— Ау? — говорю я, пытаясь привлечь ее внимание. Я бросаю свои сумки на пол. — Привет?
Она по-прежнему меня не слышит. Неуверенно я подхожу и похлопываю ее по плечу. Она выпрыгивает из сандалий и прикрывает рот рукой, чтобы заглушить визг.
— О, девочка, ты меня напугала! — говорит она с сильным южным акцентом. Тяжело дыша, она вытаскивает беспроводные наушники из ушей и засовывает их в карман. — Чуть не описалась в штаны.
Ее сиськи прямо здесь во всей своей обнаженной красе, и она не прилагает никаких усилий, чтобы прикрыть себя. Я пытаюсь посмотреть ей в глаза, но это оказывается неловко, поэтому я переключаю свое внимание на окна.
— Извини, что врываюсь. Я не ожидала… — застать свою соседку по комнате за первым актом любительского порно.
Она пожимает плечами, улыбаясь.
— Не переживай.
— Я могу вернуться через несколько минут, если…?
— Нет, все в порядке, — уверяет она меня.
Я не могу удержаться и смотрю на нее, стоящую, уперев руки в бедра, направив на меня дальний свет.
— Была ли графа "Нудист" в анкете на получение жилья, которую я случайно не проверила?
Она смеется, затем, наконец, тянется за майкой.
— Мне нравится очищать энергетику места. Дом — это не дом, пока ты не проведешь в нем время голышом, верно?
— Жалюзи открыты, — указываю я.
— Никаких следов загара, — отвечает она, подмигивая. — Я Бонни Мэй Бошамп. Думаю, мы соседи по комнате.
— Маккензи Кэбот.
Она сжимает меня в крепких объятиях. Обычно я бы сочла это грубым посягательством на мои личные границы. Но, по какой-то причине, я не могу найти в себе силы оттолкнуть эту девушку. Может быть, она ведьма. Гипнотизирует меня своими ведьмиными сиськами. Тем не менее, я получаю от нее хорошее настроение.
У нее мягкие, округлые черты лица и большие карие глаза. Яркая белая улыбка, которая одинаково не представляет угрозы для женщин и доступна для мужчин. Всеобщая младшая сестра. Но с сиськами.
— Где все твои вещи? — спрашивает она, отпуская меня.
— Мой парень придет позже с большей частью этого. У меня есть кое-какие вещи в машине внизу. Водитель ждет меня.
— Я помогу тебе поднять их.
Там не так много, всего пара коробок, но я ценю предложение и компанию. Мы хватаем коробки и бросаем их в комнату, затем немного бродим по коридорам, осматривая окрестности.
— Ты из Южной Каролины? — спрашивает Бонни.
— Чарльстон. А ты?
— Я из Джорджии. Папа хотел, чтобы я поступила в штат Джорджия, но моя мама училась в Гарнет, так что они сделали ставку на исход футбольного матча, и вот я здесь.
Внизу, на третьем этаже, разгуливает чувак с рюкзаком-холодильником с мороженым и пытается предложить его каждому в обмен на номера телефонов. Его руки, грудь и спина покрыты нацарапанными черным перманентным маркером номерами, причем в большинстве не хватает одной или двух цифр. Конечно, все они фальшивые.
Мы отказываемся от предложения и ухмыляемся про себя, оставляя его позади.
— Ты откуда-то перевелась? — спрашивает Бонни, пока мы продолжаем наш путь через базар микрообщин. — Я имею в виду, не пойми меня неправильно или что-то в этом роде, но ты не похожа на первокурсницу.
Я знала, что это произойдет. Я чувствую себя вожатой в лагере. На два года старше своих сверстников, из-за моего перерыва в учебе и того факта, что я пошла в детский сад на год позже, когда мои родители решили продлить морское путешествие по Средиземному морю, вместо того чтобы вернуть меня домой вовремя к школе.
— Я взяла годичный отпуск. Заключила сделку со своими родителями, что я пойду в любой колледж, который они выберут, если они позволят мне сначала заняться своим делом. — Хотя, если бы это зависело от меня, я бы полностью пропустила эту главу истории совершеннолетия.
— У тебя уже есть свой бизнес? — спрашивает Бонни, широко раскрыв глаза. — Я провела все лето, наблюдая за повторами Vanderpump [4] и вечеринками на озере.
