замиранием сердца ждала.
— Езжай, что я еще могу сказать. Ты же никогда не видел Париж.
— Ира, дело не в этом…
— Я знаю, в чем дело, Леш. Можешь не озвучивать. — Она отвернулась обратно к
телевизору, не показывая расстройства ни единым движением лицевых мышц.
— Не обижайся, Ир…
— Не обижаюсь. Я тебя поняла, абсолютно точно. Ты уезжаешь в гости, поэтому не
сможешь позже разобраться с документами. Гости — это хорошо, а гости из Парижа —еще лучше. А гости в лице красивых французских женщин…
— Ира!
— Да, да, ты ждешь решения по тендеру. Будет. Удачи на работе.
— Повернись ко мне.
— Не могу, — упорно твердила она, не имея желания смотреть на него. — Хулио, там, сейчас что-то важное сделает…
— Хулио, так, Хулио. До свидания, Ира.
Алексей, вздохнув, ушел. А Ирина продолжила бездумно пялиться на экран. Схватила
пульт и выключила телевизор. К черту Хулио, со своими страстями бы справиться. Она
отделила дольку апельсина и, поднеся ее ко рту, остановилась. Жизнь была похожа на этот
апельсин. Ее тоже можно поделить на дольки-отрезки. И сейчас одна долька почти отпала, и имя ей — Леша. Девушка задумалась о том, что же она испытывала в связи с этим. Она
была безмерно благодарна этому прекрасному мужчине за все, готова была отдать ему
многое в благодарность. Он, правда, спас ее. Но она никогда его не любила по-настоящему.
Просто потому, что у нее больше нет сердца.
Ревновала ли она его к Анне? Наверное, нет. Всегда тяжело сталкиваться с разрушением, которое ставит точку в твоей прежней жизни. Они давно все для себя решили — им не
место в жизнях друг друга. Так, пусть он будет счастлив. А она… она больше никогда не
будет заводить никаких отношений. Хватит портить жизнь себе, да и всем остальным
тоже. Черт, а так грустно.
Ирина развернула шоколадную конфету и поудобней устроилась на диване. Он уедет к
ней, а ей что делать? Съезжать? Опять перемены, смена мест… Только, как все будет, на
этот раз? Девушка хлопнула себя по лбу. Тендер! Надо было решить, что с ним делать.
Важное решение, которое никто за нее не примет. Что случится, если она оставит его? А
что, если отдаст? Станет ли Максу легче? И хотела ли она, чтобы ему стало легче?
— Черт, черт, черт! — крикнула она в подушку, закрывая ею лицо.
Она не была готова увидеть его, отдать ему тендер. Иначе, к чему все это было? Так
глупо… Принимать решения всегда сложно, еще сложней — нести за них
ответственность. Спустя два часа долгих размышлений, девушка, наконец-то, решила.
— Пусть боль закончится, — прошептала она, ища номер Макса в справочнике. Нашла, но
пальцы застыли. Звонить или нет? Ирина с силой надавила на экран телефона, собираясь с
духом.
Гудки, и никакого ответа. Позвонила еще несколько раз — все то же самое. На улице
стоял вечер, скоро совсем стемнеет. Она набрала Стефана.
— Привет. Где Макс, не подскажешь?
— Точно не знаю, но думаю, в каком-нибудь баре. Празднует еще одну «победу» с
тендером.
— Ясно. Можешь узнать, в какой, конкретно, забегаловке он находится? Это очень важно.
— В семь часов вечера?
— Да!
— Сейчас, перезвоню.
Он отключился, а девушка начала нервно грызть ноготь. Давненько у нее не появлялась
эта привычка. За него, что ли, волнуется?.. Телефон снова ожил.
— На Парковой. Сразу узнаешь, там одно такое место. Не совался бы я туда, на твоем
месте. Слишком много мешающих факторов.
— Какие факторы?
— Поздно. Ты — женщина. А там местечко — не очень…
— Ерунда. Спасибо, Стефан!
— Стой! Теперь ты мне помоги. Как дозвониться до Марины? Почему она не берет
трубку?
— Не знаю, честно. Я тоже не могу до нее дозвониться. Завтра вместе попробуем.
— Странно все это. Что с твоим голосом?
— Иммунитет ослаб из-за нервов, вот, чихаю и апельсины тоннами ем. Простуда.
— Выздоравливай!
— Конечно. Спасибо еще раз, Стефан. И пока!
Она быстро встала с кровати, сбрасывая плед и разбрасывая лекарства. Поднялась бегом
наверх, достала документы на тендер из стола Леши, кинула в сумку, флешку — туда же.
Надела черный свитер с горлом, джинсы, куртку и выбежала из дома. Уже совсем
стемнело, нужно было поторопиться, бар этот находился не близко. Минут через сорок, она подъехала к нужному зданию. Да уж, живописностью это место, явно, не отличалось.
Ирина зашла внутрь, на ходу теряя уверенность. Ладони резко вспотели, и ей захотелось
вернуться назад. Но отступать было поздно. Внутри была ужасная обстановка: пары
алкоголя забивали нос, вокруг носились байкеры, рокеры и еще непонятные личности.
Девушку замутило. Где же Макс? Она высматривала его среди этой пестрой толпы, но не
могла увидеть. Глаза зацепились за мощную мужскую спину. Он сидел за барной стойкой в
одиночестве.
— Черт, — пробубнила себе под нос и стала пробираться мимо столиков.
— Эй, красотка! Как насчет часа с настоящим мужчиной? — пробасил кто-то и шлепнул
ее по ягодицам.
— Пошел нахрен, придурок! — крикнула она и ударила его сумкой.
— Сука!
Девушка прошла дальше, не обращая ни на кого внимания. Остановилась позади Макса.
Частота биения сердце уже вдвое превышала норму.
— Привет, — села напротив него и попыталась перекричать музыку.
Он поднял на нее пустой взгляд, глаза на миг расширились. Она?!
— Ты? — все, что смог произнести он.
— Я, да. Пришла поговорить по поводу тендера.
— Что тебе еще нужно, мать твою? Забирай этот гребаный тендер и отвали от меня. Или, что, хочешь выпить со мной за свою победу? Хорошо. Бармен, виски даме!
— Да успокойся ты, пьянь! Сразу бухать бежишь.
— Кто бы говорил… Что тебе нужно?
— Вот это, — ответила она и разложила перед ним бумаги.
Макс попытался, хотя бы, рассмотреть буквы, но все плыло перед глазами.
— Это мой отказ от тендера, — пояснила Ирина. — Поставишь в нужных местах свои
подписи, и… все, — улыбнулась она. — Конец.
— Но… зачем? Почему? — в голове немного прояснилось. — Ты же столько сделала для
этого. Ты так хотела поставить меня на колени.
Она посмотрела ему прямо в глаза, вспоминая заново каждую черточку его лица. Словно
собиралась прощаться с ним навсегда.
— На колени я поставила себя. И хочу с них встать. Это — твоя флешка, — положила ее
рядом на стол. — Ну, я пойду…
