Вздрагиваю, когда неожиданно ладонь ложится на мое плечо.
— Извини, я думал, ты знаешь, что я дома, — произносит Роман.
— Нет, я не слышала.
— «Она настолько в нем растворилась, что не замечала, что мужчина давно смотрит не на нее, а куда-то за пределы ее удушливой любви», — читает предложение из моей книги. — Любовный роман? — усмехается, обходит кресло, снимает пиджак, кидает его на диван и идет к бару.
— Я бы, скорее, назвала его антилюбовным, — закрываю книгу, наблюдая за мужем.
— Все так печально?
— Неоднозначно. Нестандартно, я бы сказала, за пределами понимания о нормальности отношений, но это даже интересно.
Роман устало улыбается одними губами и наполняет пару бокалов красным вином.
— Все хорошо? Ты задержался…
— Это большой бизнес, детка. Никогда не бывает все хорошо, — иронизирует он.
— Но все же решаемо?
— Да, — кивает, подходит ко мне, протягивает бокал. Принимаю. Роман садится в кресло напротив, чокаемся бокалами, отпиваем одновременно. — Как наша самостоятельная леди? Быстро уснула?
— Еще бы, вырубилась еще в ванной. У нее столько дел, усталость к вечеру сбивает с ног.
Роман смеётся, качая головой.
— Что еще в нашем доме уничтожено или не подлежит ремонту? — выгибает бровь.
— В этот раз обошлись мелочами. Ухо у плюшевого зайца «само» неожиданно оторвалось.
— Хулиганка.
— Еще какая. Что мы с ней будем делать лет через десять? — тоже качаю головой и отпиваю еще немного вина.
— А что изменится через десять лет?
— Ну как, переходной возраст, мальчики, демонстрация своего «я».
— Мальчики? Не рановато для тринадцати лет?
— Ну, вас никто не спросит, Роман Константинович, — подшучиваю над ним.
— Дробовик куплю, — наигранно рычит он и допивает вино.
Из колонок льется моя любимая песня, прикрываю глаза, наслаждаясь вкусом вина и медленной, красивой музыкой.
— Елизавета, позвольте пригласить вас. — Открываю глаза и вижу, как Роман тянет руку, вкладываю ладонь в его и сразу же оказываюсь в объятьях. — Потанцуем, — ведёт меня к окну, где больше пространства. Танцуем. Неспешно качаясь под музыку, прижимаясь друг к другу. Роман подносит мою ладонь к губам, целует, прикрывая глава. — У нас скоро годовщина свадьбы, — напоминает он мне. Киваю.
— Поверь, я не забуду этот день, — нет, я не предъявляю.
— Я подумал, может, хочешь переиграть нашу свадьбу? Так, как хочешь и мечтала, будучи девочкой.
— Нет, Роман Константинович, я ничего не хочу. Наша свадьба была грандиозной, ее не перепрыгнешь. Главное – чувства и эмоции, а у меня они теперь есть. Есть же? — прищуриваюсь, смотря на него с подозрением. Со словами и признаниями вслух у Калинина до сих пор плохо. Но мне и не нужно эмоций, прикосновения и безграничная забота говорят за него.
— Есть, — целует меня, нежно лаская губы.
— Но… может… — задумываюсь.
— М? — призывает меня говорить, водя губами по моему виску. Глубоко вдыхая.
— Может, тогда обвенчаемся? Тихо, спокойно, только наша дочь и близкие.
— Ммм, замечательная идея. Люблю тебя, моя девочка, — наконец признается он. Всего лишь слова, но из уст Калинина они звучат эксклюзивно, потому что говорит он их только мне.
Конец
