будь проклят этот завтрак, но мне удается сдержаться.