— Я создала веб-сайт и приложение, — признаюсь я. — Я имею в виду, ничего особенного. Не то чтобы я основала Tesla или что-то в этом роде.
— Что это за приложение?
— Это сайт, где люди публикуют смешные или неловкие истории о своих парнях. Это началось как шутка для некоторых моих школьных друзей, но потом все как-то стало популярно. В прошлом году я запустила еще один сайт, на котором люди могли публиковать информацию о своих девушках.
То, что начиналось как просто блог, в прошлом году расширилось и включало в себя менеджера по рекламе, модераторов сайта и маркетинговую команду. Я плачу зарплату, налоги и на моем текущем счете семизначные суммы. И где-то вдобавок ко всему этому я должна беспокоиться об эссе и промежуточных экзаменах? Сделка есть сделка, и я держу свое слово, но вся эта история с колледжем кажется бессмысленной.
— О Боже, я знаю этот сайт. — Бонни взволнованно хлопает меня по руке. У девушки стальные стержни вместо пальцев. — BoyfriendFails! Черт возьми. Мои девочки и я, вероятно, потратили больше времени на чтение его в выпускном классе, чем на выполнение домашних заданий. Особенно вот эта… О парне, который получил пищевое отравление после свидания, а отец девушки вез их домой, и у парня случился сильный понос на заднем сиденье!
Она сгибается пополам в абсолютной истерике. Я выдавила из себя улыбку, потому что хорошо помню этот пост. Он получил более трехсот тысяч кликов, тысячи комментариев и удвоил доход от рекламы по сравнению с любым другим постом в этом месяце.
— Вау, — говорит она, как только к ней возвращается самообладание. — Ты действительно зарабатываешь на этих вещах деньги?
— Да, от размещения рекламы. Получается довольно хорошо. — Я скромно пожимаю плечами.
— Это так круто. — Бонни надувает губы. — Я завидую. Я понятия не имею, что здесь делаю, Мак. Могу я называть тебя Мак или ты предпочитаешь Маккензи? Маккензи звучит так официально.
— Мак подойдет, — заверяю я ее, стараясь не рассмеяться.
— После школы я должна поступить в колледж, понимаешь? Вот только, черт возьми, есть ли у меня хоть какое-то представление о том, на чем я должна специализироваться или что я собираюсь делать, когда вырасту.
— Люди всегда говорят, что колледж — это место, куда ты идешь, чтобы найти себя.
— Я думала, это Панама-Сити.
Я хихикаю. Мне действительно нравится эта девушка.
Примерно через час появляется мой парень с остальными коробками. Прошло несколько недель с тех пор, как мы виделись. Мне нужно было проделать кучу работы по бизнесу, прежде чем я смогу передать его своим новым штатным сотрудникам, поэтому я не могла взять отгул, чтобы навестить Престона. Это самая долгая разлука с тех пор, как летом его семья отправилась в отпуск на озеро Комо.
Я предложила жить вместе в квартире за пределами кампуса, но Престон резко высмеял это. Зачем жить в трущобах в некачественном жилье, когда у него есть бассейн, личный повар и горничная дома? У меня не было ответа, который не звучал бы снисходительно. Если независимость от родителей сама по себе не является мотивацией для совместного проживания, я не знаю, что сказать.
Независимость была моей единственной мотивацией еще со средней школы. Жить со своей семьей было все равно, что тонуть в яме с зыбучими песками — яме, которая поглотила бы меня целиком, если бы я не выдернула свои собственные волосы, чтобы сделать веревку и вытащить себя. Я не была создана для того, чтобы меня содержали. Может быть, именно поэтому, когда парень, которого я не видела больше месяца, входит в комнату с первой партией коробок, меня не переполняет тоска или внезапный прилив возбуждения после времени, проведенного порознь.
Не то чтобы я не скучала по нему или не рада, что он здесь. Это просто… Я помню влюбленности, которые у меня были в средней школе, когда время между встречей с ними за обедом и шестым уроком казалось вечностью, которая разрывала мое маленькое сердце. Я, наверное, повзрослела. Нам с Престоном комфортно. Устойчиво. Мы практически пожилая супружеская пара.
